Куба поселилась в моём сердце давно, ещё в детстве. Тогда было модно любить Кубу. И мы её действительно любили.
Ещё бы! Первое (и единственное) социалистическое государство в западном полушарии. Харизматичный Фидель. Мужественные барбудос.
Че тогда ещё не был иконой, даже наоборот. Советское правительство его не любило. Даже ходили слухи, что Фидель отправил своего соратника за границу по требованию СССР. Подчеркиваю – слухи. Правду знали немногие. И о ней не говорили, как и о том, что кубинская революция была отнюдь не социалистической, а национально-освободительной. Зато вокруг неё было много романтического флёра…
Куба дала отпор США! Впервые в истории! Ну как же не любить её? Плайя Хирон стал символом победы над всеми враждебными империалистическими силами.
Как не любить кубинского боксёра Теофило Стивенсона? Этот мощный спортсмен одержал победу в 310 из 332 проведённых поединков! А нашим Игорю Высоцкому и Александру Лукстину проиграл.
Разве можно не восхищаться балериной Алисией Алонсо, лучшей Жизелью мирового балета, тем более что она училась по канонам «старой российской школы» балета?!
Радовались за темнокожего кубинца Арнальдо Тамайо Мендеса - первого космонавта Кубы. Он и Юрий Романенко на «Союзе-38» провели в космосе почти восемь суток, совершив 124 оборота вокруг нашей планеты. Это не просто космический турист.
А как было не полюбить кубинскую музыку, особенно если «Guantanamera» звучала в радиоэфире почти ежедневно. Правда, кто её написал и кто исполнял, мы не знали.
В 1978 году на Кубе прошел фестиваль молодёжи и студентов, принёсший массу восторженных отзывов и репортажей с Острова Свободы. Потом родились зажигательные песни про то, что «Куба далека – Куба рядом», «Куба — любовь моя»…
В СССР появились студенты-кубинцы. На Кубу потянулись советские специалисты – инженеры, военные, врачи, учителя… Связи, в том числе и культурные, становились прочнее. Мы зачитывались Хемингуэем. Хотя «Старик и море» мне показался непростым чтивом. В нём была какая-то жизнь, которой я не знала. Бейсбол, океан, экзотические рыбы невообразимых размеров, ром… С поэзией было проще. И Хосе Марти, и Николас Гильен в прекрасных переводах поражали простотой, изяществом и необычайной образностью. Их было легко любить.
А ещё я с удовольствием смотрела передачу «Hablen español» с потрясающей Ириной Гущиной.
Хорошая была передача. Как сериал, в котором много пели, плясали, играли, гуляли по улочкам Гаваны… Каждый урок начинался с «краткого содержания предыдущей передачи». Правда, за год «учёбы» я овладела лишь бесполезным вне контекста спряжением глагола «ir», умением считать до пяти и парой фраз, которые в жизни абсолютно не нужны.
Одно время я переписывалась с мальчиком-кубинцем, правда, по-русски.
Привет тебе, Орасио Гомес! Интересно бы узнать, где ты сейчас и как сложилась твоя жизнь…
А потом в отношениях наших стран наступило охлаждение. Союз близился к распаду, социализм изживал себя. Тут уж не до Кубы. И как-то незамеченным общественностью осталось сообщение о том, что в марте 1990 года Куба приняла государственную программу «Дети Чернобыля», в ходе которой 24 тысячи детишек, подвергшихся последствиям взрыва на АЭС, бесплатно лечились в кубинских клиниках на берегу океана. По грубым расчётам, Остров Свободы инвестировал в лечение тогда ещё советских детей более трёх миллиардов долларов. И Куба никогда об этом не напоминала.
Зато как ехидно писала пресса, что президент России щедро списал 90 % (или $31,7 млрд) из огромного долга Кубы перед СССР. Забывая при этом упомянуть, что списаны были задолженности Кубы по кредитам, выданным под проекты, реализация которых стала невозможна в связи с распадом социалистического блока.
Как-то такие сообщения меня задевали.
Но, несмотря на интерес к Кубе, я была уверена, что наши взаимоотношения чисто платонические. Или теоретические. Не думала, что когда-нибудь попаду на Кубу. Это ж немыслимо далеко! Да ещё и океан…
Однажды я наткнулась на горящие туры на Кубу. По цене было приемлемо. Оказалось, что есть прямой перелёт Москва – Гавана. Самолёт летит 12-13 часов. К тому времени у нас уже был опыт восьмичасового перелёта в Нячанг. Ничего, пережили. Может, и тут всё не так уж страшно? Я предложила Марии, она не отказалась. И мы начали подготовку к путешествию.
