В окрестностях Кириллова немало старых монастырей, церквей, скитов, за что и получили эти места название Северной Фиваиды.
Село Ферапонтово, где находится знаменитый музей фресок Дионисия, считалось обязательным к посещению. Ехать туда решили на такси. А по пути попросили водителя завернуть к церкви Ильи Пророка, находящейся по карте в двух километрах от Ферапонтова.
Парень-шофёр насмешил: сейчас, мол, спрошу, сколько это будет стоить. А разговор с диспетчером начал так: «Слушай, тёща, тут пассажиры…». Я никогда не слышала обращения «тёща», кто мамой называет, кто по имени-отчеству. Видя наше удивление, водитель объясняет: «Да тёща у меня диспетчером в нашем такси работает».
В общем, оказалось, что не зря зять звонил тёще. Два километра по карте обернулись приличным крюком по ухабистой грунтовке.
Да и не одна там церковь, а целый музейный комплекс. Ну, раз мы сюда попали, надо всё осмотреть.
Раньше это место, расположенное на берегу небольшого озера у подножия горы, называлось Ципинский погост. Имя погост получил от Ципиной горы, известной с давних времён как священное место, главное языческое капище. Сама гора невысока – абсолютная высота 210,4 метра, относительная 80,4 метра. Но у неё три вершины (одна из них была лысой) – Соколиная, Роскина и Змеиная, каждая из которых имеет свои склоны. Говорят, если подняться на верхушку и залезть на дерево, может быть, удастся увидеть всю цепь вершин-горбов. Отсюда и пошло название холмов, стоящих цепью – Ципина гора (от «ципь»).
Это самая высокая точка во всем национальном парке "Русский Север", в ясную погоду отсюда можно различить блеск золотых куполов Софийского собора в Вологде и полюбоваться видом на Ильинскую церковь и Ферапонтово.
Фото из Интернета
Сейчас на Ципиной горе размещается горнолыжный курорт с современными отелями, подъёмниками и трассами. Правда, снизу гору рассмотреть нельзя: она заросла густым смешанным лесом, перемежаемым ландышевыми прогалинами, брусничными полянами и сенокосными лугами.
А в древние времена на склонах располагались крошечные деревеньки с ветряными мельницами и погребами (ямы от древних погребов до сих пор видны, да и вросшие в землю отработанные каменные жернова встречаются). Деревни были богатыми. Щедро одаривала их земля, ещё щедрее волоки.
У подножия горы за озером был погост – большое общее для окрестных деревень кладбище. Считалось, что покойников следовало хоронить на особом месте, отделённом от поселений рекой или озером. Рядом располагалось место для тризны – трёхдневного прощания с покойным, на которое собирались все знавшие его люди.
Всё изменилось с приходом в эти места московского инока Ферапонта, поставившего на Бородаевском озере монастырь. Кроме контроля за волоками, монахи вели агрессивную миссионерскую работу, целью которой была христианизация язычников.
Первое сохранившееся документальное свидетельство, где упоминается Ципинский погост (как географический ориентир), — это льготная и несудимая грамота на мирские пустоши и пожни 1437 года, выданная игумену Ферапонтовского монастыря Мартиниану князем Верейским и Белозерским Михаилом Можайским. Позднее все упоминания касались уже постройки и освящения церквей.
Первая деревянная церковь на Ципинском погосте была поставлена в 1533 году на южном берегу озера (сейчас там луг, называемый «Церковище») в честь чудесно обретённой иконы Ильи Пророка.
Икона «Илия Пророк в пустыне» (ок. 1530 г) сейчас находится в Кирилло-Белозерском музее-заповеднике.
В 1635 году церковь была освящена повторно. Новое освящение, возможно, связано с осквернением храма во время литовского разорения. А может быть, с своенравностью иконы. По легенде, трижды она исчезала из храма и обнаруживалась на дереве у истока речки Каменки, на том месте, где сейчас стоит церковь.
В 1755 году был возведён большой и красивый деревянный храм святого Ильи Пророка. Освящён он в 1756 году, в архивах Кирилло-Белозерского музея сохранилось «Прошение Надпорожского стану церкви Пророка Илии, что на Ципине, священника Поликарпа Иванова… о выдаче из вологодского Софийского собора ко освящению новопостроенной Ильинской церкви священного антиминса» от 26 июня 1756 года.
