Назначенность так непреложна – вздох
и вздрагивание, и взглядов прятки.
В руках волнуется переполох,
и рвутся сердца внутренние латки.

Потрясено все существо мое
присутствием твоим так полно,
что больше не уместится ничто
в натянутое восприятье, словно

все небо опрокинулась в лицо,
и оттого глаза ослепли светом,
и мне не видеть больше ничего
иного, кроме памяти об этом,

запечатлевшей обрушенье дня
сквозь, ставшей несущественной, меня.

*
Сквозь, ставшей несущественной, меня
струится небо к нашему порогу,
все содержанья жизни изменя,
вниманий, смыслов оттеснив так много,

что, чувствуя опустошенность губ,
в них трудно звуки вкладывать любые,
и потому так долго и не вдруг
связать в слова и вслух сказать простые

неважности, не спутав падежи,
и ударения расставить в должном месте.
Долженствованье звука не свести
ни к мысли, ни к молчанью, хоть ты тресни!

И потому, в согласии с теченьем,
я есть дыханий наших совмещенье…

*
Я есть дыханий наших совмещенье
и совпадение пространств.
Пока вне всяких говорений, –
лишь легких прикасаний транс.

И мне не нужно чем-то большим
казаться для себя самой –
одно мгновение не дольше
другого, дышащего мной.

И нет для сердца указаний
в каких пределах пребывать,
и нет для горла узнаваний
о том, чем следует дышать.

Я с ветром за ночь вдоху научусь.
Всем выдохом к тебе я обернусь.

*
Всем выдохом к тебе я обернусь.
всей легкостью отпущенного сердца,
всем воздухом, всем светом… ну и пусть
сквозят секреты растворенной дверцей! –

Не уличить сиянье дня в окне,
и dolche* взгляда, прячущего за
медлительностью кофе на столе,
giocoso** ветром сдутого листа…

Ничто не обязательно тебе.
И это лучшее, что может статься, –
прибыть к необязательности, где
не нужно ни касаться, ни казаться...

Не требует интерпретаций свет
за исчисленьем скоростей и лет…
*нежность (муз)
** игривость (муз)

*
За исчисленьем скоростей и лет
всю жизнь я замедлялась к этой встрече.
Теперь стою, и дню гляжу во след,
а следующий падает на плечи.

И я впадаю в счастье день за днем, –
в согласье с утренним сонетом,
с кленовым под ноги листом,
моим вниманием согретым…

Благодарю, особенно за то,
что сердцу здесь не заблудиться –
в дождь опрокинуто окно
осталось в небо выпасть птицей…

На паузе сосчитано до трех.
Назначенность так непреложна – вдох!