Семейная демократия.

Наконец-то мы можем определиться в терминах: после утверждения нового
состава правительства, в котором 4 человека, включая самого премьера,
являются близкими родственниками, можно аргументированно дать
определение российской демократии как семейной. Процесс становления
семейной демократии начался при Ельцине (его приближенных так и
называли – Семья). А закончится это так же, как при царской семье,
таков неизбежный круговорот российской действительности.
ПОтому что иначе невозможно действовать в стране, где сына Сергея Иванова, сбившего насмерть человека, следователи даже не беспокоят, зато сажают задающего вопросы родственника жертвы.

Русский бунт.
Советская школа из поколения в поколение передает восхваление
террористов... Это семена будущего русского бунта, бессмысленного и
беспощадного.
И спровоцируют бунт сами нувориши, которые кичатся своим
привилегированным положением. Они позволяют себе беспредельничать на
дорогах, демонстративно унижают тех, кто ниже по статусу. Они берут
пример с высшей власти: когда сразу четыре министра правительства
Зубкова, начиная с него самого, являются близкими родственниками,
вопреки прямому законодательному запрету – это показывает всем, что
элита окончательно отгородилась от народа, и живет по двойным
стандартам.
Низы воспитываются так, чтобы они защищали власть (суверенную
демократию) от каких бы то ни было посягательств на ее положение. Это
называется сохранением стабильности. А подавленный гнев народа
обращается на внешних врагов: англичан, требующих выдачи
подозреваемого для суда, эстонцев, переносящих могилы. У себя в глазу,
естественно, бревна не видно: когда в родных пенатах такие могилы
сносятся для расчищения под стройки – это не вызывает никаких чувств у
населения.
И даже благие дела – диктуются все тем же личным интересом элиты.
Расселяются детские дома – чтобы элита могла построить себе особняки
на их месте. Зурабов напоследок протолкнул закон о праве психически
больных на свободу. Их начнут выпускать аккурат к выборам.
Представляете, какой выбор они сделают?
И милиция тут не защитит нормальных граждан от ненормальных. У нее, у
милиции, свое плановое хозяйствование. Например, привести в военкоматы
определенное количество жертв, вместо ушедшего было в политику Андрея
Сычева. И они так рьяно выполняют эти нормативы, что даже попадаюют
под суд за превышение полномочий.
25 сентября был вынесен приговор милиционерам, избившим целую семью
Зуевых, в попытке (как выяснилось – неправомерной) осуществить
поставку новобранца в военкомат (для последующей процедуры требования
отступных, как это бывает сплошь и рядом). Наш самый гуманный в мире
суд выпустил милиционеров прямо из зала суда – обратно на их
ответственную работу.
Граждане, кто с видеокамерами! Обязательно подежурьте сегодня-завтра у
квартиры Зуевых (адрес в наше время несложно раздобыть, благо другие
милиционеры уже позаботились о нас, выставили в свободную продажу базы
адресов)! Я прямо вижу этот сюжет, который неизбежно осуществится:
ухмыляющиеся милиционеры придут домой к пострадавшим, чтобы провести
воспитательную беседу, как он называют психологическую пытку, которой
подвергался любой, кто имел дело с чиновником, чувствующим свою силу и
безнаказанность.
Враг внутри нас — так можно обозначить один из обертонов темы. У
России нет союзников за рубежом — к этой мысли мы уже привыкли. «У
России нет ни одного союзника внутри страны» — предстоит ли нам теперь
привыкнуть ещё и к этой мысли? Можно ли в данной ситуации вообще
что-то сказать на тему чиновничьего террора, не скатываясь в никому не
нужный гуманистический пафос, и не внося свою лепту в и без того
обширный фонд «разговоров в пользу бедных?», — пишет редактор сетевого
сообщества менеджеров «Е-кзекьютив» Алексей Гостев, продолжая линию
необходимости сообщения людей и переописания культурных кодов. —
«Сейчас мы во многом живём по несколько видоизменённым позднесоветским
правилам. Мы остались частными людьми (частных людей древние греки
называли идиотами, от idios «частный»)... Гораздо важнее, наряду с
мобилизацией государства, начать выстраивать сеть поддерживающих его
негосударственных структур внутри страны, и искать союзников в
остальном мире». И снова поднимается вопрос о том, кому и зачем нужна
Россия.
Семейная демократия в массовом восприятии.
В простонародье ее смысл выразили бы просто: что хочу, то и ворочу.
Для «своих» законодатель мод (в широком смысле) Куршевеля Прохоров
обозначил содержание СД иначе: скучным европейцам своим скудным умом
не понять, как и зачем развлекаются гламурные русские, уставшие у себя
на родине от жесткого дискурса. Этот самый дискурс требовал отступных.
Но, как и было сказано – сделал дело, гуляй смело. А потому – кому
Куршевель, кому – Краснокаменск.