Так сложилось, что в основном мы выбираемся куда-нибудь в июне. В это время на Кубе низкий туристический сезон. Вроде бы как с мая по октябрь сезон дождей. Однако климат Кубы субтропический, среднегодовая температура около 25° С. А море никогда не остывает ниже 24 градусов. Побывавшие на острове в июне убеждали, что отдых будет прекрасным. Мы выбрали отель, оплатили тур и отправились на далекую экзотическую Кубу. Очень хотелось увидеть остров, который Колумб, высадившийся на востоке архипелага в октябре 1492 года, назвал «самой красивой землей, которую видели глаза человека». Ради этого можно было перетерпеть путевые трудности.
Удивительные вещи начали происходить уже в самом начале пути. Регистрация на рейс начиналась за 6 часов до вылета. Было непонятно, зачем так рано. Мы добрались до Шереметьево за 7 часов до вылета, а регистрация уже была открыта. И мы пошли регистрироваться.
К двум стойкам уже стояли пассажиры. Кубинцы. В большинстве своем темнокожие. Но поразило не это, а их багаж. На каждого пассажира приходилась тележка (а то и не одна), доверху заваленная не чемоданами, а какими-то коробками, тюками, пакетами, мешками. По силуэтам угадывались автомобильные запчасти, колеса и чуть ли не бревна. Понятно, что с таким багажом и оплатой перегруза и шести часов мало. Причём стояли кубинцы не в очередь, а как-то рассредоточившись, невозможно было определить, кто в этой толпе последний.
Наша растерянность привлекла внимание сотрудника аэропорта. Он осведомился, куда мы летим, и, услышав «в Гавану», предложил зарегистрироваться у свободной стойки. Мы так и сделали. Позднее уже узнали, что чем раньше проходишь регистрацию, тем быстрее по прилете получаешь свой багаж. А вот мест в салоне у окна уже не было. Нам досталась серединка. У прохода.
Потом прошли таможенные формальности и шесть часов кисли в накопителе.
Наблюдали, как над Шереметьево тают тучи, постепенно светлеет небо. Пили кофе. Стойко сражались со сном, так как ещё 13 часов предстояло сидеть в самолете.
Забавлялись с фототехникой, пока у меня в фотоаппарате не сбились настройки.
Я чего-то распсиховалась, расстроилась: ещё не прилетели, а техника уже барахлит.
Но, к счастью, все наладилось. А тут и кубинцы начали подтягиваться. За ними очень интересно было наблюдать. Они такие пёстрые, в яркой одежде, с необычными причёсками. А потом мы прошли в самолет.
Кубинцы очень организованно и быстро разместились. Не успели мы взлететь, как все иллюминаторы закрыли и салон погрузился в сонную тьму.
«Том и Джерри» и пара роликов о Кубе были просмотрены за первые полтора часа. Смотреть клипы мне не хотелось. Судоку я не люблю. Пробовала читать взятые с собой путеводители, но освещение было тусклым. Так что оставалась электронная читалка с «Русским языком на грани нервного срыва» и «Лампой Мафусаила».
Ещё можно было созерцать интерактивную карту полёта. Оказывается, летим мы не по прямой – через океан, а каким-то кренделем: над Северной Европой, Гренландией, Америкой…
Мне очень хотелось увидеть, что там, под крылом. Поэтому я пошла в отсек стюардесс и попросила разрешения посмотреть в окошко. Оно было совсем маленьким, меньше, чем в салоне.
Внизу было все белое. Оказалось, что это снега Гренландии.
Мне было скучно. А соседи мирно спали. Возможно, что они напились снотворного. Потому что, когда принесли еду, они даже есть не могли – рука с вилкой сама собой падала, не донося пищу до рта…
За час до конца полёта началась суета. Стюардесса раздала миграционные карточки и помогала их заполнить (все прилетающие на Кубу должны их заполнять). Мы перечислили всю технику, которую везём с собой, указали, что наличными у нас меньше 3000 евро, что мы туристы и собираемся жить в Варадеро. Кстати, где-то читала, что нужно заполнять в 2 экземплярах, один из которых следует отдавать таможенникам при прилете, а второй – при вылете из страны. Но никаких карточек при выезде не требуют (как и аэропортовый сбор в размере 25 песо, не платили мы ничего). Надо сказать, что, готовясь к поездке, я скачала образец заполненной миграционной карточки, но нам выдали совсем другую. Шрифт очень мелкий. Заполнять надо было на английском или на испанском. В общем, для меня это было сложно.
