Я стоял перед дверью с надписью "Счетовод (главный)". Почему главный стояло в скобках я так и не понял. В руках я держал строгую записку "явится к Счетоводу (главному) к 3 часам". Внизу стояла заковыристая подпись, и все это дело было прилеплено к бумаге круглой печатью. Дело пыталось оторваться и улететь, строго порываясь буквами, но печать злобно кряхтела и давила сверху.
Помню, как удивился, когда получил эту записку. Какой Счетовод? Куда явится? В 3 утра или дня? Думал, что это розыгрыш, но нет: без пятнадцати 3 или же 14 часов 45 минут пол подо мной провалился, и я упал в роскошное кожаное кресло. Вокруг меня стояли белые стены, а напротив вырисовывалась серенькая дверца с прибитой серенькой табличкой. На ней золотыми буквами была выбита та самая непонятная надпись.
Интересно, а как бы я мог не явится сюда в три? Часы с правой стены ощетинились усами, десятка и двойка зло на меня посмотрели и вдруг сие существо провозгласило: Захотели бы - не явились!
Я немного удивился, но виду не подал. В три часа дверь щелкнула, я покосился на часы (они рявкнули что-то неразборчивое) и поспешно вошел внутрь.
Кабинет Счетовода был обставлен бедно, но со вкусом. Старый потертый стол, ковер драный на полу, книжные полки на серо-коричневых стенах. На полках стояли счеты и математические справочники. За столом сидел грузный карлик в серо-зеленом э... подобии плаща. Он словно завернулся в заплесневелую простыню и нахлобучил на голову такого же цвета колпак. Шеи у него не было, голова словно вырастала из груди. На лице торчал огромный туфлеобразный нос, закрывавший половину его немаленького рта, застывшего выражении недовольства и презрительной усмешки. Глаза были маленькие но, видимо, зоркие. Они пробежались по мне сверху донизу и неудовлетворенно застыли где в области живота. За спиной у карлика был застывший город с небоскребами, может даже Нью-Йорк. Только вот выглядело это как фотография, и я заподозрил, что там просто висят фотообои.
-Садитесь, чего встали,- проскрипел карлик.
Я присел в выросшее из пола кресло с трезубцами по бокам. Карлик удивленно метнул взгляд на эти трезубцы и они тут же превратились в маленьких бронзовых лыбящихся гномиков.
-Кхм... Вы ознакомлены?-спросил, поерзав, Счетовод (главный).
Я задумался. Потом мотнул головой и спросил в ответ:
-С чем, простите?-
Он вздохнул. Гномики заржали.
-Цыц!-Счетовод бахнул рукой по столу. Гномики показали ему язык и превратились в дули, - Совсем обнаглели, паразиты... Итак, вы ... 41 год, не был, не являлся, не состоял, не имеет, обвиняетесь в удержании предположительно от одной до шести едениц женского счастья на один экзометр реального пространства измерения акс-89. За 41 год своего существования вы не осчастливили ни одну особу женского пола своим присутствием в роли ее скажем так возлюбленного.
Я опешил. Нет, правда, мне всю жизнь не везло на отношения, ей Богу, всегда думал что на мне может проклятие какое лежит? Может за грехи отцов расплачиваюсь?
-Да они сами на меня внимания не обращали никогда! Вы что? Я же самый несчастный из всех! Меня ж все бросали! Меня ж ни одна не любила! Это... это не слыханно!
Счетовод почесал нос и гаркнул "ША!" Я замолчал.
-Вот что. Не надо мне. Тут. - Он поднял какую то бумажку. - Лена Сидорова, 5 класс. Была влюблена в вас три года.-
Я вспомнил Ленку. Ну и дура же она была. Весь класс над ней потешался. Но любила, да, да еще так блин долго... Сложно мне пришлось. Еле отвязался от нее.
Карлик продолжал:
- Антонина Петровна Егорова, 84й год, около пяти лет.
Тетка с пятого этажа. Мне было тогда 19 лет, я был молод и энргичен, а ей было около тридцати, они была пухлая и очень некрасивая, работала на хлебном заводе. Она смотрела на меня своими коровьими глазами и шевелила пухлыми губами. Никогда бы не подумал, что она...
