За окном тёмная ночь. Маленького далёкого от всей вселенной городка. Я только что вернулась домой и залезла с ногами на свои зелёные простыни и синие флисовые одеяла. И так странно. Такое странное сегодня. Мы смотрели «приют». Он страшный. его нужно смотреть под чьи-то тёплые руки. Но красивый. Я сижу, обхватив ноги руками и тихонько боюсь, под бумбокс «а мне бы до утра» и думаю, что вот и мне бы тоже было неплохо так... «до утра». И дело не в страшном фильме, не в резких звуках, душной комнате или редких машинах за окном. Просто это сама жизнь. Я как будто немного за её пределами. За своими обычными рамками. Я читаю разные дневники, записки, сообщения и почти все про осень. И мне так живо представляется эта обычная московская осень. Когда дожди, мокро, холодно, а ты- как мокрая собака, убегаешь под дешёвым зонтиком, поджав хвост. И какие-то мокро-сухие листья под ногами, а под рукой только мокрая сумка... и в этот момент понимаешь, что вот она- осень. А потом сидишь дома, пьёшь чай, и внутри вроде теплее становится на пару секунд, а потом всё вокруг проваливается в какую-то непонятнюю бездну, и только очень хочется пореветь о своём, о девечьем, ни о чём вообщем. Но вместо этого идёшь и тихонько засыпаешь, чтоб никто не слышал, не знал. И думаешь, что было бы здорово так по-роковому и красиво выключить телефон, но боишься, вдруг ведь хоть кто-нибудь да позвонит, и не сможет дозвониться. Глупо даже.

А у меня ведь здесь ещё совсем лето. Совсем-совсем. Шлёпки, шортики, маечки там всякие. Обеды на улице. Сквозняки только по ночам, но это тоже, по позднеиюльски скорее. И ещё далеко. Ещё месяцок, пока все улицы не будут завалены жёлтыми листями, пока на газонах не появятся огромные кучи этих листьев, в них ещё можно прыгать и бросать по сторонам. И всё равно ещё тепло будет. И можно будет вот так, как в фильмах дешёвых, в джинсах, кедах и с листиками вокруг. Можно фотографировать даже будет. У меня чёрно-белая плёнка есть, как раз для разноцветных листев.

Только я не о том. Мне кажется, я в другой осени должна быть, там где дождь и поджатые хвосты. Как будто не вписалась в поворот, и вынесло не туда куда-то, а куда-непонятно. И вокруг всё другое теперь, такое вроде вполне красивое, весёлое, интересное даже, но не родное, незнакомое такое. И вроде чёрт бы с ним, познакомиться всегда можно, но почему-то понимаешь, что знакомься-не знакомься, всё равно оно незнакомым останется. Таким далёким, дешёвым, как фильмы эти, с разноцветными листями которые. И от этого страшно немного. Потому, что когда ищешь искренность, тепло- то его находишь, может не скоро, может не совсем такое, какое искала, но находишь, а когда это какая-то безнадёжность в перспективе, что тут найти можно? Тут только играть по правилам можно, и всё тут. Тут искренность, тепло и преданность – это всё не по правилам, это нарущение, а за нарушения исключают. Из игры, из летней осени, из маленькой жизни.

И на мгоновение даже хочется в ту слякоть, потеряться между разноцветными зонтиками, а потом, под звук очередной проезжающей машины понимаешь, что нет, придётся тут карабкаться, тут пить чай, когда все сыпят лёд в чашки, вместо жидкости, слушать русско-украинские грустные песенки, мечтать о чьих-нибудь тёплых ладошках, вместо чужих губ и ходить на каблуках, больше из принципа, что бы не быть как все. И снимать. Бексонечно снимать всё на чёрно-белую, и чем ярче цвета, тем чётче чёрный, тем чётче белый.

Такие вот фотографии, ребята.