А потом вдруг резко на экране выскочила картинка. Стремительно приближающаяся земля. Это включилась внешняя камера, наподобие видеорегистратора. Она была обледенелая, поэтому по краям картинки виднелись льдинки. И как-то очень быстро мы оказались в международном аэропорту Гаваны, носящем имя «Апостола независимости» Кубы, лидера освободительного движения от испанских колонизаторов Хосе Марти.
Аэропорт был открыт в 1930 году и с тех пор является главными воздушными воротами Кубы (говорят, что закрывался он только один раз, когда 15 апреля 1961 года был подвергнут бомбардировке американскими самолетами Douglas A-26 Invader в преддверии начала операции в заливе Свиней, но его быстро восстановили). Он имеет пять терминалов, пассажиропоток составляет порядка 3,5 млн человек в год. Выглядит вполне современным и удобным. И ярким – много красного, оранжевого, синего.
Вместе с толпой последовали на таможенный досмотр. Мы долго шли по каким-то оранжевым коридорам. Иногда меня окатывало горячей влажностью, как из бани. Я думала, что это в коридор выходит вентиляция из каких-нибудь котельных, лишь потом поняла, что это открытые окна, а горячая влажность – свежий кубинский воздух.
Кубинская таможенница попросила посмотреть в камеру, расположенную над её головой (то ли фотографировали, то ли биометрию сверяли), спросила у меня по-английски, зачем я приехала на Кубу (туризм), где я буду жить (Варадеро) и когда я была в Африке (никогда). И шлёпнула в мой паспорт малиновую печать. После этого мы получили без проблем свой багаж. На выходе нас ожидали с табличкой и жестом показали, куда идти.
На улице шёл дождь (это уже традиция, нас везде встречает дождь), но было тепло и душно. Всё было сырое, лужи. Услышав в автобусе русскую речь, мы поняли, что это и есть наш трансфер. Сели и расслабились.
Расслабляться пришлось долго. Одна курица – российская туристка – никак не могла найти свой чемодан. И мы почти два часа её ждали, точнее, не знали чего или кого ждём. Приставать к водителю было бесполезно: он не говорил по-русски, мы по-испански не понимали.
Когда наконец все туристы собрались, в автобус запорхнула Леда – наша сопровождающая. На чудовищном русском она начала знакомить нас с страной и её обычаями и достопримечательностями. Начала она с того, что спросила, кто уже был на Кубе. Оказалось, что некоторые приехали второй раз, другие третий, четвёртый, а «моя подруга Света» (как её назвала Леда), та самая, которую мы ждали, уже пятый раз приезжает сюда отдыхать. Мы, первый раз приехавшие на Кубу, оказались в меньшинстве.
С трудом, но всё же поняли, что нам предстоит долгий путь, потому что прямое шоссе до Варадеро сейчас ремонтируют. Поедем в объезд. Мы где-нибудь сделаем остановку, потому что «большой русский турист ошень-ошень голодный».
Когда-то, «ошень-ошень давно», Леда училась в России. Там она научилась «шу-шуть» говорить по-русски. Интересно, что в вопросительных предложениях у Леды появлялось странное «Э». «Вы готовы? Э?», «Кто уже был на Кубе? Э?». Потом мы узнали, что групповодами работают те, кому необходима языковая практика перед получением должности экскурсовода. Леда, по-видимому, будет долго встречать туристов.
Она раздала нам приветственные конвертики. Мы не поняли, что на нашем написано, но спрашивать у Леды – себе дороже. Главное, что скоро уже Варадеро, а значит, еда и отдых.
За окном шёл дождь. Сквозь мокрые стекла мелькали мокрые кусты, мокрые холмы, мокрые автомобили. Автобус был комфортабельным. Но работающий кондиционер был лишним. Остановка в какой-то закусочной была недолгой. Кто-то пил кофе, кто-то перекусывал, а мы оглядывали интерьер и изучали выставленные в витрине песо национале; я даже хотела купить три песо с Че).