-Галя Черпачок, 93й год, два месяца.
Да, Галька... Красавица была. Ну там серьезно, не мог я остаться. Меня отправляли в командировку. Я страдал, я приходил к ней, мы долго прощались... Но она так хотела замуж...
-Анастасия Порохова, 96й год, десять лет.
Что?! Настька... Настька до сих пор... Не верю… Мы встретились в залитой утренним солнцем столовой общежития. Я стоял за столиком и наблюдал как пузырьки минералки в стакане стремились вверх, к солнцу, к свободе, на воздух. Они очень красиво переливались в свете солнца. Я поднял глаза, услышав чьи то шаги. Вошла она: золотистые волосы растрепаны, голубые глаза наполнены бесконечным весельем, легкая, летящая походка… Ну вы знаете как это описывается в банальных произведениях… Это была любовь с первого взгляда… Да… Тогда я смотрел на нее безотрывно, за каждым движением… Она заметила это, подошла и без всякого кокетства спросила можно ли постоять за моим столиком. В абсолютно пустой соловой! Да. Это было прекрасно. Но потом я понял, что не питаю ответных чувств, но она сама виновата, слишком серьезно все восприняла, ведь она была еще девчонка…
А карлик все продолжал. Была там и Таня Елизарова, и Наталья Сергеевна, начальница моя, и еще и еще…
-Что за бред?-вскричал я,-Вы же не предлагаете мне сейчас их всех… как вы это назовете? Осчастливить?! Мне 41 год, я уже немолод, я, можно сказать, уже кончен! Я не-во-стре-бо-ван!!!
Карлик ухмыльнулся.
-Что вы мне городите? Невостребован в 41 год? Ха! – он снова бахнул по столу. Дули превратились в западный символ. – Вот был у меня клиент. 89 лет! Знаете за что вызвал? За перерасход женского счастья на одну персону м-пола! Он был таким бабником, что после себя оставил около 600 детей. За год на него приходилось до тридцати стабильных отношений, а уж романов на стороне! И знаете когда его понесло? В 45! До этого возраста он хранил верность жене, а потом словно с катушек скатился! А вы мне тут – «невостребован»! Ха! В оставшиеся ему 20 лет я отвел ему только 10 особ женского пола. Бедняга рыдал…
Я молчал. Потом поскреб в затылке и спросил:
-Ну и что вы хотите от меня?
-В оставшиеся вам n-лет вам отводится одна жена. НО! Любить вы ее будете… да, да, будете любить что есть мочи, иначе я вас затаскаю по временным коридорам, чтобы вы всех осчастливили…
-Но если я не буду любить свою жену?- спросил я осторожно.
-Будете. Это я вам обещаю, как счетовод. Как (главный) счетовод.- он ухмыльнулся, -Вы свободны.
Я встал и медленно стал пятится к двери. Затем развернулся и из-за плеча спросил:
-А вы сами то… Того… Востребованы?- и зажмурился.
-А то! Ха! Милая, Брунгильда, проводи пациента… Ему план ж-1 в руки на остаток. А то он, засранец, никогда не женится…
Неизвестно откуда ввалилась необъятных размеров женщина с улыбкой матрешки, и выставив руки вперед, направилась ко мне. Я вскрикнул и вывалился в дверной проем. Очнулся я на улице. Надо мной стояла тучная милиционерша и требовала мои документы. Я уставился на нее и вдруг произнес:
-Ты принцесса моя! Тебя я видел во сне! Выходи за меня!- в голове же мозг тихо матерился и искал веревку и мыло.
Она сначала опешила, затем долго на меня смотрела, а потом… (о, Боже)… она улыбнулась мне и обняла…
Мы живем вместе уже более 20 лет. Самая обычная семья. Самые обычные проблемы. У нас трое ребят. По ночам они просыпаются от того, что якобы какие то гномики им показывают неприличные знаки. А так все хорошо. И вы знаете? Я счастлив!
[500x400]