Высшая и последняя стадия «гламурокапитализма», продукт полного
экстатического слияния гламура и дискурса – Сочи. Не нужны больше
хоругвеносцы и крики «Слава России!», не нужна демонстрация мощи
государственных корпораций в виде фаллобразных «газоскребов», не нужны
победы советского типа («мы хотим всем рекордам наши звонкие дать
имена»), ничего вообще не нужно, когда есть одно маленькое, но емкое
слово – Сочи.

Куршевеловая демократия трансформировалась в сочинскую демократию, где
как раз неподалеку всегда готовы резать друг друга лица славянской и
неславянской национальностей, где на откуп юному рыжебородому богу
отдана целая республика, истощенная войной и жадно (и бесследно)
впитывающая в себя изобильные федеральные трансферты, где местный
губернатор, наследник по прямой батьки Кондрата, иногда свистящим
шепотом именуется претендентом на российский престол.
Народ надо сделать преступниками, чтобы он смирился с преступным
накоплением капитала.
Коррупция – это системообразующий элемент сохранения власти. Молодое
поколение планирует на будущее либо экономические махинации, либо
борьбу с ними, в составе силовых структур – это следует из опросов,
проведенных среди выпускников этой весной. Государственнообразующий
элемент современной жизни - экономическое вытеснение людей в теневые,
либо в гос.структуры. Вот факты: в сравнению с 2001 годом численность
индивидуальных предпринимателей сократилась на 34,7%, а по сравнению с
2004-м — на 41,2%! Люди не выдерживают конкуренции с крупными
компаниями, их душат взятками и поборами, у них отбирают рабочие
места. Вы думаете, индивидуальные предприниматели разоряются и уходят
в промышленность, на заводы и фабрики? Ни в коем случае. Один раз
вкусив предпринимательской свободы, ее уже невозможно забыть, а потому
люди уходят в «теневую» экономику.
Впрочем, снижение количества хозяйственных единиц характерно не только
для малого бизнеса. В последние годы, благодаря антигосударственной
политике правительства, снижается число средних и крупных компаний.
Например, в 2005 году общее число предприятий, а значит,
налогоплательщиков, сократилось на 5,5%. Больше всего уменьшилось
число сельхозпредприятий, обрабатывающих производств, предприятий
оптовой и розничной торговли. По сравнению с 1991 годом у нас выросла
лишь добыча полезных ископаемых, зато производство машин и
оборудования упало более чем вдвое. Доля оборудования возрастом более
20 лет, составлявшая в 1991 году 15%, сегодня превысила 50%. Россия
практически потеряла промышленность. Теперь теряет
предпринимательство, уходящее либо в тень, либо в государственные
структуры – на борьбу с теневыми. При этом, госструктуры зачастую
выполняют рейдерские заказы, становясь соучастниками преступных
деяний, возведенных в ранг деловой практики.
На фоне этой тотальной мафизации делового сообщества, рядовое
население всячески притесняется и показательно унижается, в том числе
самим госуларством, и даже в судах. Это делается с целью демонстрации
невозможности изменения существующего порядка. Чтобы загнать гнев
народа поглубже и обратить на самого себя. Только такой «холодной»
гражданской войной можно предотвратить горячую. В этом деле СМИ должны
всячески раздувать комплекс вины у всего населения, за молчаливую
поддержку развала СССР. Отсюда эта всеобщая телевизионная ностальгия
по прежним временам.
С.Довлатовым сказано: "Человек, лишённый права на ошибку, - раб, а
человек, добровольно лишившийся этого права - хуже, чем раб, то есть
шут и холуй". Сделав граждан холуями, можно быть уверенными в том, что
они не пойдут на геройство.Семейная демократия.