В XVIII веке Ильинский приход объединил более 35 деревень и был заметно крупнее и богаче Ферапонтовской монастырской слободы. А в середине XIX века его прихожанами числились 1794 человека (265 дворов из окрестных деревень).
Чтобы вместить такое количество верующих, церковь расширили, пристроив галереи, а потом поставили и новую, тёплую деревянную церковь Дмитрия Солунского, или Димитрия Мироточца (по мироточивой иконе, установленной в храме). По одним источникам, она сгорела, по другим – обветшала, и в 1800 году на её месте выстроили каменный храм с двумя приделами – во имя св. Дмитрия Солунского (в нём был «иконостас столярной работы трехъярусный») и св. Георгия Победоносца. Была построена и стройная колокольня на 5 колоколов, украшенная колоннами и портиками в классическом стиле.
Храм, трапезная и колокольня были объединены переходами в общее пространство. На старых фотографиях обращает на себя внимание сложный силуэт кровли, в котором заметно некоторое влияние барокко.
А в 1882 году на Соколиной вершине Ципиной горы была поставлена каменная Александро-Невская часовня в память о мученической кончине государя Александра II (в начале прошлого века часовня была разрушена, а сейчас на её месте установлен памятный крест).
Картина В.Ф. Подгорного.
Она закрепила окончательную победу христиан над язычеством в этих краях.
Рядом с Ципинским погостом, всё чаще называемым Ильинским приходом, возникло сельцо Ципино, которое стремительно разрасталось: одно время в нём проживало более 2 тысяч человек. Известно, что в селе были несколько мельниц, пекарня, школа (её здание было перевезено в Ферапонтово и, по слухам, до сих пор там стоит), библиотека; работала иконописная мастерская, где изготавливались и резные столярные иконостасы.
Но основной достопримечательностью села был красивейший архитектурный ансамбль Ципинского погоста, живописно расположившийся на берегу Ильинского озера.
Вся территория погоста была обнесена белокаменной оградой с башенками в классическом стиле. Ограда была невысокая, но придавала законченный вид всему ансамблю. Главным входом служили ворота с четырьмя колоннами по фасаду, декорированные поясом наверху. Во время праздников ворота украшали цветами и ветками.
В центре возвышались два храма, каменный и деревянный. В глубине стояла палатка-сторожка, неподалеку от неё был странноприимный дом, ставший позже богадельней. Ещё здесь находились церковно-приходская школа и дом священника.
Дом был построен в 1860-е годы. Первоначально это была одноэтажная рублёная изба со светёлкой на чердаке. Около 1900 года дом надстроили вторым этажом с балконами, а бревенчатые стены обшили тёсом, придав ему «городской» вид.
«Дорога на Ципину гору проходит мимо древнего Ципинского погоста, который … имеет с дороги весьма живописный вид. Он весь утопает в густой зелени берёз, лип и тополей и манит к себе усталого путника отдохнуть под их освежающей тенью…» – писал в 1899 году Иван Иванович Бриллиантов. В этих словах не только восхищение, но и гордость: эта красота была создана несколькими поколениями его семьи.
Начиная с XVII века все мужчины в роду Бриллиантовых были священниками в Ципинских храмах. С 1862 по 1895 год в Ильинской церкви служил Иван Михайлович Бриллиантов.
Именно его стараниями появились усадьба, дом со службами, школа для крестьянских детей, где он сам учительствовал более 20 лет, уникальная библиотека. В усадьбе был разбит известный на всю округу фруктовый сад, в котором росли белая малина и другие диковинные для этих мест растения, цвели необыкновенные цветы. Семена и саженцы выписывались из Петербурга и из-за границы.
У Ивана Михайловича и его жены Ларисы Андреевны было четверо сыновей и пять дочерей. Все дети получили прекрасное образование в Петербурге. Александр Иванович – профессор богословия, Иван Иванович – историк, открывший имя Дионисия миру, Леонид Иванович и Вениамин Иванович – преподаватели, а все сестры – учительницы. Традиционно девочек в семьях священников выдавали замуж за духовных лиц, а приходы передавали сыновьям или зятьям. Ивану Михайловичу досталась служба в церкви пророка Ильи от отца жены, священника Андрея Архиповича Кемского. В свою очередь он передал приход зятю, Александру Фомину.
