Лелик едет на рыбалку

Телефон зазвонил неожиданно. Собственно, Лелику никто не мешал выключить его на ночь, точнее, на период, когда Лелик спал, но он до сих пор наивно верил, что в один прекрасный день телефон зазвонит, и в трубке раздастся любимый Наташин голос. Конечно, Лелику в его двадцать четыре года следовало быть менее наивным, но бездонные Наташины глаза сильно повлияли на некоторые черты его характера.

Поначалу Лелик вовсе не собирался подходить к телефону, потому что, судя по внутренним ощущениям, было никак не позже семи утра, а для него это была такая несусветная рань, что даже обожаемая Наташа сразу рисковала получить несколько "теплых" словечек, если бы вздумала звонить так рано. Тем более, что Наташа и не могла звонить, потому что накануне Лелик с ней разругался вдрызг. А у нее был не такой характер, чтобы самой просить прощения.

А телефон все звонил и звонил. Наконец, перестал. Лелик попытался опять заснуть, но телефон снова ожил. "Моп твою ять", - подумал Лелик, решив все-таки подойти к телефону, чтобы убить звонящего гневным словом. Кое-как он поднялся, по пути взглянул на свое отражению в зеркале, по результатам осмотра пробормотал матное слово, дотащился до телефона, поднял трубку и с ненавистью сказал:

- Ну?

На том конце послышался веселый голос Макса.

- Лех, - закричал он, - я тут вычитал, что на Земле - почти двести пятьдесят стран.

- Макс, - заорал в ответ Лелик, - а ты не мог выбрать более подходящее время, чтобы сообщить мне эту волнующую новость?

- Ты представляешь, - не слушая его, орал Макс, - двести пятьдесят стран, а мы с тобой - попали! Это же какая маленькая вероятность была! Одна двести пятидесятая! Не, Лелик, я точно разочаровался в теории вероятности! Могли родиться в Португалии, в Италии, в Грузии, наконец, а попали - сюда. В совок! Ну не скотство?

- Слушай, - безнадежно сказал Лелик. - Мне можно положить трубку и отправиться спать? Я хочу тщательно обдумать эту информацию. И еще очень хочу послать тебя в пешее эротическое путешествие, чтобы ты, зараза, не звонил так рано, чтобы сообщить какую-то ерунду.

- Лелик, - ответил Макс, - расслабься. Это было просто лирическое вступление, чтобы поднять у тебя настроение.

- Ага, - язвительно сказал Лелик. - Поднял, как же. Я аж вою сейчас от восторга.

- Блин, ну хватит нюнить, - в свою очередь возмутился Макс. - Я, между прочим, по делу звоню.

- Знаю я твои дела, - поморщился Лелик. - Меня после прошлого дела чуть с работы не выгнали. Знаешь же, что я плохо умею останавливаться, так нет - обязательно надо меня в какую-нибудь историю втравить. Ты, Максимка, мой злой гений и демон-искусатель.

- Точно, - польщено сказал Макс. - И я даже знаю - за какое место я тебя сейчас искусаю.

- Не придирайся к словам, - ответил Лелик. - Лучше говори быстро - зачем звонишь. А то я торчу в коридоре, словно какой-то Апполон занюханный. Так недолго все придатки простудить.

- Лех, хочешь поехать на рыбалку? На настоящую генеральскую рыбалку!

- Ну, хочу, - протянул Лелик. - В принципе, хочу, - поправился он, помня, что Максовы обещания обычно редко соответствовали действительности. - А что за рыбалка? Небось, привезешь к прапорам в Монино, нахрюкаемся водки, и вся любовь? Из серии - удочки не брать, из машины не выходить?

- Какие прапора? - возмутился Макс. - Это Серега - мой брат - приглашает. Он же полковник. Сказал, что меня, непутевого, возьмет, если я тебя с собой прихвачу. Ему твои песни нравятся.

- Ага! - понял Лелик. - Значит тебя без меня не возьмут. Так-с, надо подумать, какую мзду с тебя за это слупить. Дашь мне твою вельветовую итальянскую курточку поносить на рыбалке? Там же, небось, девушки будут.