Наконец-то мы можем определиться в терминах: после утверждения нового
состава правительства, в котором 4 человека, включая самого премьера,
являются близкими родственниками, можно аргументированно дать
определение российской демократии как семейной. Процесс становления
семейной демократии начался при Ельцине (его приближенных так и
называли – Семья). А закончится это так же, как при царской семье,
таков неизбежный круговорот российской действительности.

Русский бунт.
Советская школа из поколения в поколение передает восхваление
террористов... Это семена будущего русского бунта, бессмысленного и
беспощадного.
И спровоцируют бунт сами нувориши, которые кичатся своим
привилегированным положением. Они позволяют себе беспредельничать на
дорогах, демонстративно унижают тех, кто ниже по статусу. Они берут
пример с высшей власти: когда сразу четыре министра правительства
Зубкова, начиная с него самого, являются близкими родственниками,
вопреки прямому законодательному запрету – это показывает всем, что
элита окончательно отгородилась от народа, и живет по двойным
стандартам.
Низы воспитываются так, чтобы они защищали власть (суверенную
демократию) от каких бы то ни было посягательств на ее положение. Это
называется сохранением стабильности. А подавленный гнев народа
обращается на внешних врагов: англичан, требующих выдачи
подозреваемого для суда, эстонцев, переносящих могилы. У себя в глазу,
естественно, бревна не видно: когда в родных пенатах такие могилы
сносятся для расчищения под стройки – это не вызывает никаких чувств у
населения.
И даже благие дела – диктуются все тем же личным интересом элиты.
Расселяются детские дома – чтобы элита могла построить себе особняки
на их месте. Зурабов напоследок протолкнул закон о праве психически
больных на свободу. Их начнут выпускать аккурат к выборам.
Представляете, какой выбор они сделают?
И милиция тут не защитит нормальных граждан от ненормальных. У нее, у
милиции, свое плановое хозяйствование. Например, привести в военкоматы
определенное количество жертв, вместо ушедшего было в политику Андрея
Сычева. И они так рьяно выполняют эти нормативы, что даже попадаюют
под суд за превышение полномочий.
25 сентября был вынесен приговор милиционерам, избившим целую семью
Зуевых, в попытке (как выяснилось – неправомерной) осуществить
поставку новобранца в военкомат (для последующей процедуры требования
отступных, как это бывает сплошь и рядом). Наш самый гуманный в мире
суд выпустил милиционеров прямо из зала суда – обратно на их
ответственную работу.
Граждане, кто с видеокамерами! Обязательно подежурьте сегодня-завтра у
квартиры Зуевых (адрес в наше время несложно раздобыть, благо другие
милиционеры уже позаботились о нас, выставили в свободную продажу базы
адресов)! Я прямо вижу этот сюжет, который неизбежно осуществится:
ухмыляющиеся милиционеры придут домой к пострадавшим, чтобы провести
воспитательную беседу, как он называют психологическую пытку, которой
подвергался любой, кто имел дело с чиновником, чувствующим свою силу и
безнаказанность.
Враг внутри нас — так можно обозначить один из обертонов темы. У
России нет союзников за рубежом — к этой мысли мы уже привыкли. «У
России нет ни одного союзника внутри страны» — предстоит ли нам теперь
привыкнуть ещё и к этой мысли? Можно ли в данной ситуации вообще
что-то сказать на тему чиновничьего террора, не скатываясь в никому не
нужный гуманистический пафос, и не внося свою лепту в и без того
обширный фонд «разговоров в пользу бедных?», — пишет редактор сетевого
сообщества менеджеров «Е-кзекьютив» Алексей Гостев, продолжая линию
необходимости сообщения людей и переописания культурных кодов. —
«Сейчас мы во многом живём по несколько видоизменённым позднесоветским
правилам. Мы остались частными людьми (частных людей древние греки
называли идиотами, от idios «частный»)... Гораздо важнее, наряду с
мобилизацией государства, начать выстраивать сеть поддерживающих его
негосударственных структур внутри страны, и искать союзников в
остальном мире». И снова поднимается вопрос о том, кому и зачем нужна
Россия.
Семейная демократия в массовом восприятии.
В простонародье ее смысл выразили бы просто: что хочу, то и ворочу.
Для «своих» законодатель мод (в широком смысле) Куршевеля Прохоров
обозначил содержание СД иначе: скучным европейцам своим скудным умом
не понять, как и зачем развлекаются гламурные русские, уставшие у себя
на родине от жесткого дискурса. Этот самый дискурс требовал отступных.
Но, как и было сказано – сделал дело, гуляй смело. А потому – кому
Куршевель, кому – Краснокаменск.