Кстати о деньгах. Валюта Кубы - кубинский песо (1 песо равен 100 сентаво). Существует два вида песо: национальное, для внутренних расчётов, и конвертируемое ("CUC", официально приравнивается к доллару США). Туристам полагается конвертируемое (обменять валюту можно в банках, в отелях, обменниках, при обмене долларов США на территории Кубы взимается 10% налога). Но национальные песо, на мой взгляд, красивее. Единственный способ туристу приобрести внутреннюю валюту – купить или попросить у местных. Или, как было у меня, дождаться, пока тебя «надуют» местные, дав сдачу национальной валютой (курс куков к купам 1:25). Так у меня появились вожделенные металлические Че
Выбирая отель в Варадеро, я остановилась на «Herradura 2* (подкова)». На Кубе нет сертификации отелей и все звёзды даются условно. Поэтому две звёздочки меня не смутили. А вот привлекательного было много. Во-первых, это единственный отель в Варадеро, который стоит прямо на пляже. Вышел из номера – и сразу в океан. Кстати, пляж здесь – лучший в Варадеро. Во-вторых, все необходимое для туриста в шаговой доступности: банк с банкоматами, остановка автобуса, неподалёку автовокзал, откуда можно отправиться в Гавану, Тринидад, Сьенфуэгос и в Сантьяго-де-Куба. Рядом переговорный пункт, где можно позвонить в любую точку мира и воспользоваться Интернетом. Огромное количество магазинчиков и кафе вокруг. Чего ещё надо?
Турагент забронировал нам номер и выдал ваучер на проживание в двухместном стандарте отеля. С ним мы и приехали. Когда же автобус остановился у «Подковы», у меня внутри что-то оборвалось. Я слышала, конечно, что отель старый. Но на меня взирали пустые глазницы окон, а у входа возвышались горы строительного мусора. Как тут жить?
Мы уже собрались выходить из автобуса, но нас остановили: отель закрыт, его демонтируют. Пока мы оправлялись от шока, Леда начала куда-то звонить, но ей там не отвечали, потому что уже был вечер и рабочее время в офисах закончилось. Автобус стоял. Соотечественники, при всём сочувствии к нам, роптали. Мы решили ещё раз взглянуть на конвертики, выданные встречающей стороной. И только сейчас заметили: «Herradura» была зачеркнута, а рядом написано «Dos Mares». Сообщили об этом «нашей подруге Леде». Она тоже облегчённо выдохнула.
Потом, уже в «Dos Mares», Леда, водитель и портье на смеси языков объяснили нам, что этот отель дороже «Подковы», но с нас доплату не возьмут. Так что мы должны радоваться. Щедро расплатившись с водителем, принёсшим наши чемоданы (не обсудили этот вопрос, поэтому каждая дала чаевые за двоих в евро, так как местные деньги ещё не поменяли), отправились осматривать номер.
Он нам очень не понравился. Маленький, тёмный, без балкона. Окна выходили на какие-то крыши. Вентиляция из душа представляла собой окошко с деревянным жалюзи и выходила в коридор. Слышимость была чудовищная, а по коридору в этот момент шли в свои номера немцы, по случаю дождя посидевшие не в одном баре…
Мы пробовали звонить по номеру поддержки российских туристов («Круглосуточный контактный телефон для всей Кубы: 53 5 286 0204, позвоните нам в случае возникновения проблем»), но никто не отвечал. Тогда мы попросили другой номер.
Портье, вздохнув, будто отрывает от сердца, протянула нам ключи от № 203. Он был несколько лучше предыдущего, и мы согласились. Возможно, потому что очень устали. Хотелось уже просто расслабиться.
Наконец-то наш путь на отдых завершился. Больше неприятностей за две недели нашего пребывания на Кубе не было.
Позднее я разобралась, как так получилось, что мы забронировали отель, которого фактически уже нет. И нашла виновного. Им оказался прославленный туроператор "Интурист". На мое обращение пришло электронное извинение. Сотрудник компании не дождался подтверждения бронирования. Но сам тон извинения был очень неприятный. Это звучало примерно так: вы съездили на Кубу, под открытым небом не ночевали, вернулись живыми, какие претензии могут быть? Не в тот отель поселили? Да какая вам разница. В общем, больше с "Интуристом" мы путешествовать не будем.