- Ну ты, парень, и обнаглел! - Макс аж задохнулся от возмущения. - Я тебя на шикарную рыбалку приглашаю, а ты с меня еще и мзду требуешь? Может тебе еще и сто баксов отдать, которые я в прошлом году занимал?

- Сто баксов не надо, - ответил Лелик. - Я про них и думать забыл, потому что ты все равно никогда не отдашь. А вот курточку поносить хочется. Она мне больше идет, чем тебе. Курточка сшита на представительного мужчину, а не на такую глисту, как ты.

- Глиста, не глиста, - не обиделся Макс, - а Светка-то в прошлые выходные на меня запала, сколько ты там ей не зудел о Набокове и не гадал по руке, херомант фигов.

Лелик насупился. Эту историю вспоминать было неприятно. Действительно, он почти весь вечер обрабатывал симпатичную девчушку, которая вроде бы прониклась к его напыщенному витийству большим интересом, но когда Лелик отправился за очередным коктейлем, негодяйский Макс увел ее потанцевать, а через некоторое время они исчезли в одной из комнат дачи. Лелик так разобиделся, что утром не дал Максу денег на электричку, и тот добирался до города на попутках.

- Кстати, - прервал его воспоминания Макс. - Брат-то - мой. Без меня ты тоже бы ни на какую рыбалку не поехал. Кроме того, девушек там не будет. Сугубо военная компания подбирается. Квакнем как следует, порыбачим, побалакаем с высшим офицерским составом. Они знаешь какие истории классные рассказывают. Заодно и материала для своей графомании наберешься.

Лелик задумался. Макс хорошо знал, чем зацепить приятеля. Потому что Лелик на одной из пьянок как-то долго излагал Максу свою теорию, по которой следовало, что практически все более-менее известные писатели на самом деле описывают события, которые случались или у них самих, или у их знакомых. Реальная жизнь, как считал Лелик, всегда выглядит намного интересней, чем любая выдумка. Макс этот разговор запомнил, поэтому решающим аргументом, чтобы склонить Лелика принять участие в очередном своем безумном проекте, как раз и была фраза: "заодно и материала наберешься".

- Ладно, - решился Лелик. - Уговорил, змей коварный. Когда, куда, во сколько, на сколько и что брать?

- Завтра с утреца и поедем, - сообщил Макс. - От тебя требуется только бутылка коньяка, потому что там будет море водки, а мой Серега пьет только коньяк.

- Ну, здрассте, - сказал Лелик. - Ты что, не знаешь, какие сейчас времена? В винный магазин надо полдня стоять. Что я, на этот коньяк пол субботы гробить буду? Твой брат, ты и покупай.

- А я и покупаю, - рассердился Макс. - И Серега покупает. Сам же знаешь, больше пары бутылок в руки не дают, а мы на два дня едем. Серега что - одну бутылку два дня пить будет? Так что ты давай, не ерепенься, а быстро отправляйся в магазин. Не такая уж большая проблема. Заодно в очереди понаблюдаешь за жизнью простого народа. Это тоже для романа пригодится.

- Да нафик мне сдался твой простой народ! - ответил Лелик. - Сам за ним наблюдай.

- Все, Леха, мне самому в магазин убегать пора. Давай шуруй, а завтра встречаемся в 10 ноль-ноль у моего подъезда, - и в трубке зазвучали короткие гудки.

Лелик бросил трубку на аппарат, лениво потянулся, зевнул так, что на люстре в гостиной зазвенели хрустальные подвески и стал решать - что и в какой последовательности делать: принять ванну, побриться, позвонить Наташе, чтобы подышать в трубку, а потом отправляться в магазин, или сначала тащиться в магазин, а потом уже бриться и из ванной звонить Наташе.

Внезапно затрещал дверной звонок. Лелик подтянул трусы и пошел открывать. На пороге стояла соседка Ира.

- Здорово, Лелик.

- Приветствую, Ириночка, - почтительно ответил Лелик.

