Архитектурной достопримечательностью города является церковь Введения Пресвятой Богородицы во Храм, или просто Введенская церковь.
Исторически Введенский и Благовещенский соборы ровесники. Но это, пожалуй, единственное сходство.
Сыновья Аники Строганова — Яков, Григорий и Семён — поставили в 1565—1570 годах в мужском монастыре деревянный собор во имя Введения Богоматери во храм. Собор был освящён в 1570 году; Аника Строганов пожертвовал в собор главную икону «Введение». Но деревянный собор сгорел.
Каменный храм построен в начале 1690-х годов на берегу речки Усолки. Он возводился восемь лет и был закончен в 1693 году, однако освящён лишь в 1712 году. Это было первое сооружение так называемого «строгановского барокко», для которого характерны особый тип храма и подчеркнутая пышность внешнего декора.
Первоначальный вид собора был иным. Сохранились фотографии начала ХХ века. Собор охватывали галереи – гульбища (сейчас заложены). Рядом находилась высокая колокольня (не сохранилась), монастырь окружала каменная ограда (не сохранилась).
После Октябрьской революции судьба монастыря сложилась трагически. Специально созданная чрезвычайная комиссия исполкома потребовала у администрации монастыря выдать все тайники, в том числе деньги, святые мощи и другие ценности. О том, что случилось потом, есть краткая запись в дневнике комиссии: «Обвиняемых в неподчинении советской власти, упомянутых в настоящем постановлении лиц, которые являются главарями противной банды, архимандрита Павла, архимандрита Феодосия, иеромонахов Серафима, Никодима и архангельского купца Ганичева – расстрелять». (В 2005 году архимандрит Феодосий причислен к лику святых).
Позднее был расстрелян и новый настоятель монастыря Леонид (Молчанов) (спустя 75 лет отец Леонид в судебном порядке был признан невинно убиенным и реабилитирован посмертно).
Монастырь был упразднён. Колокольня и ограда сломаны. Остался только Введенский собор. Действующий и поныне.
Собор красив. Его сильно вытянутый в высоту четверик с окнами в три яруса и с пятью главами – голубыми куполами, увенчанными ажурными золочеными крестами, - выглядит парадно и торжественно.
Ни один из памятников Севера не имеет столь пышного наружного декора с резным белым камнем и цветными изразцами.
Необычность архитектуры Введенского собора даже породила легенду о возведении его каким-то иностранным мастером — голландцем, якобы специально нанятым для строительства Строгановым. Однако общая трактовка форм храма русская. Да и все детали собора имеют аналоги в памятниках русского зодчества этого времени. Кроме того, голландская архитектура ещё во второй трети XVII века отказалась от барокко и прочно перешла на позиции классицизма.
Белокаменный декор здания был изготовлен в Москве и затем отправлен на место строительства с соответствующей маркировкой деталей для сборки (буквы-цифры на них хорошо видны и сейчас). Очевидно, такой же путь проделала и цветная майолика для панно, которую относят к работе мастерской выдающегося московского гончара второй половины XVII века Степана Иванова Полубеса.
Внутри церковь тоже восхищает. Строение имеет на едином своде пять куполов, не опирающихся на колонны. Просторный и превосходно освещённый тремя рядами широких окон и проемами барабанов глав, храм весь залит светом, что усиливается отсутствием фресок.
Резной семиярусный иконостас собора в стиле нарышкинского барокко был изготовлен в 1693 году артелью московских резчиков во главе с мастером Григорием Ивановым. Он представляет собой золоченую деревянную раму с замысловато вырезанным узором из виноградных лоз. Особенно роскошна резьба его царских врат; их створки почти полностью «затканы» кружевом деревянного узорочья.
С золоченой резьбой иконостаса, с его подвижными текучими формами хорошо сочетаются по цвету иконы-картины. Их писал крепостной иконописец Строгановых Степан Нарыков, учившийся за границей и перенявший там манеру и технику письма. Иконы написаны на холсте масляными красками. Это уже новое искусство, полностью отошедшее от традиций древнерусской живописи. И это-то поражает больше всего. Стоишь, как зачарованный, не в силах взгляда отвести от удивительно красивых и богатых икон.
Влияние Европы не скрывают даже традиционные для русских церквей оклады.
Да и единственная фреска не кажется обычной.
