Роман «Женщина французского лейтенанта», удостоенный престижной французской премии, по мнению многих критиков – лучшее произведение писателя. (Энциклопедия «Кругосвет»).

«Любовница французского лейтенанта» в русском переводе также известна под названием «Женщина французского лейтенанта». Впрочем, это не имеет большего значения и колебания переводчиков в этом вопросе вполне ясны: для времени действия оба названия приравниваются к «Трагедии»*.

Не так-то просто даётся мне описание этого произведения. Оно, скажем так, несколько... «изворотливое». Я начала своё добровольное сочинение школьного типа, прочитав половину книги. И затем – с каждой новой главой – у меня возникало всё больше мыслей, которые следовало здесь изложить. Но, когда я перевернула последнюю страницу, я была крайне растеряна, поскольку пребывала в уверенности, что развязка ещё впереди. Все мои мысли от такой неожиданности рассеялись, и лишь по прошествии некоторого времени мне удалось их вернуть. А вместе с ними вызвать и новые, потому что теперь чем больше я анализирую, тем больше мне открывается. Скажу даже, что сейчас в моих беспорядочных мыслях – которые я тщетно пытаюсь привести в порядок и сложить в пост – произведение кажется и вовсе бездонным, меня постоянно куда-то уносит.

Но эта мысленная пытка так приятна, что я и рада заняться другими – более результативными, посильными – делами, но не могу оторваться.

Нельзя сказать, что сюжет предсказуемый, напротив, он – с неожиданными поворотами. Но на каждом этапе я почему-то ожидала именно такого поворота, именно такого развития событий (хотя не отдавала себе в этом отчёта: я редко задумываюсь над тем, что будет дальше). Я не то чтобы не изумлялась, изумлялась, но, скорее, тому, что мои подсознательные предсказания оказывались справедливыми. Видимо, обстоятельства диктуют некоторые закономерности, и лишь надежда на лучшее ожидает другого исхода.

Вообще, сюжет – первое, что привлекает читателя при знакомстве с произведением. Нередко он сам по себе так хорош, что уводит нас в сторону и позволяет судить о книге лишь по одному развитию событий. Однако каким бы увлекательным сюжет ни был, он не должен завладевать всем нашим вниманием. Он призван указать нам на то, что скрывается на фоне. Посему я не стану пересказывать все сюжетные линии, а попробую сколько-нибудь в общем рассказать о том, что ещё вложил автор в своё многостраничное сочинение.

Главным образом, в своём произведении Фаулз даёт «плотную» характеристику Викторианской эпохе Англии (1837-1901). «Плотную» в том смысле, что всего на четырёхстах с половиной страницах писатель очень ловко детально описывает те нравы (отнюдь не единообразные, кстати заметить), которые господствовали в разных слоях английского общества в годы царствования королевы Виктории.

Особенность этой характеристики также и в том, что Фаулз смотрит на предшествующую ему эпоху с высоты более раскрепощённого двадцатого века. Писатель демонстрирует глубокие знания о девятнадцатом веке, которые он – как свидетельствуют разнообразные эпиграфы к каждой главе – почерпнул из своевременных литературных памятников и научных источников. Такой угол зрения представляется очень выгодным: Фаулз, заручившись своими знаниями и жизненным опытом, легко сравнивает два смежных столетия.

Время развития событий предопределяет дальнейшие психологические конфликты. Оно накладывает отпечаток на характер отношений между людьми разного социального статуса, а также на характер отношений между мужчиной и женщиной, на выбор – в зависимости от происхождения – жизненного пути и на принятие судьбоносных решений.

Несколько слов в частности. Главные герои – Сара Вудраф и Чарльз Смитсон – принадлежат разным сословиям и уже поэтому маловероятно даже то, что они когда-либо познакомятся. Однако их пути пересекаются, и постепенно они обнаруживают, что их жизненные ценности и идеалы совпадают, но совсем не соответствуют тем, что были приняты в их окружении. Сара давно противопоставила себя непримиримому английскому обществу, принеся в жертву уважение и признание со стороны благопристойных викторианцев; а, увидев в Чарльзе потенциального единомышленника, толкает и его на решительный поступок. Как нелегко Чарльз делает выбор! Но делает! И тем самым возносится над неискренним, ханжеским высшим светом.

К сожалению, решение остаться верным своим чувствам и убеждениям, не приносит Чарльзу должного удовлетворения. По вине Сары он страдает. Но благодаря ей, он расстаётся с тем заурядным англичанином, достойным сыном викторианства («...дитя своего века...», - пишет Фаулз), который жил в нём до знакомства с мисс Вудраф.

Трагичную историю Фаулз умело приправляет иронией и тонким, изящным юмором. Он сочувствует своим героям, но нет-нет, да и усмехнётся над какой-нибудь их причудой.

Несколько фамильярен автор и с читателем. Честно признаться, как я ни размышляла, загадка главной героини так и осталась для меня неразгаданной. Её роль ясна, если рассматривать, с точки зрения воздействия на Чарльза. Но и сама Сара таит в себе некое послание. Такое впечатление, будто автор играется со своим читателем, как кошка с мышкой, дразнит его, манит, водит за нос, а в итоге – нет ответа. Впрочем, это не совсем справедливо. Фаулз даёт некоторые комментарии, вкладывая их в уста своих персонажей: это и догадки самого Чарльза, и предположения людей, к которым он обращается за советом, но ни одна из гипотез не показалась мне удовлетворительной и убедительной.

Конечно, не бывает героев, исключительно положительных или исключительно отрицательных (разве что в карикатурных, гротескных произведениях), так же и нет единой причины, единого объяснения столь таинственного поведения, потому можно согласиться отчасти и с автором, и с доктором Гроганом, и поверенным Монтегю, и прочими-прочими. Совсем малый процент согласия, пожалуй, следует отвести людской молве. Она, конечно, не беспричинна, но далее всего от истины.