Он всегда с Ирой разговаривал почтительно, потому что хорошо знал ее мужа - Мишу Красюка, который в прошлом был чемпионом Москвы по дзюдо. В настоящее время Миша состоял в ассоциации каскадеров и частенько снимался в фильмах на ролях жутких бандитов. Кинематографисты очень любили Мишу, потому что он был два метра ростом, шириной в полтора метра от плеч до ног, и внушал ужас пополам с трепетом всем, кто его видел. В доме у Лелика был установлен обычный лифт, куда обычно спокойно помещалось четыре человека, но когда там ехал Миша, даже ребенку места не оставалось.

- Слышь, Лелик, - сказала Ира. - Не хочешь со мной прогуляться в винный магазин? А то Красюк за коньяком послал, потому что к нему вечером кто-то с киностудии должен приехать, а мне одной скучно.

- А чего Красюк сам не пойдет? - спросил Лелик. - Ему же в очереди стоять не надо.

- Ты понимаешь, -замялась Ирина, - вчера его новый фильм обмывали. У него там первый раз роль со словами была. Надо было двух мужиков засунуть в унитаз и сказать главному герою: "По стакану за каждого". Так что он до сих пор спит на рояле.

У Красюка дома в маленькой двухкомнатной квартире стоял огромный концертный рояль, который практически целиком занимал одну комнату. На нем в жизни никто никогда не играл, но Красюк считал, что рояль развивает в нем чувство прекрасного, поэтому после особенно крупных пьянок обожал на нем засыпать.

- Какие вопросы? - засуетился Лелик. - Для тебя, а особенно для Красюка, я готов на все. Тем более, что мне тоже коньячку надо прикупить.

Он быстро оделся, и они с Ирой отправились к винному магазину. Там, как обычно в период борьбы правительства с народным алкоголизмом, стояла жуткая очередь. Они пристроились в самый конец и спокойно стояли, болтая о том, о сем. Часа через три они потихоньку приблизились к крылечку магазина, где стояло несколько добровольцев, следящие за тем, чтобы никто не лез без очереди.

Лелик на самом деле не переваривал все эти скопления простого народа, потому что считал себя настоящим, потомственным интеллигентом, а пролетариат не любил и побаивался. На ближней к Лелику стороне стоял пропитой парень, совершенно жуткого вида: небритая рожа, лиловый синяк под правым глазом и какая-то невообразимая блямба под левым. Лелик, глядя на него, вспомнил какой-то старый анекдот и улыбнулся. К несчастью, улыбка не прошла парнем незамеченной.

- Че лыбишься, интилихент фигов? - набычившись, спросил тот, с ненавистью глядя на холеного Лелика.

- Я? - растерялся Лелик. - Я… ничего. Я просто так. Улыбнулся своим мыслям.

- Мыслям он, значить, улыбнулся, - распалял себя парень. - Он у нас умный слишком. Он у нас рабочий класс презирает. Смеется над ним. А ты, сука, - заорал парень, - хоть раз руками работал? Хоть что-то сделал своими руками, сволочь? Все на нас жируешь, на простом народе! А туда же, за водкой поперся! Пшел вон из очереди! Иди пить свои мартини! Нечего у работяг водку отбирать!

- Мужики! - заорал парень, обращаясь к очереди, - этот хрен только что без очереди пролезть хотел! Я его засек!

Очередь набычилась и строго посмотрела на Лелика.

- Да вы что, мужики, - совсем растерялся он. - Я же с самого начала стоял. Вы же видели!

- Кто видел? Кто видел? - заорал парень, бешено вращая глазами. - Никто не видел. А ну, пшел отсюда, пока я тебе бубен не выбил!

Тут в разговор вмешалась Ирина.

- Чего орешь, козел? - спросила она. - Он со мной все время стоял.

- И ты, курва, туда же? - заверещал мужик. - Ребята, он еще и бабу свою протащить хочет. А ну, гоните их из очереди!