Высшая и последняя стадия «гламурокапитализма», продукт полного
экстатического слияния гламура и дискурса – Сочи. Не нужны больше
хоругвеносцы и крики «Слава России!», не нужна демонстрация мощи
государственных корпораций в виде фаллобразных «газоскребов», не нужны
победы советского типа («мы хотим всем рекордам наши звонкие дать
имена»), ничего вообще не нужно, когда есть одно маленькое, но емкое
слово – Сочи.

Куршевеловая демократия трансформировалась в сочинскую демократию, где
как раз неподалеку всегда готовы резать друг друга лица славянской и
неславянской национальностей, где на откуп юному рыжебородому богу
отдана целая республика, истощенная войной и жадно (и бесследно)
впитывающая в себя изобильные федеральные трансферты, где местный
губернатор, наследник по прямой батьки Кондрата, иногда свистящим
шепотом именуется претендентом на российский престол.
Народ надо сделать преступниками, чтобы он смирился с преступным
накоплением капитала.
Коррупция – это системообразующий элемент сохранения власти. Молодое
поколение планирует на будущее либо экономические махинации, либо
борьбу с ними, в составе силовых структур – это следует из опросов,
проведенных среди выпускников этой весной. Государственнообразующий
элемент современной жизни - экономическое вытеснение людей в теневые,
либо в гос.структуры. Вот факты: в сравнению с 2001 годом численность
индивидуальных предпринимателей сократилась на 34,7%, а по сравнению с
2004-м — на 41,2%! Люди не выдерживают конкуренции с крупными
компаниями, их душат взятками и поборами, у них отбирают рабочие
места. Вы думаете, индивидуальные предприниматели разоряются и уходят
в промышленность, на заводы и фабрики? Ни в коем случае. Один раз
вкусив предпринимательской свободы, ее уже невозможно забыть, а потому
люди уходят в «теневую» экономику.
Впрочем, снижение количества хозяйственных единиц характерно не только
для малого бизнеса. В последние годы, благодаря антигосударственной
политике правительства, снижается число средних и крупных компаний.
Например, в 2005 году общее число предприятий, а значит,
налогоплательщиков, сократилось на 5,5%. Больше всего уменьшилось
число сельхозпредприятий, обрабатывающих производств, предприятий
оптовой и розничной торговли. По сравнению с 1991 годом у нас выросла
лишь добыча полезных ископаемых, зато производство машин и
оборудования упало более чем вдвое. Доля оборудования возрастом более
20 лет, составлявшая в 1991 году 15%, сегодня превысила 50%. Россия
практически потеряла промышленность. Теперь теряет
предпринимательство, уходящее либо в тень, либо в государственные
структуры – на борьбу с теневыми. При этом, госструктуры зачастую
выполняют рейдерские заказы, становясь соучастниками преступных
деяний, возведенных в ранг деловой практики.
На фоне этой тотальной мафизации делового сообщества, рядовое
население всячески притесняется и показательно унижается, в том числе
самим госуларством, и даже в судах. Это делается с целью демонстрации
невозможности изменения существующего порядка. Чтобы загнать гнев
народа поглубже и обратить на самого себя. Только такой «холодной»
гражданской войной можно предотвратить горячую. В этом деле СМИ должны
всячески раздувать комплекс вины у всего населения, за молчаливую
поддержку развала СССР. Отсюда эта всеобщая телевизионная ностальгия
по прежним временам.
С.Довлатовым сказано: "Человек, лишённый права на ошибку, - раб, а
человек, добровольно лишившийся этого права - хуже, чем раб, то есть
шут и холуй". Сделав граждан холуями, можно быть уверенными в том, что
они не пойдут на геройство.