В колонках играет - Кулер работает… кажется.

Это я тут… За три-четыре часа, может, меньше, прочла «Трудно быть богом», и всё мне мало. Бессоница, нервы, кофе, очень удачно свалившие на ночь родственники.
Мастрид. Естественно, перечитывать. Несомненно – добыть бумажный вариант. Но все эти рекомендации можно бы было давать какой-то другой книге, новенькой, которая в таковых нуждается…
А я пуста. Я жжением и резью вывалилась из высохших глазниц, а полая оболочка чуть слышно попискивает, как сдутый шарик. Я думала, что смогу написать больше, но я не могу ничего.
Уже не могу ничего… Это не гора влажных бумажных салфеток, как было с другими («Ааа, так ты берёшь в постель книгу!»), это просто глубже и сильнее, чем можно сказать. Это… это в общем-то, то, что в кулуарных беседах мы были правы и неправы. «Мы даже давно дали друг другу верные советы по спасению собственных душ… Какие умные дети». – это из моего ежедневника, но это было ещё до книги и ничего не касается. Нас попросту не касается, и, чего проще – нас нет. Всё не о том.

«Иногда он думал, как здорово было бы, если бы с планеты исчезли все люди старше десяти лет.»
«Вот так думаешь, думаешь, думаешь - и в конце концов выдумываешь порох…»
«Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные.»
«- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными… или ещё лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.»
«И кончилась эта затея пьяным кровавым безобразием, потому что Арата тогда был молод, не умел ненавидеть и считал, что одной лишь свободы достаточно, чтобы уподобить раба богу…»
« - Благородный дон поражен в пятку, - тихонько сказал Румата.»

Мег, харэ канючить, ты даже себя с ума сведёшь, до точки кипения и до белого каления – даже себя…

«Она думает: «Я не знаю, может быть, ты дьявол, или сын бога, или человек из сказочных заморских стран, но если ты не вернешься, я умру».»
« - Я все равно слушаю. Я, правда, очень устал, но еще больше я соскучился по тебе. Мне жалко спать. Ты рассказывай, мне очень интересно.»

Я не пойду спать, думаю. Попытаюсь выжать себя на пореветь – вдруг полегчает. Я не думала, что ещё когда-нибудь буду плакать так много.