Иван Иванович Бриллиантов,
оставив службу в Петербурге, вернулся в родные места и занялся исследованиями Ферапонтова монастыря. Его книга «Ферапонтов Белозерский, ныне упразднённый монастырь, место заточения патриарха Никона», опубликованная в 1899 году, стала первым (и до сих пор единственным) полным описанием Ферапонтова монастыря, его важнейших событий, достопримечательностей, исторических и художественных ценностей, а также сказаний о его подвижниках. Кроме того, автор привлёк внимание к бедственному положению ансамбля Ферапонтова монастыря, упразднённого «за ветхостью» ещё в 1798 году. К концу XIX века из-за слабости фундаментов все постройки монастыря находились под угрозой обрушения. Именно благодаря книге Бриллиантова начались работы по сохранению архитектуры монастыря и его художественных сокровищ.
Кстати, Иван Бриллиантов был фотографом-любителем, сделал множество снимков Ферапонтова, Ципиной горы и земляков, будто предвидя конец красивой и размеренной жизни. (Чёрно-белые фотографии в этом посте - из архива Бриллиантовых)
Революция 1917 года всё изменила. После закрытия окрестных монастырей монахи и монашенки переселились в Ципино, где ещё проходили службы в церквях.
Весной 1922 года вышел Декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей в фонд помощи голодающим Поволжья, и Иван Бриллиантов вошёл в состав комиссии по изъятию в качестве представителя Главмузея и составителя исторических описаний церквей, монастырей и икон. Благодаря его усилиям многие вещи Ферапонтова монастыря, представляющие особое музейное значение, не были изъяты.
В письмах брату Иван Иванович описывал тяжёлую атмосферу при новой власти: к нему приезжали реквизировать мебель для ферапонтовского клуба, который открыли в нижнем этаже монастырской гостиницы, а из дома священника взяли посуду, диван и цветы; церковь преподобного Мартиниана запланировали обратить в театр; в трапезной устраивали митинги, где монахиням предлагали сделаться коммунистами… “В Кириллове, – горько пишет И. Бриллиантов, − ограбили все ризницы, сняли оклады и венцы с икон, увезена даже серебряная рака преподобного Кирилла, дар бояр Шереметьевых XVII века…”.
1931 год стал трагическим в судьбе семьи. В Петербурге по «делу академика Платонова» был арестован Александр Иванович Бриллиантов, из тюрьмы он уже не вышел, умер там. Иван Иванович был арестован в Ципино в январе 1931, а 23 февраля его расстреляли вместе с мужем сестры Екатерины, последним ципинским священником Александром Фоминым. Они обвинялись «в терроризировании и угрозах бедноте, торможении хода политической кампании по созданию колхозов».
После этих событий приход закрыли. Семьи церковнослужителей и монахи разъехались по стране, опасаясь преследований.
В 1939 году опустевший дом Бриллиантовых перевезли в город Кириллов (при переезде он лишился балконов), планируя использовать для «экспозиций церковно-мемориальной и природно-этнографической направленности». Он до сих пор стоит неподалеку от Кирилло-Белозерского музея-заповедника, в нём располагается региональное отделение партии Единая Россия.
А за храмами никто не следил, и они ветшали и разрушались. Только после войны в 1945 году часть предметов интерьера Ильинской церкви была поставлена на учёт в Кирилловском краеведческом музее – некоторые старинные иконы, богато убранные паникадила и кресты (всего 124 предмета).
В 1953 году была взорвана каменная церковь Димитрия Солунского с колокольней (чем помешала?). Целый кирпич растащили местные жители, а битый пошёл на ремонт дороги. Сейчас на месте храма только небольшой холмик.
Несколько лет спустя здание бывшей школы купили известные вологодские художники-графики Генриетта и Николай Бурмагины. У них гостили художники, архитекторы, реставраторы, историки, деятели культуры (в том числе и поэт Николай Рубцов, чью книгу стихов они оформляли), приезжавшие посмотреть фрески Дионисия.
Поэтому проблемы чудом уцелевшей Ильинской церкви оказались «на виду».
А их было немало. В мае 1958 года рухнул купол. Чтобы избежать дальнейшего обрушения, представители управления культуры Вологодского областного исполкома (в начале 70-х годов церковь была передана этому ведомству) начали «противоаварийные работы». К сожалению, они велись непрофессионально и ограничились лишь разбором ещё двух ярусов да установкой лесов сначала вокруг, а затем и внутри храма, что сильно ухудшило его состояние.
