Передозировка

Глава 12: "Шах"

Весна - отвратительное время года, как бы красиво его ни описывали. Грязь, вытаявшая еще с той осени, остатки снега и едва живые растения, проглядывающие через него - не самое лучшее зрелище, особенно в свете яркого солнца.
- Похоже, пришло время попрощаться, хотя, кто знает, может быть, еще встретимся, - тихо и едва слышно говорил Брэндон, стоя возле могилы. - Все-таки я многое узнал и понял с тех пор, как последний раз видел тебя. Ты во многом ошибался… но иногда все же был прав. Мое сердце увидело тебя не так, как видел разум. Я любил тебя как отца и именно поэтому всегда хотел быть рядом, слушать твои советы и принимать похвалу… но ты был слеп к этому. Тебе льстило, что такой как я выбрал тебя, и ты думал совсем о другом, о том, чего не было в моих мыслях. Мы оба глупцы. Я осознал это, когда узнал себя в глазах Анри… в его отношении ко мне, - положив возле надгробия пышный букет, Брэндон отстранился, а белоснежные розы неспешно рассыпались по каменной плите, подталкиваемые ветром.
- Жизнь - игра, а жить - значит уметь просчитывать ходы, - прикрывая в прощальном взгляде глаза, Брэндон слегка склонил голову. - Я буду жив до тех пор, пока совершаю ходы.

- Неужели? Никогда бы не подумал, - еще теплый пепел упал с сигареты, когда тонкие губы крепко сжали ее. - Мне даже жаль. Но ведь ты пришел не за моей жалостью? Небольшая комната была тускло освещена несколькими лампами в углах, а за столом посреди комнаты сидел Морган, сложив ноги на его крышку. Его неестественно грубый голос звучал без привычной усмешки, а темные глаза внимательно смотрели на собеседника.
- Именно, - Брэндон присел на край стола, упираясь перед собой одной рукой. - Ты единственный, кого я могу об этом попросить, и единственный, кто может это сделать.
- Я не могу отказаться? - убирая со стола ноги и нормально садясь, придвигаясь ближе, Морган сложил перед собой руки.
- Можешь, но в этом случае я заберу у тебя все.
- А если я соглашусь? - с вызовом заглянув в глаза собеседнику, он постукивал кончиками пальцев по столу.
- Я отдам тебе все, что есть у меня, - сухо усмехнувшись, Брэндон прикоснулся к лицу Моргана, приподнимая его за подбородок. - Ты еще так молод, но достаточно умен, и тот факт, что ты редко выходишь из тени - мне только на руку.
- Хм…- с улыбкой выдохнул Морган, ощущая знакомое прикосновение, которое казалось уже забытым.
- Я никогда в тебе не сомневался и в какой-то степени даже горд тобой, - проведя ладонью по его шее, Брэндон подобрался к волосам, стягивая их на затылке, отпуская, гладя темные прямые пряди. - Похоже, не зря я когда-то подобрал с улицы бездомного щенка и сделал из него ледяного цербера
- Действительно… внешность обманчива. По тебе не скажешь, насколько тебе больно внутри, - запрокидывая голову назад, поддаваясь ладони, гладящей его волосы, Морган усмехнулся.
- Я привык… и за столько лет просто перестал обращать внимание. Кроме того, моя внешность никогда не отражала того, что творится внутри. Но… болезнь сильнее меня.
- Сдаешься? Наверняка есть способ отсрочить последний момент.
- Морган, я так устал, - убирая от него руку, Брэндон прикрыл глаза, - но не умею сдаваться.
- Именно за это я всегда и уважал тебя, - улыбнулся Морган, понимая, что он во многом старался быть похожим именно на Брэндона и всегда восхищался его стойкостью и умением добиваться своего, пусть даже самыми жестокими методами.
- Так ты согласен?
- Да. Для тебя я сделаю что угодно.

Брэндон ходил из угла в угол небольшой светлой комнаты, осторожно ступая, так, словно каждый шаг давался ему с трудом. Белые стены, пол и потолок давили настолько, что уже надоело на них смотреть. Остановившись, он оперся спиной о гладкую холодную стену и закрыл глаза. Все внутри изнывало, и выносить это с каждым днем становилось все сложнее и сложнее. Ни одна из тех сывороток, которые он то и дело вводил, больше не успокаивала этой боли.
- Пройдемте со мной, - дверь больничной комнаты ожидания медленно открылась, а на ее пороге показался мужчина средних лет. Кивнув, Брэндон вышел за ним.
Больничные коридоры всегда казались ему лабиринтами, ведущими к боли: светлые стены, гладкий пол, яркое освещение и обреченность, а для кого-то - спасение. Новая жизнь.
Мужчина остановился у одной из палат, предлагая Брэндону войти, и тот, захлопнув за собой дверь, подошел к стоящему у окна Анри, который перебирал в руках края своей рубашки.
- Не бойся, все будет хорошо, - Брэндон положил руки ему на плечи, успокаивающе поглаживая.
- Я думал, ты не придешь, - с облегчением вздохнув, Анри обернулся. Его страх и переживания утихали каждый раз, когда он чувствовал знакомые властные прикосновения и горьковатый запах, но сейчас он никак не мог совладать с волнением, поэтому продолжил перебирать в руках уже изрядно помятые края рубашки. - Мне как-то не по себе… здесь такая тяжелая атмосфера.
- Конечно, это же больница, но не нужно беспокоиться… осталось потерпеть еще совсем немного, - присев перед ним, Брэндон накрыл его теплые и слегка дрожащие ладони своими. - Я буду с тобой, тебе нечего бояться.
- Брэндон?! - вошедшая в палату женщина замерла в дверях, возмущенно глядя на Брэндона, стоящего на коленях перед ее сыном. - Тебе здесь не место.
- Как хочешь, Хельга, - ухмыльнувшись, Брэндон хотел встать, но Анри не дал ему этого сделать.
- Он останется, - обернувшись, коротко бросил он, положив руки на широкие плечи.
- Но сейчас придет доктор, - закрыв за своей спиной дверь, Хельга прошла в палату. - Он должен проверить, как ты перенесешь наркоз.
- Он останется, - повторил Анри, с силой сжимая в своих ладонях ткань темной рубашки.
- Я приду после проверки, - все-таки встав, произнес Брэндон, гладя его по голове.
- Ты! Как ты вообще смеешь…
- Рот закрой, если ты, конечно, не поставила в свои задачи оглушить меня, - он прервал Хельгу, наперед зная каждое ее слово.
- Не думай, что если мы когда-то зависели от тебя, то это будет иметь какое-то значение!
- Я так и не думаю, - беспристрастно ответил Брэндон и посмотрел в сторону открывшейся двери.
В палату вошел мужчина в белом халате, а за ним прошел помощник, неся на подносе несколько шприцев и небольших ампул. Все вопросы и притязания утихли, когда он попросил Анри лечь обратно в кровать и начал монотонно информировать присутствующих о важности данной процедуры, чтобы точно определить необходимую дозу для нужной продолжительности.
- Расслабься… и постарайся глубже дышать, - закончив с установкой нескольких трубок и оборудования возле кровати, мужчина обратился к Анри, беря его за руку. Обработав ее, он осторожно ввел в вену тонкую иглу, через которую в кровь медленно поступал препарат. - У тебя может слегка закружиться голова, но это нормально, ты почувствуешь легкость и заснешь.
Когда Анри заснул, мужчина проверил все показатели и, что-то записав в своем журнале, повернулся к Брэндону и Хельге, которые стояли возле окна и препирались уже в полголоса.
- Все хорошо, я бы даже сказал - отлично. Все необходимое для операции я высчитаю с этих данных. Пациент проснется минут через пятнадцать-двадцать, а вы… - мужчина слегка растерялся, кому же протянуть лист для подтверждения, - …должны подписать здесь.
Брэндон проигнорировал его жест, глядя на спящего Анри, а Хельга же сделала шаг вперед и подставила свои подписи.
- Так… пройдемте со мной, вам нужно еще кое-что подписать, но документы лежат у меня в кабинете, - кивнув, мужчина осмотрел бумаги и слегка улыбнулся.
Хельга вышла за ним из палаты, окидывая Брэндона недовольным взглядом, мысленно продолжая высказывать все свои недовольства.
Подойдя к кровати и присев на ее край, Брэндон осторожно прикоснулся к раскрытой ладони Анри. Едва ощутимо поглаживая ее, он думал о том, что должен сказать, когда Анри проснется, но в голове вертелось слишком много неразборчивых вариантов… или же их не было вообще, потому что нужного никак не находилось.