- Ир, - расстроено сказал Лелик. - Пойдем отсюда. Терпеть не могу скандалы с этим быдлом. Все равно не успокоятся. А мне все эти сцены из Павки Корчагина - во как надоели. Вот куплю пулемет, тогда можно будет спокойно за вином ходить.

- Ладно, - зловеще сказала Ирина. - Ты, Лелик, постой тут в сторонке, а я сейчас за своим благоверным схожу. Он наверняка уже проспался.

Ира отправилась домой, а Лелик отошел к кустам, которые росли неподалеку. Очередь потихоньку успокоилась, только этот мерзкий парень все время поглядывал на Лелика и делал ему оскорбительные жесты.

Через пять минут возле крыльца возникла зловещая фигура Красюка, за которым быстрым шагом семенила Ирина.

- Кто? - коротко спросил Красюк, раздувая ноздри.

- Вот этот, - Ира ткнула пальцем в парня с синяками.

Красюк тяжело посмотрел парню в глаза, от чего парню сразу сильно поплохело, потом одной рукой взял его за пояс, другой за ворот рубахи, перевел парня в горизонтальное положение и швырнул тело в кусты, до которых, между прочим, было метров пять. За траекторий полета парня с замиранием сердца следила вся очередь. Когда парень грохнулся в кусты, вся очередь шумно выдохнула.

- Так, - сказал Красюк. - Лелик, шуруй сюда.

Лелик быстро подбежал к Красюку и стал ждать дальнейших распоряжений.

- Пошли внутрь, - хмуро сказал Красюк.

Лелик взглядом изобразил полную боевую готовность. Впрочем, внутрь зайти было довольно сложно, потому что народу там было набито - как сельдей в бочке. Но Красюка подобные бытовые мелочи не интересовали. Он попер в магазин напролом так, что народ просто выдавливался из магазина на крыльцо. В его кильватере шел довольный Лелик. Люди в магазине, конечно, поначалу возмущались, но когда оборачивались и лицезрели Красюка во всей его боевой красе, предпочитали отводить глаза в сторону и делать вид, что так и нужно. Они быстро взяли коньяка (причем, продавец даже и не пикнул, когда Красюк потребовал пять бутылок), и Лелик отправился домой.

Оставшиеся субботние часы прошли как-то невнятно. Лелик залез в ванную, долго там валялся и читал свои стихи. Они ему явно нравились. Потом Лелик взял почитать стихи знакомого поэта Фуфайкина, и они ему тоже неожиданно понравились. Лелик расстроился, бросил тетрадку на пол ванной и стал в уме сочинять стихотворение. Но в голове все время крутилась только одна фраза "Топор палача", после чего Лелик вспомнил, что надо побриться.

Вечером Лелик валялся на диване и грустил. Когда состояние легкой грусти достигло своего апогея, он не выдержал, снял трубку и набрал телефон Наташи.

- Але, - кокетливо раздалось на том конце.

- Наташ, - Лелик откашлялся. - Это я. Лелик.

- Да уж слышу, что не Майкл Джексон, - голос Наташи сразу обледенел.

- А я завтра на рыбалку собираюсь, - поведал Лелик.

- Ну?

- Что "ну"? На генеральскую рыбалку, между прочим, - обиделся Лелик на такое отношение.

- Ну?

- Чего тебе оттуда привезти? - поинтересовался Лелик, стараясь направить разговор в нужное русло.

- Норковое манто и кольцо с брильянтом, - ехидно ответила Наташа.

- Наташ, я из рыбки имею в виду, - почти взмолился Лелик.

- Я тоже твою рыбку имела в виду! - фыркнула Наташа. - Воблу привези. Сушеную. И сам ее сожри! - и бросила трубку.

- Вот жучка! - вслух произнес Лелик, совсем расстроился и решил выпить.

Между тем, в доме выпить было нечего. Кроме, конечно, свежекупленной бутылки коньяка. "Отпить, что ли, грамм пятьдесят? - подумал Лелик. - Там же пробка завинчивающаяся. А Максу скажу, что попробовал в магазине, чтобы всякую подделку не подсунули".