Кровля над трапезной сильно протекала, а иконостасные иконы продолжали находиться в храме. Некоторое время спустя рухнули ворота кладбища и «пропала» ограда…
Уникальный объект северной деревянной архитектуры, без сомнения, нужно было спасать. Многочисленные обращения к властям привели к тому, что церковь объявили памятником архитектуры федерального значения, этим и ограничились.
Кирилло-Белозерский музей-заповедник до 1984 года бился за право присоединить Ильинскую церковь к ансамблю Ферапонтова монастыря, а затем ещё 6 лет отвоёвывал право быть заказчиком реставрационных работ для входящих в его состав памятников.
Первую попытку спасения храма предприняли проектные мастерские «Союзреставрация» Министерства культуры России под руководством известного исследователя деревянной архитектуры И.Н. Шургина. Специалисты смогли провести все необходимые исследования и разработать проект реставрации. К сожалению, в экономическом хаосе 90-х воплотить в жизнь проект не удалось. Денег не хватило.
В апреле 1999 году при церкви Ильи Пророка была зарегистрирована приходская община. Музей и община договорились о совместных действиях по спасению храма (общиной были найдены денежные средства для подготовительных работ).
В 2000 году музей начал сотрудничать с московской реставрационной фирмой «Каренси» под руководством опытного реставратора А.В. Попова. Поскольку состояние церкви за это время сильно ухудшилось, пришлось разработать новый проект её спасения. Было решено проводить реставрацию методом полной переборки (читай – создания копии на месте оригинала). Однако воспротивились верующие, и это противостояние ещё на три года парализовало уже начавшиеся работы.
В 2003 году состояние Ильинского храма признали аварийным и запретили проводить в нём службы.
Верующие сдались и отступили. Уникальный памятник был полностью разобран, перебран, исследован и «отреставрирован» к 2009 году.
Стенды рассказывают о том, как происходили работы в Ильинской церкви.
В ходе исследования стен выяснилось, что при тёске применялись топоры с характерно оттянутой пяткой, узким лезвием шириной около 16 сантиметров и треугольной проушиной, отличающиеся от более древних колунообразных топоров. Реставраторы реконструировали аналоги этих топоров и работали ими.
Облик храма, воссозданный реставраторами по документам и фотографиям, – версия 1755 года. И выглядит это вот так.
Выкрашенную белой краской деревянную церковь издалека можно принять за кирпичную. Полных аналогов по объёмно-плановой композиции ей не существует.
Центральная часть храма – высокая ярусная башня из постепенно уменьшающихся восьмериков. С востока прирублен пятигранный алтарь, а с запада – прямоугольная трапезная. Все стороны, кроме алтарной, опоясывает «висячая» галерея-паперть на консолях.
Считается, что в облике храма соединились старые традиции и новейшие тенденции деревянного зодчества ХVIII века. Основная часть сруба, включая консоли под галерею, срублена из толстых сосновых брёвен «в обло», в углах с остатком; галерея и верхний восьмерик – из отёсанных снаружи брёвен «в лапу». Но этого не увидеть – церковь обшита тёсом.
Купол, глава и крест были полностью «воссозданы».
Сразу за дверями начинается высокая красивая лестница.
Хотя церковь была построена более десяти лет назад, внутри до сих пор стоит приятный сосновый запах.
Красивые перила выкрашены серо-голубой краской (интересно, а в 1755 году тоже станком пользовались для вытачивания?).
Пол в церкви не из досок, а из плах. Ну и специфические следы на них оставлены какими-то древними инструментами. А вот огромные кованые гвозди современные реставраторы, похоже, забивать не умеют.
Прямо – вход в церковь, справа и слева галереи.
Первоначально в церкви был тябловый иконостас, который в XIX веке был заменён резным четырёхъярусным, покрытым позолотой.
Сейчас как позолоченные выглядят деревянные узоры.
Подлинных икон в церкви нет. «В связи с невозможностью обеспечения климатических условий, требуемых для длительной сохранности икон и некоторых предметов интерьера», иконостас и серебряное паникадило экспонируются в музее в Кириллове. А здесь выставлены фотокопии.
Восьмиугольная форма помещения и такой высокий купол создают ощущение огромности, пространства, простора.
Говорят, что тёмные доски взяты из разобранной старой церкви. Немного их.