- Больно… - на выдохе простонал Мэтью, прогибаясь всем телом, вжимаясь лицом в подушку, а сильные руки удерживали его за бедра, не позволяя опускать их. Резкими, но размеренными движениями Брэндон проникал в него, все сильнее и сильнее притягивая к себе, входя глубже. Слегка умедлив темп, он наклонился к Мэтью и, как только тот обернулся на заманчивый поцелуй в основание шеи, с силой схватил его за плечи и вошел полностью. Позволив Мэтью хоть как-то привыкнуть к вторжению в его тело, Брэндон сделал несколько глубоких толчков.
- Расслабься… - шепот коснулся уха, щекоча собой, а по коже пробежались мурашки от тихого голоса Брэндона; от того, как же давно Мэтью не слышал его.
Ладони медленно прошлись по телу и вернулись к бедрам, гладя их. Выпрямившись, Брэндон в наслаждении прикрыл глаза. Его тешили не только мысли о том, что Мэтью ждал его, но и то, как отдавался ему - полностью, не сопротивляясь и не придумывая отговорок для себя же.
Опираясь перед собой руками, Мэтью в немом стоне приоткрыл рот, тяжело дыша. То расслабляя мышцы, то вновь напрягая их, он чувствовал пульсирующую внутри его плоть, которая с каждой его подобной манипуляцией давила лишь сильнее.
- Так… хорошо?... - глядя через плечо на Брэндона, Мэтью подался назад, мотивируя к действиям.
- Да, - ответил на это тот резким толчком, практически выходя из разгоряченного тела и так же резко входя обратно.
Вновь начав двигаться, Брэндон опустил ладонь к паху Мэтью, сжимая и поглаживая, ощущая невероятное возбуждение, готовое вот-вот сорваться.
Вновь упав лицом на подушку, Мэтью закусил ее край зубами, заставляя себя сдержаться. Собственные стоны мешали дышать, но удержать их было еще сложнее, и он глухо вскрикнул, изливаясь в чужую ладонь.
- Как быстро, - даже не думая останавливаться, Брэндон притянул Мэтью к себе за волосы, собранные в свободную косу, и прикоснулся к его губам пальцами, размазывая по ним его же семя. Размыкая губы, Мэтью жадно облизывал их, иногда покусывая.
- Можно… я… - отпустив пальцы, он поднялся, прижимаясь спиной к груди Брэндона, - …хочу… ртом…
- Ртом? - уткнувшись носом в светлые волосы, выдохнул Брэндон, оглаживая ладонями узкую юношескую грудь.
- Хочу… облизывать его… целовать… и сосать, пока ты не кончишь… - с каждым вздохом произносил Мэтью, подаваясь бедрами назад, замирая; вновь вперед и снова назад. Накрыв ладони Брэндона своими, он повторял их движения, сильнее прижимая к себе.
- Звучит заманчиво… в той дряни, которую ты курил, был афродизиак? - усмехнувшись, Брэндон вышел из тесного и горячего тела, но не спешил отпускать из своих рук, прислушиваясь к быстрому биению чужого сердца и горячему дыханию.
- Нет… - Мэтью закрыл глаза и, улыбнувшись, теснее прижался к Брэндону, трясь ягодицами о его напряженный и влажный член. - Меня заводят твои слова и голос… скажи еще что-нибудь…
- Что? - шепнул Брэндон ему на ухо, вдыхая с кожи легкий приятный запах.
- Что хочешь… - наклоняя голову и подставляя шею, Мэтью вздрогнул от укуса в ее основание.
- Какими бы ни были слова - в них всегда есть доля лжи... но ведь порой именно ложь и утешает, - едва слышный шепот щекотал собой слух, а тонкие губы то и дело изгибались в улыбке, когда Брэндон вспоминал о том, как откровенно лжет, обещая всегда быть
рядом. - Сказать что-нибудь лживое… но приятное?
- Нет…- улучив момент и повернувшись к нему лицом, Мэтью обвил его шею руками, заглядывая в ядовито-зеленые глаза.
- Тогда чего ты хочешь?
- Поцелуй… - заключив лицо Брэндона в свои ладони, он улыбнулся и облизал губы, решив перейти от слов к действиям. - Не брезгуй… ведь потом они будут еще грязнее…
Мэтью замер, не решаясь прикоснуться к губам Брэндона первым, словно ожидая разрешения, и закрыл глаза, как только чужой язык проник в его рот, не позволяя проявить какую-либо взаимность.
Получив свободу от почти истязающего поцелуя, Мэтью плавно оттолкнул Брэндона, заставляя его податься назад и навалиться на спинку кровати. Отводя в стороны расстегнутые полы рубашки, Мэтью осторожно касался открывающегося ему тела кончиками пальцев и, спустившись к паху, начал претворять в реальность свои же слова. Нетерпеливо и быстро, жадно и страстно.
Ощущая, что усилия приносят свои плоды и конец уже близок, он начал лишь дразняще облизывать и чуть покусывать головку.
- Ты что творишь? - Брэндон вздрогнул от резкой боли и схватил Мэтью за волосы, когда тот прикусил слишком сильно.
- Прости… - тут же нежно целуя укушенное место, Мэтью обхватил член двумя руками, продолжая поцелуи мягким языком, слизывая с головки выступающие капли. Почувствовав финал своих усилий, он максимально далеко принял горячую плоть в свое горло и тут же чуть отстранился, ощущая резкий всплеск, который растекался по языку липкими и мутными разводами. Глотая вязкое и терпкое семя, Мэтью приподнялся, глядя в довольное лицо Брэндона, который собрал пальцами последние капли, оставшиеся на головке, и прикоснулся ими к мягким и чуть припухшим губам, заставляя приоткрыть рот и облизать их.
- На деле гораздо лучше, чем на словах, - улыбнувшись краем губ, Брэндон притянул Мэтью к себе, отчего тот едва не подавился собственным вздохом. - Что-то не так? - спросил он, глядя в изумленные светлые глаза.
- Н-нет… - отозвался Мэтью и охнул, когда большие ладони легли ему на ягодицы, чуть разводя их, а губы Брэндона коснулись его.
Неспешно углубляя поцелуй, Брэндон несильно прикусывал чужой язык, буквально убегающий от него.
- Тогда прекрати так впиваться в мои плечи, - остановившись, усмехнулся он.
Будто только опомнившись, Мэтью отпустил его плечи. До этого он в какой-то степени неосознанно сжимал то, что было под руками, потому что не знал, как реагировать на этот поцелуй, ведь раньше Брэндон всегда отталкивал от себя, как только получал желаемое.
- Почему?.. - слегка отстраняясь, Мэтью удивленно посмотрел на него.
- М?
- Ты же всегда говорил, что мои губы грязные, после того, как я отсосал тебе…
- Сегодня захотелось чего-нибудь особенно грязного… к тому же, они такие мягкие, - вновь притянув Мэтью к себе, Брэндон в прямом смысле не дал ему даже пикнуть, приникая к губам. Слегка приподняв, Брэндон наваливался на него, заставляя лечь на спину и развести ноги. Мэтью безвольно подчинялся и старался не упустить и момента происходящего, ведь не каждый день подобные люди изменяют своим же привычкам.