Введенский храм – единственный действующий в Сольвычегодске.
На службы приходит несколько старушек. Зато туристов тут бывает много. Покупают иконки на память, спохватившись, ставят свечки, пишут требы. Но Введенской церкви нужен полноценный ремонт, кое-где и реставрация, на это денег не хватает. На двери висит обращение к посетителям с указанием «р/с», но не очень-то верится, что кто-то из туристов перечислит.
У стен храма пять крестов. Здесь похоронены сольвычегодские блаженные: юродивый Фома, блаженные Иродион, Михаил, Иоанн и Василий (память Иоанна 3 июня, Фомы, Михаила, Иродиона и Василия — 3 июля). Но чем прославились эти блаженные, кто они и когда жили? По неисповедимым путям Божиим об этих подвижниках неизвестно ничего. «Все они были в Сольвычегодске, но о времени кончины и мощах их неизвестно». Известно только, что «они действительно были и жизнь свою богоугодне провождали, и... погребены во Введенском монастыре, в соборной церкви, на северной стороне...»
Далее – остатки кладбища. Старинные надгробья, видимо, решили оставить здесь, у церкви. Тут много Пьянковых, тех самых, чей дом теперь дал приют рынку, Хаминовых, в доме которых сейчас библиотека. Вокруг храма много цветов. Ухоженных, ярких. Большой запас дров на зиму – отапливать храм.
Рядом с Введенским храмом из-под земли фонтаном бьёт источник. Та самая солёная вода, или рассол, из которого выпаривали соль. Фонтан, по рассказам, был оборудован самим Аникой Строгановым для горожан. Чтобы могли прийти с ведром, набрать рассолу, а потом дома для себя напарить сколько нужно. Да и лечились исстари этим рассолом. Видимо, неспроста рядом с источником стоит часовня (правда, ветхая и разорённая, без окон и дверей).
Никаких специальных насосов нет, вода бьёт под собственным напором. Она солёная, не очень вкусная. Но попробовать надо было.
На дне большие камни, заросшие зелёными тинообразными водорослями. Они плавно колыхаются, повинуясь струе воды.
Приятно посидеть у фонтана, понаблюдать за бегущей водой.
Вода из фонтана по желобку сбегает в чашу Солёного озера. Для этого ей надо большой путь проделать. В том числе и под асфальтированной дорогой. Но тоннель забивается и не всегда справляется с потоком, поэтому видели пару раз огромную лужу – следствие забитого стока.
Солёное озеро. Когда-то по его берегам стояли варницы – помещения, в которых над очагами висели огромные црены – жаровни прямоугольной формы размером 4 на 4 метра. В них заливался рассол – солёная вода озера, затем долго выпаривали его. Соль добывали летом, зимой, осенью. Весной заготовки практически прекращались из-за сильного опреснения рассола вследствие таянья снега. Лучшая соль получалась зимой, потому что перед выпариванием воду морозили. Вообще сольвычегодская соль была розоватого оттенка и содержала большое количество серы.
Для того чтобы добыть густой рассол, в озере бурились скважины и в них вставлялись трубы из сосны и лиственницы. Остатки этих труб ещё и сейчас можно увидеть в озере. Вот только никаких варниц уже не увидишь. С открытием озёр Эльтон и Баскунчак добыча соли на Севере стала делом невыгодным и постепенно сошла на нет.
Хотя соль здесь давно уже не добывают, можно купить в сувенирной лавке мешочек с солью (как бы местной).
А вот рассол ещё работает. В санатории. Очевидно, рассолы озера и скважины использовались в лечебных целях уже во времена расцвета соляных промыслов. До революции солёные воды использовались земскими врачами при лечении ревматизма. Это лечение стало пользоваться широкой популярностью у населения и привлекло внимание правительственных кругов. В 1912—1914 годах Министерством земледелия и государственных имуществ были приняты меры по устройству в Сольвычегодске постоянного курорта. А Советская власть его открыла в 1923 году. За санаторием сразу закрепилось звание «северной Мацесты».
Вместе с санаторием в парке появился лев, заваливший кабана.
Почему он тут стоит? Не в санатории, а как-то в чистом поле. Неизвестно. Может, просто лучшего места не нашлось. Мы с ним фотографировались.
Помогали попирать кабана.