Эта мысль настолько обрадовала Лелика, что он мигом соскочил с дивана, помчался на кухню, зверским жестом свинтил пробку и налил себе стопку. Немного постоял в предвкушении, а потом задумчиво выпил. В животе сразу потеплело.

Лелик поплелся в гостиную, лег на диван и стал прислушиваться к внутренним ощущениям. На душе довольно скоро тоже потеплело. Лелик стал представлять, как он через какое-то время прославится, получит Нобелевскую премию по литературе, а Наташа увидит по телевизору его триумф и станет кусать себе локти. Картина была - просто упоительная. Но тут Лелик сообразил, что надо заранее прорепетировать речь перед нобелевским комитетом, а к такому делу без дополнительных пятидесяти граммулек не подойдешь.

Он опять сбегал на кухню, быстренько набулькал коньяка и уже залпом выпил, потому что смаковать было некогда. После этого Лелик вольготно расположился на диване и стал репетировать:

- Господа! - хорошо поставленным голосом начал он. - Каждый человек проходит свой собственный путь. Но у обычного человека - обычный путь. Родился, учился, женился, работал и умер. А у поэта - особенный путь. Поэт, господа, рождается и умирает в каждом своем стихотворении. Каждая строчка его стихов отнимает часть его души, часть сердца ("И печени, - подумал Лелик"). Именно поэтому, господа, поэты сгорают так быстро, - тут глаза у Лелика увлажнились.

Он быстро сбегал на кухню и хлопнул еще стопку, чтобы успокоиться. Потом внимательно посмотрел на бутылку, схватил ее с собой и побежал к дивану.

- Так вот, господа! - Лелик величественно взмахнул бутылкой. - Ваше признание моих заслуг - крайне лестно, но я вас уверяю, что высокая комиссия ошиблась. Не я, поэт, заслужил эту премию и мировое признание ("Шум в зале, - подумал Лелик"). В полной мере ее заслужил только Бог! Именно Бог, потому что он водит моим пером, а я - только генератор ("Нет, лучше сказать - трансформатор, - уточнил про себя Лелик") его Божественного Слова. Поэтому я благодарю высокое собрание, но вынужден отказаться от получения ста тысяч долларов, которые хочу передать… ("Кому бы передать такую кучу деньжищ?") которые хочу передать обществу анонимных алкоголиков! ("Бешеная овация в зале, все встают, - подытожил Лелик и перевел дух").

За время этой краткой речи Лелик успел несколько раз приложиться к бутылке, поэтому пребывал уже просто в состоянии эйфории. Но тут внезапно он представил Наташу, которая смотрит по телевизору его выступление, доходит до места, где он отказывается от денег и произносит:

- Я так и думала. Лелик, ты всегда был - дурак-дураком!

Эта мысль его несколько расстроила, но корректировать нобелевскую речь уже не было сил. Тогда он решил позвонить Наташе и спросить ее мнения о подобном поступке нобелевского лауреата. Набрал номер, Наташа сняла трубку и сказала:

- Игоречек! Это ты, солнышко?

Лелик повесил трубку, и скупая мужская слеза как-то сама вскипела в правом глазу. Он некоторое время полежал, жалея себя и негодуя по поводу хамского поведения Наташи, а потом и не заметил, как заснул.

"Нас утро встречает прохладой…" неожиданно колоколом зазвенело у Лелика в голове, потому что как истинный поэт он на любое событие реагировал чем-то стихотворным. Сознание потихоньку выплывало из ночных кошмаров (Лелику почему-то снилось, что он женится на Фуфайкине) и начинало оценивать обстановку. Оказалось, что уже утро, а Лелик валяется на диване у открытого окна и замерз как цуцик, несмотря на изрядную долю горячительного, принятого накануне.

При воспоминании о горячительном Лелик помрачнел. В коньячной бутылке оставалось грамм 48, не больше. А без бутылки на рыбалку ехать не имело никакого смысла, потому что Серега был мужичком очень серьезным и подобного халатного отношения к делу не прощал. Но на рыбалку поехать очень хотелось, поэтому Лелик стал напряженно шевелить мозгами. Получалось, что как ни шевели, а единственный выход - это отправляться на поклон к Красюку. Потому что до отъезда оставалось буквально полчаса, а в магазин никак было не успеть.