Лежа на спине, Брэндон тяжело дышал, пытаясь выровнять дыхание, а Мэтью, упираясь вытянутыми руками ему в плечи, одним резким движением откинул назад волосы, которые уже давно выбились из косы и беспорядочными прядями свисали вниз.
- Решил взять напором? - сделав глубокий вдох, Брэндон слегка приподнялся, максимально глубоко входя в податливое тело.
- Нет… возмещаю нехватку секса… - практически простонал Мэтью, закрывая глаза.
- Нехватку? - переспросил Брэндон, удерживая его за бедра.
- Тебя не было больше месяца…
- Хранил верность?
- Да… - прогнувшись, удовлетворенно простонал Мэтью, изливаясь ему на живот.
- Извелись все извращенцы, желающие пристроиться к твоей заднице? - усмехнувшись, Брэндон прикрыл один глаз, чувствуя, как сильно сжались мышцы вокруг его плоти.
- Куда им до тебя… никого более извращенного я еще не встречал, - Мэтью подался бедрами назад, прогибаясь в пояснице.
Еще несколько глубоких толчков - и он закусил губу, ощущая внутри горячий всплеск.
Удовольствие медленно растекалось по венам, выступая на коже испариной, и Брэндон закрыл глаза, переводя дыхание.
- Тебя не взять даже напором… для своих лет ты очень выносливый… - навалившись на него, Мэтью отвел от его лица несколько темных прядей, прилипших к влажной коже. Прижимаясь своей грудью к его, Мэтью чувствовал, как неровно, но быстро бьется сердце Брэндона, будто что-то сдавливает его. - Другой бы, наверное, не мог и бедрами двигать… не говоря уже об эрекции.
- Незачем отказываться от того, что само себя предлагает, да еще и так навязчиво, - Брэндон неспешно гладил спину Мэтью, постепенно подходя к бедрам и разводя ягодицы. С влажным звуком расслабляющаяся плоть покинула горячее тело, а слегка припухшее и покрасневшее от столь долгого и жесткого секса отверстие быстро сжималось, выталкивая из себя белые сгустки.
Облегченно вздохнув, Мэтью приподнялся и лег на постель, чуть сводя колени, чувствуя слабость в ногах.
- Потому что мне больше нечего тебе предложить… - с некоторыми нотами обиды произнес он.
- Согласен, - ровно ответил Брэндон, сев и взяв с прикроватной тумбы влажную салфетку.
- Почему ты всегда такой?
- Какой?
- Холодный… тебе ведь нравится заниматься со мной сексом…но почему-то каждый раз мне кажется, что это ничего не значит для тебя, и я чувствуя себя изнасилованным, -притянув к себе свою рубашку, валявшуюся на самом краю постели, Мэтью вымучено усмехнулся, пытаясь взглянуть на все это со стороны. - Я хочу знать, что ты думаешь...
- О чем? - Брэндон обернулся через плечо, так и не дождавшись логического завершения слов Мэтью.
- Обо мне.
- Что именно ты хочешь услышать? - опираясь позади себя рукой, он внимательно посмотрел на собеседника. - Я могу сказать правду, но тебя это явно не устроит.
- Просто скажи, что ты думаешь обо мне…
- Ничего, - коротко ответил Брэндон.
Такой ответ звучал слишком отстраненно и пусто, но, тем не менее, все так и было. Брэндон действительно ничего не думал, потому как не разделял людей по каким-либо принципам, и просто потому что ему не о чем было думать.
- Ничего? - привстав, опираясь перед собой руками, оскорбился Мэтью. -Ты ничего обо мне не думаешь, но все равно приходишь и имеешь меня?
- Я прихожу, потому что ты пообещал сделать то, о чем я тебя попрошу, и за это я могу делать все, что ты хочешь, - протянув руку, Брэндон прикоснулся к его лицу, приподнимая за подбородок. - А вот ты… почему согласился?
- Просто иногда мне одиноко и скучно, - Мэтью наигранно улыбнулся и показал язык.
- Откушу, - фыркнул Брэндон, притягивая его к себе и колко целуя, успев поймать юркий язык и прикусить.
Пытаясь вырваться, хотя этого и не особо хотелось, Мэтью схватил Брэндона за руку и удивленно замер, чувствуя под ладонью влажную ткань темной рубашки. Он открыл глаза и посмотрел на свою руку - вся ладонь была алой. Он бы вскрикнул, если бы все звуки не поглощал чужой рот.
- Прекрати! - наконец-то отпрянул Мэтью, пытаясь восстановить вновь нарушенное дыхание. - Кровь… твоя рубашка в крови!
- Бывает, - равнодушно отозвался Брэндон, отстраняясь и прикасаясь к сгибу руки.
- Ты ранен?.. - в голосе Мэтью присутствовала тревога.
Задрав рукав Брэндона, он изумленно оглядел открывшуюся ему руку: множество мелких синяков покрывало сгиб локтя, окружая заклеенные пластырем вены; кровь медленно сочилась сквозь когда-то белые пластыри, сейчас ставшие алыми.
- Нет, - отводя руку, Брэндон опустил рукав.
- Это… как в тот раз? - испытав некое подобие шока, Мэтью проглотил ком, вставший в горле. Он помнил те ощущения, которые испытал, найдя Брэндона в его доме; множество ампул, разбросанных по комнате, и истерзанные инъекциями вены.
- Да, - спокойный ответ резал слух.
Встав, Брэндон отправился в ванную и, вернувшись через некоторое время, застал Мэтью лежащим на кровати. Прикрыв обнаженное тело своей же рубашкой, он лежал спиной к Брэндону, поджав ноги, и думал о том, что увидел. Мэтью не знал, для чего это на самом деле нужно, но все равно было как-то не по себе. Однако то, что Брэндон никак на это не реагировал, несмотря на острую боль, и сам первым не заметил ее, говорило о несущественности случившегося.
Усталость и изможденность накатывались на тело и мысли, но Мэтью пересилил себя и немного привстал:
- Как ты? - спросил он, потирая глаза, стараясь избавиться от наваждения усталости.
- Как всегда, - беспристрастный тон Брэндона лишь подтвердил сказанное. Все как и всегда.
Воздержавшись от объяснений и лишних разговоров, Брэндон лег позади Мэтью, предоставляя свою руку в качестве подушки. Он медленно и ненавязчиво придвинулся ближе и, слегка согнув свою ногу, устроил ее между бедер Мэтью. Подсохшие разводы на их внутренней стороне стерлись прохладной тканью брюк, пачкая ее. По коже пробежали мурашки, и Мэтью по инерции свел ноги, зажимая между ними ногу Брэндона, отчего по телу вновь непроизвольно разливалось теплое и трепещущее чувство возбуждения, а кровь приливала к паху, вызывая уже болезненные ощущения.
- Похоже, ты ненасытен, - с усмешкой выдохнул Брэндон на ухо Мэтью, спустившись рукой между его ног. Поглаживая и несильно сжимая у основания, он хаотично водил ладонью по уже полностью возбужденной плоти, размазывая по головке выступившие капли.
- Не надо… хватит… - простонал Мэтью, крепко зажмуривая глаза. Подобные прикосновения приносили не только удовольствие, все ближе и ближе подходящее к своему пику, но и саднящую боль при каждом более резком движении.
- Мне нравится твой изможденный вид и надорванные вздохи… - еще несколько минут осторожной пытки - и шепот Брэндона потерялся в тяжелых стонах.
Крик облегчения звучал слишком тихо и исчезал, даже не коснувшись стен и не отразившись эхом. Мэтью из последних сил старался не заснуть, но теплое дыхание, щекочущее шею, убаюкивало, поэтому ничего не оставалось, кроме как нехотя отстраниться и обернуться.
- Что? - устало приоткрыв глаза, спросил Мэтью, встречаясь с внимательным взглядом, будто Брэндон видит его впервые и приценивается.
- Ничего.
- Тогда не смотри так… твой взгляд на меня жуть наводит, - улыбнувшись, он протянул руку и закрыл своей ладонью глаза Брэндона.
- Что в нем такого? - без интереса спросил тот, убирая от себя его руку.
- Не знаю, просто… ни у кого больше нет такого взгляда. Разве что у волков или оборотней, - потянувшись всем телом, Мэтью встал с кровати и отправился в сторону ванной.
- Оборотней? - сухо усмехнулся Брэндон, оглядывая изящную фигуру, замирая взглядом на подсохших мутных дорожках на ногах и побледневших отпечатках своих же рук на бедрах.
- Да…
- Почему?
- Не знаю… подумаю об этом в душе, чтобы не заснуть, - зевнул Мэтью и скрылся за дверью ванной.
Непреодолимо хотелось спать, но перед этим стоило немного освежиться.