Голые дощатые стены создают ощущение незаконченности, продолжающегося строительства. Известно, что в XIX веке стены храма были затянуты холстом, расписанным масляными красками. А в трапезной и на паперти стены и потолок были оклеены бумажными обоями. Может, со временем у музея и до этого руки дойдут.
Красивые решёточки на окнах. Наверное, тоже новые.
Хотя церковь была построена в 2009 году, статус особо ценного объекта культурного наследия народов Российской Федерации, полученный в 1997 году, у неё сохранился.
Службы в церкви не проходят, это просто экспонат Кирилло-Белозерского музея-заповедника.
На галереях размещаются постоянные выставки: «Крестьяне Ципинского прихода»,
«История семьи Бриллиантовых».
Это часть родословной. И общее фото.
Экспозицию «Реставрация церкви пророка Илии. 2002-2009» я уже активно цитировала выше.
На фото один из вариантов восстановления храма. И документ, написанный скорописью XVIII века.
Проходят здесь и временные выставки. Мы посмотрели макеты деревянных церквей.
Это узнаваемые Кижи.
Это церковь Ризоположения из села Бородава, которая в отреставрированном виде сейчас стоит на территории Кирилло-Белозерского монастыря (подробнее тут https://www.liveinternet.ru/users/1652032/post496559176 ).
А это макет Ильинской церкви, правда, несколько отличающийся от того храма, в котором мы находимся.
Интересная выставка «местных» художников, создающих гравировки на камнях.
Несколько лет назад московские художники облюбовали умирающую деревеньку Оденьево на склоне Ципиной горы, приобрели в ней дома, куда наведываются время от времени в происках вдохновения, да и работы свои выставляют в музее.
Есть ли в планах Кирилло-Белозерского музея-заповедника воссоздать Ципинский погост в дореволюционном облике, неизвестно. Но, видимо, какие-то работы планируются: под навесом ждут своего часа бревна и доски.
Сейчас ансамбль включает несколько экспонатов.
Горько видеть руины ворот.
А это – обвалившийся в 1958 году верхний ярус церкви.
Бревна, не подлежащие реставрации, законсервировали. Так что можно детально рассмотреть, как обрабатывалось и скреплялось дерево в XVIII веке.
Чуть поодаль стоит бывший дом псаломщика Кирова.
В 2010 году привезли сюда небольшую бревенчатую часовню из деревни Пасынково Талицкого сельсовета Кирилловского района. С начала в XIX века она стояла на погосте неподалеку от церкви Параскевы Пятницы. В советское время часовню перевезли в деревню и использовали для хозяйственных нужд. По рассказам местных, какое-то время в ней жила бывшая монахиня, лечившая людей молитвами и травами.
А потом часовню, наполовину вросшую в землю, с рухнувшей кровлей, обнаружили и привезли на Ципинский погост. Реставрацией занималась группа польских реставраторов-студентов под руководством профессора-архитектора Гданьского политехнического университета Романы Челонтковской, правда, под надзором ООО «Электра» из Вологодской области.
Часовенка простая – невысокий рубленый неравногранный восьмерик из квадратных бревен, соединенных методом «ласточкин хвост», под четырёхскатной крышей. Так бы она и сгнила, как большая часть подобных построек на Севере, если б не поляки. Они, кстати, ещё и икону часовне подарили – «Воскресение Христово», написанную в память о трагической гибели в авиакатастрофе президента Польши Леха Качиньского.
Восстановленная часовня была освящена, в ней можно помолиться. Да только некому. Село Ципино умерло. В 2002 году в нём проживал один человек. А остальные – на погосте.
Вот такой филиал есть в Кирилло-Белозерском музее-заповеднике. Поток туристов сюда невелик. Наведываются в основном «горнолыжники» да самостоятельные туристы. Но со временем, может быть, всё изменится. Сейчас в Ципино по церковным праздникам бывает крестный ход из Ферапонтова монастыря.
А ещё проводятся театрализованные «Ильинские гуляния». Традиция гуляний существовала с XVIII века, они были связаны с приходским праздником, который начинался утренним молебном, продолжался крестным ходом, затем следовало «водосвятие» на Ильинском озере, и заканчивался праздник народными гуляниями и ярмаркой. Сейчас гости праздника могут погрузиться в атмосферу XIX – XX веков и увидеть, как отдыхала молодежь того времени, услышать старинные романсы под гитару, попеть под баян, да и просто прогуляться по территории музейного комплекса, наслаждаясь прекрасными видами на храм и озеро.