Лелик встал, оделся, кое-как умыл помятое лицо и отправился к соседям. На звонок вышла Ирина.

- Ир, - сказал Лелик просительно, - ты мне бутылку коньяка не продашь? А то - во как надо, но в магазин уже не успеть. Я как вернусь через день, так сразу отдам.

- Э, брат, - ответила Ирина, - на подобные темы надо с Красюком разговаривать. Я самовольно не могу алкоголь из дома выносить. Убьет. Сейчас спрошу, может ли он тебя принять, - и она отправилась в квартиру.

Лелик поежился. Просить коньяк у Красюка было опасно, но другого выхода не было.

- Шуруй, - сказала вновь появившаяся Ирина. - Мсье Красюк готов вас принять в гостиной.

Лелик осторожно зашел в квартиру и направился в гостиную. Там на крышке рояля вольготно расположился Красюк в трусах, прихлебывая кофе из литровой кружки.

- Ну, - спросил он, поглядывая на Лелика красным глазом.

- Миш, привет, - заторопился Лелик, чувствуя себя очень неуютно. - Я хотел по соседски одолжить на денек бутылку коньяка. А то на рыбалку собрался, там для одного полковника коньяк нужен, а у меня - нету.

- А куда вчерашнюю дел? - поинтересовался Красюк.

- Как куда? - растерялся Лелик. - Выпил, конечно. Вчера же суббота была.

- Ага. Выжрал, - удовлетворенно произнес Красюк. - Что доказывает неоспоримый факт: интеллигенция сейчас пьет до синих крокодилов точно так же, как и простые люди. Ведь правильно?

- Дык, - сказал Лелик и фальшиво хихикнул. - Пьем, куда же деваться? Потому что очень большое давление испытываем.

- Это вы-то давление испытываете? - изумился Красюк. - Да вы и не знаете - что такое давление! Давление - это когда на тебе лежит туша в двести килограмм, которая твою ногу натягивает на твое же ухо. Хочешь, продемонстрирую? Полезай на рояль.

- Миш, а тебе верю на все сто процентов, - заторопился Лелик. - Ты не сомневайся. Просто мне коньяк очень нужен, - попытался Лелик перевести беседу в нужное русло.

- Ладно, - великодушно сказал Красюк. - Выдам тебе одну бутылку, только с условием, что вернешь две, да еще и рыбки привезешь. Я свежую рыбку люблю.

- Как скажешь, - ответил Лелик. - Спасибо тебе большое.

- Ну, иди, - напутствовал его Красюк. - А то мне над ролью надо подумать.

Лелик забрал бутылку, быстренько забежал домой, взял кое-какой одежды на случай ночного холода, гитару и побежал к дому Макса.

Макс уже ждал Лелика у подъезда. Видно было, что вечер субботы у него тоже прошел довольно бурно, потому что глаза Макс скрывал за черными очками.

- Жил был один человек. Однажды он надрызгался, лег спать и попросил его не будить, - процитировал Макс при виде Лелика.

- А чего? - поинтересовался тот.

- Я говорю, рожа у тебя - как будто ты всю ночь с Фуфайкиным квасил. Угадал?

- Ничего подобного! - возмутился Лелик. - Я работал.

- Ага, - язвительно отреагировал Макс. - Печенью. Небось, опять нобелевскую речь репетировал? "Господа! Поверьте, я не достоин такой высокой чести!" Да?

- Блин, а ты откуда знаешь? - удивился Лелик.

- А ты мне эту речь уже раз пять на пьянках цитировал. Не помнишь, что ли?

Лелик задумался. Он не помнил. "Плохо дело, - подумал Лелик. - Пора уже пить бросать. Хотя бы на пару дней"

- Ладно, - Макс прервал его мыслительный процесс. - Коньяк принес? Или ты его и выпил?

- Ну конечно, - обиделся Лелик. - С чего это я его буду пить? Я же не алкаш, как ты.