- Черт! - протянул Мэтью, выключая воду.
В кромешной темноте он наощупь нашел полотенце и пощелкал выключателем. Свет погас еще несколько минут назад, но под потоками теплой воды Мэтью не сразу заметил это. Ориентируясь по стене, он медленными шагами отправился к двери, а с длинных волос капала вода, остывая и стекая по коже холодными каплями.
Мэтью вышел в темный коридор и тут же вздрогнул, наткнувшись на что-то.
- Боишься темноты? - "что-то" имело голос Брэндона.
- Вот еще… - бросил Мэтью, - я не ребенок, чтобы бояться темноты, - голос немного дрожал, а холод, веющий из приоткрытого окна, оседал на коже мурашками.
- Не все дети боятся темноты, - Брэндон скрыл за ровным тоном и темнотой слабую улыбку, вспомнив об одном ребенке, который, оставшись в темноте даже при ярком свете дня и неспособный вырваться из нее, куда больше боялся избавления от нее, нежели самой тьмы.
- Так и будем здесь стоять? Мне холодно… - протянув руку, Мэтью прикоснулся к Брэндону, словно чтобы убедиться, что это именно он. - Брэндон… на кухне есть свечи, принеси их…
- Хм…
- Не ухмыляйся так злобно, я серьезно… у нас часто отключают свет и его дадут только утром.
- Почему бы тебе самому не принести их? Ты же знаешь, где они лежат.
- Ну… ты же у нас оборотень и, похоже, все и без света прекрасно видишь, - поежившись от неприятного холода, скользящего по спине вместе с водой от мокрых волос, Мэтью подтолкнул Брэндона в сторону кухни.
- Ха, просто у меня есть зажигалка, - усмехнулся Брэндон. Достав из кармана упомянутый предмет, он пару раз щелкнул и между ними зажегся мягкий огонек, дрожащий от каждого вздоха.
- Вот и иди, - обхватив себя за плечи, Мэтью слегка потер их.
Брэндон отправился по указанному направлению, а Мэтью - на слабый свет из окна, закрыв которое, он поежился от потока холодного воздуха, буквально обвившего тело. Подойдя к кровати, он снял с бедер полотенце и медленно стирал им капли воды, ставшие невыносимо холодными. Высушив им же волосы, Мэтью подошел к шкафу, на который как раз и падал свет из окна.
Слыша шаги, он оглянулся и увидел Брэндона, вернувшегося в комнату и державшего в руках два стакана со свечами.
- Куда их? - спросил тот, осматривая комнату на наличие полок или чего-то подобного.
- Подержи пока, - Мэтью достал из шкафа чистую большую простынь, удерживая в зубах нижнее белье и свободную белую футболку. Захлопнув дверцу, он повернулся к Брэндону и, помедлив пару секунд, прошел к кровати.
Своей наготы перед ним Мэтью уже давно перестал стесняться, а вот взгляд, очерчивающий каждый изгиб, чувствовал всегда, но это не мешало одеваться, скорее, наоборот - нравилось. Собственная тень на стене становилась более четкой, когда Брэндон подходил ближе, держа перед собой свечи. Обернувшись, Мэтью и сам не заметил, что стоит так уже несколько минут, молча глядя на него.
- Что-то увидел? - спокойный голос вернул его из задумчивости в эту комнату, застланную тьмой, которую разбавлял лишь тусклый, но теплый свет свечей в руках Брэндона, отчего его взгляд казался таким же теплым и мягким.
- Нет, ничего… - вздрогнув, Мэтью быстро отвернулся, собирая с постели белье и бросая его на пол. Распахнув чистую простынь, он небрежно раскинул ее, потому что уже просто не было сил ровно расстилать ее. Присев, он выдвинул ящик, встроенный в кровать, и, достав оттуда несколько маленьких подушек с покрывалом, закинул их на кровать, вставая и задвигая ящик ногой.
Блаженно упав на постель, Мэтью забрался под покрывало, наконец-то получая возможность согреться, а усталость буквально придавила к матрацу, поэтому все остальное уже не имело значения.
Брэндон поставил свечи на тумбу возле кровати, и их робкое пламя вздрогнуло от его жеста.
- Иди сюда… - заманчиво шепнул Мэтью, откидывая покрывало и протягивая руку, приглашая к себе. И, когда предложение было принято, он прижался к Брэндону, словно ребенок, нежно и робко. - А ты боишься темноты?..
- Нет.
- И никогда не боялся? - Мэтью положил руки ему на плечи и приподнялся, удобнее устраиваясь.
- Никогда, - не понимая всей этой возни, Брэндон удивленно посмотрел в сонное лицо, кажущееся в этом свете таким нежным. - Что ты делаешь?
- Так я могу видеть тебя в свете свечей… - немного отодвигаясь, Мэтью прикоснулся к его лицу, убирая кончиками пальцев пряди волос, спавшие на глаза, испытывая при этом странное ощущение, понять которое он и сам не мог.
- Захотелось романтики?
- Нет… не знаю, почему, но так… ты совсем другой, - тихо ответил Мэтью, а его теплые пальцы мягко скользнули по линии брови Брэндона.
- Просто я ничего не хочу.
- Не в этом дело… при ярком свете ты совсем другой, - продолжая поглаживать его лицо, Мэтью внимательно смотрел ему в глаза: обычно ядовитые и холодные, сейчас, с огнями свечей, они были живыми и, казалось, совсем другими.
Всего лишь обманчивая иллюзия, но вполне желанная.
- В темноте все не всегда такое, как на самом деле, - безучастно наблюдая, Брэндон подумал о дежавю, потому что уже сталкивался с подобным заблуждением о его личности.
- А может быть… наоборот? - придвинувшись ближе, Мэтью положил ладонь ему на щеку и облизал пересохшие губы. - Когда ты завязал мне глаза, я видел тебя таким же, как сейчас…
- Это лишь то, что ты хочешь видеть, - беспристрастный ответ сорвался с тонких губ, к которым осторожно тянулся Мэтью.
- Тогда я хочу проверить…
Мягкие губы прикоснулись к губам Брэндона, осторожно и неспешно целуя, нежно касаясь языком. Мэтью уже начинало казаться, что он заснул от этого влажного поцелуя, но несильный укус убедил его, что это все еще реальность.
- Вот поэтому ты и оборотень… - разочарованно прошептал он, отворачиваясь.
- Это просто я и твой образ, - выдохнул ему в шею Брэндон.
- Ты ведь умеешь притворяться… позволяешь видеть желаемое, а потом пресекаешь.
- Это значит оборотень?
- Да… они тоже притворяются людьми, а на самом деле - жестокие хищники.
Лукаво улыбнувшись, Брэндон отпрянул, положив под голову руку, согнутую в локте.
- Ты другой… ты человек… с сердцем и эмоциями, но все равно каменный… ты правда ничего не чувствуешь? - осторожно убирая волосы, вновь скрывшие яркие глаза, Мэтью внимательно смотрел в них.
- Это нельзя объяснить. Я знаю, что у меня внутри, но не могу почувствовать этого в полной мере.
- И что это?
- Тяжесть… такая, что хочется все разорвать в клочья или бросить, просто закрыв на все глаза.
- Брэндон… когда люди испытывают такое, они обычно плачут, - Мэтью погладил Брэндона по щеке, словно сочувствуя.
- Никогда не умел этого делать. И говорить об этом тоже.
- Понятно… - приблизившись, Мэтью поцеловал его в переносицу и, удобнее устроившись рядом, обнял его за шею, иногда перебирая кончиками пальцев отросшие пряди. - Спокойной ночи.
Через несколько часов наступило утро, сверкая солнцем и шумя машинами за окном, но его попытки разбудить были тщетны. Брэндон иногда просыпался от непривычки чувствовать рядом с собой кого-то, а Мэтью же спал крепко и непоколебимо, сложив руки и ноги на него. Потерпев это еще пару часов, просто лежа и ни о чем не думая, Брэндон отодвинулся и встал с кровати, потирая затекшую спину.
- Мм… ты опять уходишь? - сонно вздохнул Мэтью, потягиваясь.
- Да.
- Когда вернешься? - привстав, упираясь локтями в кровать, он окинул Брэндона рассеянным взглядом.
- Не знаю, - пожал плечами тот, застегивая рубашку.
- Можно мне с тобой?
- Нет.
- Почему? Возьми меня с собой…
- Нет.
- Пожалуйста… без тебя мне одиноко, - убирая с лица растрепавшиеся во сне волосы, Мэтью с надеждой посмотрел на него.
- Нет, значит - нет, - подойдя и взяв его за подбородок, холодно и властно произнес Брэндон и, посмотрев в заспанное лицо, оттолкнул, заставляя лечь. - Спи.

