Главной достопримечательностью Сольвычегодска является храм на берегу.
Знакомым маршрутом отправляемся на берег Вычегды, где слева от пристани возвышается громада Благовещенского собора (Благовещения Пресвятой Богородицы), построенного в 1560 – 1584 годах на средства Строгановых. Поставленный на небольшой возвышенности и открытый в сторону реки, он господствует над городом и виден издалека. Массивное, торжественно-монументальное здание подчиняет себе всё окружающее пространство. Здание, размерами 36 на 32 метров, возносится вверх на 33 метра.
Храм окружен чугунной оградой с двумя часовнями. Через ворота входим на территорию комплекса. Первое строение – усыпальница Строгановых.
Она возведена в 1819-1826 годах графом Г. А. Строгановым, во время восстановления храма после пожара. Первоначально представителей фамилии хоронили на кладбище, примыкающем к храму. Но со временем погост ликвидировали, а надгробья (28 надгробий, у взрослых большие, у детей маленькие) снесли в усыпальницу, построенную по образцу усыпальницы Годуновых в Троице-Сергиевой Лавре.
Рядом схема положения надгробий. Надгробья Аники Строганова здесь нет. И могилы его в городе нет. Говорят, что на том месте, где он похоронен, теперь какая-то котельная с трубой, но вот какая именно, никто не знает…
Жалко. Жалко разоренного кладбища. Жалко Анику, усилиями которого Соль Вычегодская возникла, завоевала уважение, заставила с собой считаться. А у него даже могилы не осталось. Но такова наша жизнь, беспамятная…
Далее дорожка ведёт к храму.
Ещё с противоположного берега бросилась в глаза колокольня с кривым шпилем (почему шпиль покривился, никто внятно так и не объяснил; одни говорят, молния попала, другие – от ветров постоянных, а третьи, мол, так и задумано было, как Пизанская башня). Уж как-то она диссонирует…
Оказалось, что не обмануло впечатление. Когда-то здесь была своеобразная церковь-колокольня в виде граненого столпа с открытым звоном и главкой. Два её яруса сохранились: нижний с плоскими арочными нишами и второй с лопатками и маленькими окнами, в котором размещалась церковь Собора Богородицы. Они-то и позволяют представить этот характерный для XVI века столпообразный храм «под колоколы».
На колокольне висело 12 колоколов, каждый из которых имел собственное имя. Самый большой, «Реут» (170 пудов), и второй по величине, «Лебедь» (57 пудов), являлись вкладами Семена, Максима и Никиты Строгановых; третий, «Сокол» (40 пудов), был вкладом Якова, Григория и Семена Строгановых. Остальные, меньшие, колокола были вкладами различных лиц, по преимуществу также представителей рода Строгановых (несколько колоколов и сейчас можно увидеть в экспозиции музея).
На колокольне помещались и «часы железные с боем и с перечасьи и с гирями железными», поставленные Никитой Строгановым.
Время разрушило колокольню. На её основании в 1819 -1826 годах возвели другую, огромную, позднеклассическую, которая плохо сочетается с собором. Все колокола на неё поместить не смогли: не выдержала бы конструкция. Теперь это тяжеловесное и парадное сооружение, увенчанное высоким вздымающимся кривым шпилем, стоит памятником тому, как можно испортить архитектурный ансамбль, предпочитая модные тенденции гармоничному единству.
Благовещенский собор уникален. Можно только посочувствовать туристам, прибывающим в Сольвычегодск пароходом и за час-полтора успевающим посетить все достопримечательности города. Чтобы рассмотреть и сам храм, и его убранство, и экспозиции как следует, мало и недели.
Конечно, первоначального великолепия уже не увидеть. До пожара храм был таким.
Но сам Благовещенский собор тогда не пострадал, досталось приделам и галереям.
Поражает толщина стен. Если бы это была крепостная стена города или монастыря, было бы нормально. Но такая толщина стен у храма! Да ещё и ходы внутри стен! Да подвалы! Говорят, что были и подземные ходы: один к монастырю, другой под рекой Вычегдой на другой берег. Хотя ученые пока их не нашли.
Собору повезло. Его не разоряли, в нем не было складов и тюрем. Видимо, увидев такую красоту, даже атеисты не посмели уничтожить, разграбить, вывезти. Здесь и в советское время с 1919 года был музей. Богатый музей. По уникальности экспонатов равновеликий столичным. В фондовых собраниях музея – иконопись, деревянная скульптура, лицевое и орнаментальное шитье, рукописные и старопечатные книги (начало библиотеки положил ещё Аника Строганов), предметы церковной утвари из серебра, произведения народного искусства… Хотя немало экспонатов вывезли отсюда в Третьяковку и Русский музей, великолепия изделий строгановских мастеров тут меньше не стало.
Пятиярусный иконостас, специально писанный лучшими мастерами Оружейной палаты, золочёные царские врата.
Внутри храма (тут о каждой детали можно поэму писать – деревянные узоры, позолота, оклады икон, светильники, фрески – открытые, отреставрированные и нетронутые древние, да и сами иконы!)
есть ктиторское место, точно такое же, как было у Ивана Грозного в Москве. Специально для Аники Строганова сделано, почти точная копия.
Среди множества уникальных икон особенно поразили две.
Одна – святой Николай. Такого Угодника я никогда не видела. Добрый, смешной старичок. И в то же время – святой. Такому хочется молиться, смотреть на него благостно.
Еще сцена Вознесения Христа.
Образ Спасителя настолько неожидан, что надолго приковал к себе… Округлое большелобое (скорее, тут даже лысина, нежели большой лоб) лицо, упитанное тело. Совсем не в стиле русских икон.
А здесь плащаница…
И баронский возок поразил. Это уже привет из тех времен, когда Строгановы стали баронами. Возок кожаный. Причем кожа отличной выделки, с тиснением и заклепками. Сделан по заказу в Австрии. Правда, мыши оставили свои автографы. Но это тоже память.
А вот и пушечка. Как игрушечная. Но, говорят, она стреляет не хуже большой.
Иконы, картины, фрески, деревянные скульптуры, светильники, предметы быта… Всё красиво, интересно, всё требует внимательного и долгого рассматривания. Я фотографирую, чтобы рассмотреть потом…
Несколько огорчило то, что многие фрески и иконы нуждаются в реставрации. Некоторые уже отреставрированы.
Но! После реставрации иконы в храм не возвращаются. Им теперь нужен особый температурный режим, поэтому содержатся они в специальном помещении.
В шкафу и под стеклом – это уже не икона, а музейный экспонат.
А ещё в храм собрались провести отопление. Может, я и не права, но такие новшества храму, задуманному как холодный, то есть неотапливаемый, вряд ли пойдут на пользу.
Конечно, я поднимусь на колокольню. По ходу подъёма выглядываю во все окошки.
С колокольни храма весь Сольвычегодск видно. И далеко за горизонт уходящие леса. И строптивую Вычегду. За чисто символическую плату можно позвонить в единственный колокол.
Звон плывет над городом… Как, наверное, красив был перезвон, когда дюжина колоколов звонила!
Благовещенский собор охраняется законом как памятник русского зодчества XVI века федерального значения. Правда, охранять его надо от тех, кто стремится его «улучшить», превратить в коммерческий проект, лишить индивидуальности… Сто лет не идут службы в храме, а дух не исчез, душа это место не покинула. Даже в поблекших фресках святости больше, чем в музейных экспонатах выставочного зала.
