День второй. Пробуждение.

Наконец наступил тот неуловимый миг, когда я проснулась. Признаться честно, вначале я даже не поняла этого. Просто почувствовала, что мне очень хорошо. Какая-то непонятная энергия приятно гуляла по всему телу. Очень не хотелось открывать глаза. Я понимала, что сейчас сработает будильник. И это будет сродни удару пустым ведром по голове. Очень мне этого не хотелось. Я попыталась оттянуть этот момент.
Нарисовала в своём воображении этот будильник – а он у меня старенький. Не электронный, а механический. Ещё от бабушки достался в своё время. Под треснувшим стеклом у него когда-то очень давно дожил свой век таракан. И настолько это давно было, что я его помню столько же, сколько и себя. Бабушка всё шутила, что это вроде как механик. Сдох, правда, но будильник всё равно работает. Вот ведь умели люди вещи делать! А разбирать корпус, снимать стекло и выковыривать оттуда механика никто не хотел. Боялись повредить механизм. Интересно было иногда наблюдать, как минутная стрелка цепляет это, потерявшееся во времени, насекомое, которое затем проделывало полный круг по циферблату. От такого отношения все усы и лапы таракана давно отвалились, со временем истёршись в пыль.
Всей силой воли я старалась остановить стрелки, заставить их немного подождать, дать мне поваляться. Даже пыталась представить, что сейчас на самом деле не семь часов, а только пять. Но часы неумолимо тикали. И тиканье их отдавалось грохотом в моей больной голове. Всё-таки я понимала, что ничего изменить не смогу. Придётся вставать. Решив, наконец, не мучить себя томительным ожиданием, я открыла глаза.
Так и есть. Семь часов утра. И сколько же это я проспала, спрашивается? Так, значит. Легла в четыре. Получается двенадцать и ещё три часа. Неплохо, неплохо. Пятнадцать часов здорового, крепкого сна, а такое чувство, будто вагоны всю ночь разгружала. Или нет. Весь предыдущий день. Всё равно. Такое же бывает, когда заболеешь. Вроде ничего и не делала, а усталость жуткая. Всё-таки я переспала в этот раз. Не нужно было так рано ложиться. Учту.
На работу мне нужно успеть к половине девятого. Так что, пять минут на завтрак, полчаса на макияж, остальное на дорогу. Как раз успею. А то ведь мало ли как бывает? Может быть Алексей Семёнович любит пунктуальность. Чтобы были вовремя. Тут главное – не упасть в грязь лицом.
Я быстро сварила себе кофе. Сделала тосты. А и вкусные же они получились. С румяной корочкой. Ещё горячие намазала их сливочным маслом. С наслаждением всё съела.
Посмотрела на часы и ахнула. Прошло уже десять минут. Вот так всегда. Любое дело отнимает в два раза больше времени, чем кажется сначала. Однако к зеркалу я не кинулась. Всё-таки кружку помыть нужно. Не хочу, чтобы моя квартира была похожа на мужское общежитие, где посуду моют перед едой, а не после.
Макияж, так его через этак. Красишься, мажешься, а всё равно выглядишь так, будто только что из банки с вареньем вылезла. Трудное это дело. Сколько ж времени прошло, пока я поняла, что задача косметики – это подчеркнуть природную красоту, а не выделить яркими разноцветными пятнами отдельные участки на лице? Уже и не помню. Вернее, не хочу вспоминать то время, когда я этого не знала. Вот и кажется, что было это слишком уж давно. Сегодня у меня всё хорошо получалось. Помада легла ровно и аккуратно. Нигде не смазалась, нигде не зашла дальше контура губ. Даже тушь на ресницы легла ровно и без комочков. Да и сами ресницы – одна к одной. А то ведь бывает, что приходится их заточенной спичкой или зубочисткой разделять.
Долго я этим занималась. Много дольше, чем женщины обычно тратят времени. У меня, в отличие от них, черты лица немного неправильные. Неклассические. Вот и приходится стараться изо всех сил, чтобы ничего не испортить.
Так. Вроде готово. Я критически осмотрела себя в зеркале, решая, нравлюсь я себе или нет. Нет. Всё-таки не нравлюсь. Всё-таки что-то было неправильно в моём облике. Какая-то неприкрытая заспанность.
Господи боже ж ты мой! Умыться с утра забыла!
Вот он – настоящий ужас-то где. А времени всё меньше и меньше. Его вообще нет! С видом великомученицы я направилась в ванну. Сначала горячей водой смыла всю косметику. Хотелось плакать от обиды, но я держала себя в руках. Потом привести себя в норму будет ещё труднее. Холодная вода сделала своё дело, отрезвив и успокоив меня. И как же это я забыла умыться только? Но теперь хоть выгляжу проснувшейся. И то хорошо.
Второй раз краситься было труднее. Руки дрожали и всё никак не могли обрести точность движений. Приходилось подтирать помаду с губ. Уж очень криво она ложилась, местами и немного. А где ложилась хорошо, надолго не задерживалась. Вконец измучившись и изнервничавшись, плюнула я на это дело, вытерла с губ остатки помады и решила сегодня её не использовать. По счастью всё остальное удалось сделать быстрее и аккуратнее.
Посмотрела на часы. Восемь часов. Успеть бы. Я стала одеваться со скоростью, коей позавидовали бы и солдаты в армии. На всё ушло полминуты. Старалась ничего не забыть, не уехать в домашних тапочках. А то случаи уже бывали. Открыв шкаф, потянулась за сумочкой. Их там было две. Совершенно одинаковые. Близнецы прямо. Одну из них я вчера забыла дома, другую притащила с работы. А ведь есть ещё и третья. И какую выбрать?
Так. В одной из них должны быть документы и телефон, которые лежат сейчас у меня в кармане плаща. Я открыла ту, что стояла слева. Пусто. Значит с ней и пойду.