Иногда дни пролетают на одном дыхании, а иногда тянутся так, что с самого утра кажется, что уже вечер. Недели длятся годами, а секунды мешают думать…
- Как ты? - гладя раскрытую ладонь Анри, Брэндон смотрел на нее, отмечая взглядом каждую линию.
- Нормально, наверное…
- Наверное?
- Здесь я чувствую себя как-то странно, даже каждый звук кажется каким-то не таким, - сжав в ладони холодные пальцы, Анри слегка привстал в постели. - Конечно, родители и врачи рядом, но… без тебя мне…
- Одиноко? - закончил Брэндон, поднимая на него взгляд. Эти слова он уже слышал, только не от Анри и в другом контексте, но смысл был до смешного абсолютно одинаковым.
Анри кивнул, изображая на губах улыбку, ничего ровным счетом не выражавшую.
- Скоро операция, но я уже даже как-то привык к этой мысли, - сказал он, неопределенно поводя плечами, словно прогоняя неприятный озноб.
- Больше не боишься?
- Не знаю… просто я верю, что все получится. Ведь ты будешь рядом, и после операции я наконец-то смогу увидеть тебя? - требовательно притягивая Брэндона за руку, Анри придвинулся к нему.
- Да, я буду рядом. Ближе, чем ты думаешь.

