Если в Золотой век русской поэзии писали в общем-то достаточно прямолинейно, то уже в Серебряном начали плодиться всевозможные направления поэзии, сущность стихов которой, на первый взгляд, многим непонятна до сих пор. Я уж не говорю про стихи нашего времени, где часто за стихами скрываются по два-три смысла одновременно или наоборот вообще ничего...
Но, ей-богу смешно и больно видеть, когда скороспелые критики "из народа" рубят сплеча все, что им не понравилось на первый укус!
 

_______________________________________________

Саша Черный

Критику

Когда поэт, описывая даму,
Начнет: «Я шла по улице. В бока впился корсет»,—
Здесь «я» не понимай, конечно, прямо —
Что, мол, под дамою скрывается поэт.
Я истину тебе по-дружески открою:
Поэт — мужчина. Даже с бородою.

1909
_______________________________________________

x x x

Раз прислал мне барин чаю
И велел его сварить.
А я отроду не знаю
Как проклятый чай варить

Взял я все на скору руку,
Чай весь высыпал в горшок,
На приправу перцу, луку
И петрушки корешок.

На таган его поставил,
Все лучинкою мешал,
Потом мучкою заправил
И начало чай принял.

Чай мой вышел объеденье,
Раза два прокипятил
И немного, в украшенье,
Сверху маслица подлил.

Снял я пену понемногу,
Снес я в горницу на стол,
Положил тарелку, ложку,
Тут и барин подошел.

"Чай готов, извольте кушать",
Снял я с барина пальто. -
"Молодец, всегда так слушай
И хвалю тебя за то.

Если будешь аккуратно
Ты всегда так исполнять,
То на празднике, понятно,
Подарю рублишек пять".

Пять рублей ведь денег много,
С ними можно погулять,
И Акулька-недотрога
Меня будет уважать.

Слышу барин рассердился,
Меня в горницу позвал,
В волоса мои вцепился
И таскал меня, таскал.

"Это что ж за образина,
Ты чего мне наварил!
Ах ты пешка, ах дубина,
Что бы пес тебя схватил".

Долго, долго он ругался,
Злой по горнице ходил,
Вдруг чурбан ему попался
И им меня на кухню проводил.

Долго думал, удивлялся,
Чем я мог не угодить,
А потом я догадался –
Позабыл я посолить!

(Неизвестный дореволюционный автор)
_______________________________________________

Вадим Шершеневич

x x x

Я осталась одна, и мне стало скучно…
Около лежал мой двухнедельный ребенок…
Было октябрьски… Разноцветились юбочки-тучи,
И черти выглядывали из-под кучи пеленок…

И мне стало истерически скучно и печально…
(Ах, почему вы не понимаете, что такое тоска?!)
Я от боли утончилась и слегка одичала,
И невольно к подушке протянулась рука.

И вот этою самой голубой подушкой
С хохотом задушила я ребенка…
Я помню его торчащие уши
И то, что из прически выпала гребенка.

Подошла к окошку, побарабанила звонко,
Улыбнулась в прыгнувший ветер, в стужу,
Подошла к висячему телефону
И обо всем сообщила удивленному мужу.

Подмигнула чертям на электролюстре,
Надела серое платье, чтобы быть похожей на тучи…
Вы понимаете, что все это было от грусти!
Отчего же врачи говорили про патологический случай?

27 мая 1913