Иногда ночи повторяются, отличаясь друг от друга лишь часами.
- Опять свет отключили, - недовольно вздохнул Мэтью, сидя на коленях Брэндона, запрокинув голову и касаясь его плеча. - Так я точно перестану бояться темноты.
- Она безобидна, - усмехнувшись, Брэндон прижал его ближе к себе.
- Ну да… а свечи выгорели еще в прошлый раз, - Мэтью коротко вздрогнул, чувствуя как сильные руки сжали бедра.
- Тебе нужен свет?
- Нет, так даже лучше… я буду видеть то, что хочу, - заведя руки за голову и обхватив шею Брэндона, Мэтью слегка приподнялся, позволяя приспустить свои брюки.
Образ, лишенный реальности, становился четче с каждым движением, которое не приносило дискомфорта, а боль растворялась в горячих стонах, исчезая.
- Ах… так… горячо… - прогнувшись всем телом, вжимаясь спиной в чужое, простонал Мэтью, чувствуя внутри горячий всплеск. Тело все еще нежилось в дрожи собственного оргазма и податливо принимало чужой.
Отдышавшись, он привстал и, повернувшись, вновь сел на колени Брэндона. Отрывистое и горячее дыхание касалось тонких губ, к которым Мэтью тянулся за поцелуем.
- Заслужил? - едва не коснувшись их, он замер.
- Да, - улыбнувшись краем губ, Брэндон прикоснулся к чужим, влажным и пахнувшим чем-то кислым. - Что это?
- Чай с лимоном… - облизав их, Мэтью приоткрыл глаза.
- Неплохо, - в свете проехавшей за окном машины мелькнул довольный взгляд.
- Ты сказал, когда пришел, что хотел меня о чем-то попросить…
- Да… это то, что ты обещал выполнить; то, за что я делал все так, как ты хотел.
- Не говори так, будто я один хотел секса…
- Ты хотел "такого" секса.
- Какая разница? Ты все равно нежностью не отличаешься, а то, что ты не привязал меня к чему-нибудь, так это только потому, что я не сопротивлялся… - недовольно фыркнул Мэтью, оправдывая себя.
- Ты никогда не сопротивляешься в полную силу, а в привязанном виде ты лучше тем, что не занимаешься рукоблудством.
- Тебе не нравится, когда я прикасаюсь к тебе?! - резко отстранившись, Мэтью убрал руки от Брэндона.
- Не могу сказать точно, - усмехнулся тот, вполне ожидая такой реакции, - не отвлекайся от темы.
- Хорошо… - Мэтью обиженно поджал губы.
- Пару раз ты упоминал мальчика, которого видел со мной.
- Того… слепого?
- Да, я хочу, чтобы ты навестил его в больнице через несколько месяцев.
- Что? Зачем? - дернулся Мэтью, желая встать, но Брэндон удержал его на месте.
- Ты не можешь отказаться, потому что пообещал выполнить мою просьбу.
- Я не хочу идти к тому, кого ты тра…
- Ты согласился, - Брэндон схватил его за лицо, зажимая рот. - Остальное - не твое дело.
Мэтью промолчал, отводя взгляд. Давая свое согласие, он ожидал чего угодно, но никак не встречу с тем, кого возненавидел с первого же взгляда.
- Он перенесет операцию и, вероятно, сможет видеть.
- А мне-то что от этого? - откинув руку Брэндона от своего лица, Мэтью демонстративно посмотрел в глаза.
- Ты чувствуешь то же, что и он… ему очень одиноко.
- Сомневаюсь.
- Просто сделай то, о чем я прошу, - заключил Брэндон, даже не представляя себе, насколько его просьба злит и обижает Мэтью.
- Если я чувствую то же, что и он, и ему одиноко… то почему ты просишь меня идти к нему, а не его ко мне?!
- Потому что он ребенок.
- И что? Я-то здесь причем? - встав, Мэтью одернул брюки и отвернулся.
- Не ревнуй и выполни обещание, - улыбнулся Брэндон, притягивая его обратно к себе на колени.

Для кого-то утро настает с рассветом, а для кого-то и с зенитом. Мэтью лежал в постели, водя пальцем по своим волосам, раскинувшимся по подушке, разделяя их на пряди.
Яркое солнце заполняло теплым светом комнату, кажущуюся пустой.
Повернувшись на другой бок, Мэтью увидел небольшой лист бумаги, лежавший на покрывале возле него.
"Выполни свое обещание. Адрес указан ниже".
Прочитав содержимое записки, Мэтью брезгливо отбросил ее от себя. Он и подумать не мог, что Брэндон попросит о подобном, тем более перед тем, как опять куда-то исчезнуть.
Встав с кровати, Мэтью подошел к окну, потягиваясь и нежась в лучах солнца. Там, на улице, было множество людей, идущих куда-то со своими близкими в выходной день. Вздохнув, Мэтью обернулся и отправился в ванную, поднимая с пола свои вещи, и замер, остановившись взглядом на записке: маленький лист бумаги был перевернут, а в самом его углу виднелась еще одна надпись. Быстро подняв эту злосчастную бумажку, Мэтью прочитал то, чего не видел ранее.

- Какой же ты ублюдок! Опять куда-то уезжаешь, хотя обещал Анри, что будешь с ним. Если ты не забыл - сегодня операция, - возмущенным тоном, чуть выше шепота, Хельга отчитывала стоящего перед ней Брэндона. - Тебе надо ехать именно сейчас? В такую рань? Подожди, хотя бы, когда Анри проснется. Ты же знаешь, как он боится этой операции!
- Не могу, и… с каких это пор ты удерживаешь меня? Обычно ты жаждешь, чтобы я ушел как можно дальше и быстрее.
- Мне плевать на тебя, просто… Анри…
- Понимаю, но не могу иначе, - отойдя от нее, Брэндон беззвучно приоткрыл дверь и вошел в палату, где спал Анри.
Подойдя к кровати, Брэндон осторожно погладил его по голове, стараясь не разбудить.
- Прости, что ухожу… но иначе просто невозможно, - убрав руку, он наклонился, целуя Анри в висок. - Скучай по мне.
Выйдя в коридор, Брэндон встретился с осуждающим взглядом Хельги и, улыбнувшись краем губ, прошел мимо. Да, возможно, он и солгал, однако знал, что рано или поздно Анри поймет, что его слова не были ложью и он по-прежнему рядом, гораздо ближе и осязаемее, чем когда-либо.

Яркий свет и противное пиканье больничных аппаратов раздражали, заглушая мысли, а мужчина в больничной форме стоял у кушетки, раскладывая инструменты.
- Ты все запомнил?.. - через силу произнеся вопрос, Брэндон закрыл глаза, сдерживая собственную боль, которая острыми иглами впивалась в грудь. Нарочно не принятые медикаменты были выброшены в раковину еще прошлым утром, и организм изнывал без них.
- Да, - Морган, стоявший возле кровати, кивнул. Его лицо отражало полное безразличие к происходящему, но взгляд выдавал его. Морган отводил его куда угодно, стараясь не смотреть на Брэндона, лежавшего перед ним. Каждый раз, когда он смотрел на множество трубок и капельниц, ему казалось, что чужая боль вот-вот передастся ему. - Но… неужели нельзя повременить? - стараясь произнести вопрос как можно ровнее, Морган проглотил ком, вставший в горле.
- Я уже говорил, что нет. Болезнь зашла слишком далеко, и я устал терпеть эту боль, - хрипло усмехнувшись, Брэндон прикрыл глаза.
- Да, но те препараты…
- Я сделал все, что хотел, - доставая из вен иглы капельниц, различные трубки и датчики, так необходимые для поддержание жизни, Брэндон откинул их от себя.
Он никогда не умел выражать то, что таилось в нем, и даже сейчас, испытывая мучения и боль, он минимально демонстрировал это. Но тело не так каменно, как его сердце, хотя и оно сейчас бьется с огромной скоростью, мешая дышать, а из глаз невольно текут слезы, поддаваясь приказам нервной системы о боли.
- Тогда, пожалуйста, согласись на эвтаназию! - выдав свое волнение, крикнул Морган.
- Не хочу. Я сам дойду до ворот Ада… и обратно… - на выдохе произнес Брэндон, закрывая глаза и снимая кислородную маску.
Иногда умение идти до конца является плохим качеством и порой лучше сдаться, но… тот, кто всегда шел вперед, не оглядываясь - достойно примет все.
Жизнь, близкие люди, радость, счастье, мечты - иногда этого слишком мало и достаточно лишь знать, что это было возможно, но ты сам пошел по другому пути.
Нет бессердечных людей, есть лишь те, кто не знает своих эмоций.
До ворот Ада и обратно… но зачем? Если, оглянувшись, видишь, что никто не идет за тобой и не просит вернуться, потому что ты сам сделал выбор и никогда его не оглашал. Но оглянуться следует, хотя бы для того, чтобы запомнить, кем ты был, и увидеть, что по тебе кто-то скучает… пусть даже один. Ради себя же, не сдаваясь и не предавая себя и свою жизнь, нужно гордо переступить этот порог, зная, что пришел туда, куда шел всю свою жизнь.

Яркий свет, чьи-то голоса и неприятная боль смешивались в одно неприятное ощущение, похожее на тревогу, но уже было поздно что-либо менять.
- Расслабься и думай о чем-нибудь приятном, - приятный голос медсестры витал совсем близко. Она вводила анестезию, не переставая говорить Анри о том, что все будет хорошо.

12:37 - пациент получил наркоз.

12:37 - пациент скончался.

Глаза совершенно разных людей одновременно закрылись, но один заснул на несколько часов, а другой - навсегда. Такой сон может оказаться прекрасным забвением или же жутким кошмаром, воздающим за каждый грех, но тот, кто увидит его, вправе по-своему расценить это последнее мгновение, связывавшее с жизнью.

Мэтью стоял напротив дверей больничной палаты, мысленно заставляя себя войти. Несколько месяцев назад это казалось дикостью, но сейчас в этом не было ничего такого, что бы могло отвратить.
В бескорыстном сердце всегда цвели цветы, и их аромат могли чувствовать даже те, кто лишен обоняния. Это и было тем, что Брэндон когда-то увидел в Мэтью, в его взгляде и словах… и, поняв, что это, пожелал отдать тому, кому пытался дать это сам, но не мог. Игра и притворство никогда не заменят настоящего сердца, способного чувствовать и сопереживать.
Открыв дверь и войдя в палату, Мэтью увидел темноволосого мальчика, сидевшего на окне и смотревшего на вечер за ним.
В палате было темно, но Анри не включал свет, потому что в темноте ему было не только привычнее, но и электрический свет иногда приносил боль глазам, все еще полностью не реабилитировавшимся после операции.
- Брэндон… - услышав звук открывшейся двери, он в мгновение обернулся и встал с подоконника. Быстро приблизившись, он замер, увидев совсем другого человека.
- Нет, я… - осекшись, Мэтью пытался найти нужные слова и как-то объяснить, хотя бы себе же, зачем он здесь, - …пришел, чтобы тебе не было одиноко, - улыбнулся Мэтью и озвучил самый оптимальный вариант.
- Мне не одиноко, - отходя от него, бросил Анри.
- Эм… я Мэтью. А тебя как зовут?
- Анри…
- Приятно познакомиться! - Мэтью дружелюбно улыбнулся, включая свет. - Ты ждешь Брэндона?
- Да… - прикрывая глаза рукой, Анри прищурился, ощущая неприятное покалывание.
- Он часто уезжает, да?
- Вы знаете его? - оживился Анри.
- Вы? Можно на "ты". Да, я знаю его, - подойдя и присев перед ним на колени, Мэтью протянул ему руку. - Будем ждать его вместе?
- Я… не знаю…
- А что тут знать? У тебя есть друзья?
- Нет, я...
- Ну вот! Одному же очень скучно… к тому же, насколько я знаю, он уже скоро должен вернуться, - Мэтью сам не верил, что говорит и делает это, но возможность не быть одному отчего-то грела сердце, кроме того, еще раз все обдумав, он понял, как ошибался, когда нагрубил Брэндону из-за его просьбы.
- Да, - согласившись, Анри кивнул, отводя от глаз руки. И, пожав протянутую ладонь, улыбнулся новоявленному другу.
Мэтью замер, глядя в его глаза… Голубые глаза с яркими изумрудно-ядовитыми вкраплениями казались неимоверно знакомыми, но при этом ни на что не похожими.
- Кхм, это… пост-эффект операции… врач сказал, что скоро пройдет, - указывая пальцем на свои глаза, пояснил Анри.
- Красиво… - единственное, что смог выдавить из себя Мэтью, не моргая глядя ему в глаза.

- Черт, опять недоступен… - вздохнул Мэтью, отбрасывая на диван свой телефон. Походив туда-сюда по комнате несколько минут, он повторил попытку, но она, как и множество предыдущих, имела один безответный результат.
Выйдя из дома, Мэтью шел, иногда неосознанно оглядываясь, словно чувствуя, что за его спиной вот-вот возникнет тот, кто не раз встречался ему поздним вечером. Достав телефон, Мэтью вновь набрал номер… и тут же остановился, слыша гудки вместо ответа оператора.
- Слушаю, - сквозь помехи ответил знакомый голос.
Мэтью чуть не споткнулся на месте, слыша его.
- Брэндон, твою мать, ты где пропадаешь?!
- Я занят.
- Занят? Чем? Когда ты вернешься? Кстати! - на одном дыхании говорил Мэтью, словно за раз пытаясь обо всем и сразу рассказать. - Я сделал то, о чем ты просил. Мальчонка и вправду неплохой оказался.
- Спасибо.
- М? Зачем оно тебе вообще надо? Хотя мне нравится с ним общаться… так время даже как-то быстрее идет.
- Вот как.
- Н-да… дозвониться до тебя проблема, а дозвонившись - проблема поговорить, - вздохнул Мэтью.
- Соскучился? - прозвучало с усмешкой, почти смешиваясь с помехами.
- Мне простонать в трубку о том, как?
- Нет.
- Тебе это и так греет самолюбие… да?
- Да.
Помехи стали более интенсивны и вскоре раздались гудки.
- Брэндон? Брэндон?! Чтоб тебя… - недовольно глядя на дисплей телефона, Мэтью все же улыбнулся. Он перестал скрывать от себя же, что иногда действительно хочется быть кому-то нужным, даже если этот кто-то - бессердечный человек.
Брэндон и то, каким Мэтью видел его, его образ, были совершенно разными людьми, но ложь часто затмевает реальность, в силу своей поверхностности. Всегда есть надежда, что желаемое станет явью, а если некому будет разрушить этот образ, то ложь непременно станет правдой.
Жизнь сквозь призму алкоголя и наркотиков гораздо ярче, так же и сущность человека, скрытая тьмой и раскрашенная собственными желаниями и предпочтениями - гораздо ближе.
Выбирая между теми или иными вещами и людьми, каждый стремится видеть в них то, что больше всего хочет. И выбирает то, что видит, даже если этого нет.

* * *
- …греет самолюбие... да?
- Да.
Нажав на отбой звонка и "стоп" проигрывателя в ноутбуке, Морган выдохнул густой поток сигаретного дыма, который медленно таял в воздухе, расплываясь белыми узорами.
- Жизнь… игра? Скорее просчитанные ходы в игре… Я всегда знал, что ты никогда не исчезнешь… даже если для этого мне придется передвинуть фигуры в соответствии с твоими ходами, - надевая черные кожаные перчатки, Морган захлопнул ноутбук, улыбаясь.

* * *

Текст на обороте листка:
"Не ревнуй и не сопротивляйся. Этот мальчик важен для меня, потому что он мой сын (зачеркнуто). Он важен для меня, потому что ему все равно, кто я".

Конец