- И я не алкаш, - ответил Макс и гордо добавил: - Я - горький пьяница! А ты - поэт. Это же так и разделяется. Если просто пьешь, то значит - алкаш. А если пьешь и выдаешь при этом всякую чушь, значит поэт.

- Макс! Ты бы не грузил меня с утра, - просительно сказал Лелик. - Я и так загружен уже - по самый чердак. Мало мне утренней беседы с Красюком в неглиже, еще и ты будешь свои подколки подкалывать. Лучше очки сними, покажи себя во всей красе.

Макс снял очки. Лелик даже поперхнулся, потому что зрелище открылось - прям для картин Сальвадора Дали.

- Это где тебя так? - спросил Лелик, глядя на огромный фингал под Максовым красным глазом.

- В троллейбусе, - довольно ответил Макс. - Представляешь, два амбала к девушке приставали.

- И что? - недоуменно спросил Лелик. - У тебя хватило ума ее защищать?

- Конечно нет. Просто у одного амбала из сумки торчала бутылка водки, я ее быстренько и слямзил, пока они с этой дурой трепались. Ты же знаешь, у меня денег нет, а выпить хотелось. Суббота же, святое дело. Главное, они сразу ничего не заметили. Я сошел на следующей остановке, только достал бутылку и булькнул пятьдесят капель, чтобы домой веселей было идти, как из троллейбуса выходят эти пряники, один видит этикетку на моей бутылке, хмурится и тут же лезет к себе в сумку проверять. Водка - ты представляешь? - оказалась какая-то коллекционная. Такая в магазинах не продается.

- И что? - с интересом спросил Лелик.

- Что-что? - недовольно ответил Макс. - Один амбал у меня осторожно взял бутылку, а другой треснул в глаз. Я упал и затих. Они подумали, что меня убили и стали отпаивать водкой. Короче, мы потом подружились и пошли в какой-то кабак. Чего там дальше было, не очень помню. А вот по пути домой я подвиг совершил.

- Господи! - сказал Лелик. - Какой подвиг? У пионера пачку сигарет отнял, что ли?

- Нет, - радостно ответил Макс. - Я шел на четвереньках для устойчивости, прохожу мимо мусорки, а там лежат два автомобильных номера. Я один в зубы взял, а другой сзади к джинсам прицепил. Так домой и пополз.

- Небось, вообразил себя последней моделью Ягуара? - поинтересовался Лелик.

- Это только ты всякие дурацкие машины любишь, - ответил Макс. - У меня твоей гордыни нет. Я был просто малолитражкой. Кстати, меня через пятьсот метров гаишники остановили. Правда не сразу, а когда отсмеялись. Конфисковали номера, записали мои координаты, а сегодня утром уже звонили с благодарностями. Оказывается, они поймали ту самую угнанную машину, номера от которой я подобрал.

- Герой! - сказал Лелик. - Павлик Морозов и Лиза Чайкина в одном лице. Кстати, Серега твое лицо уже видел?

- Нет, - ответил Макс и быстро одел очки. - Что-то он запаздывает.

В этот момент к скамейке подъехала Волга, откуда вышел Серега и какой-то крупный мужик.

- Лелик, привет, - сказал Серега, пожимая Лелику руку. - Гитару взял?

- А то, - ответил Лелик. - Я без гитары - никуда. Рабочий инструмент, можно сказать.

- Ага, ага, - рассеяно ответил Серега, внимательно глядя на Макса.

- Але, гараж, - обратился он к Максу. - Опять в историю попал, дитя природы? Когда ты человеком станешь, в конце концов! Мы собрались на серьезное мероприятие, а ты опять выглядишь как бомж. А ну, сними очки.

Макс покорно снял очки.

- Наполеон после Ватерлоо, - прокомментировал открывшуюся картину крупный мужик.

- Хуже, - ответил Серега. - Это Павлик Морозов после дружеской беседы со своим папой. Надо ему второй фингал поставить, так сказать, для симметрии.

Макс снова надел очки и заявил: - А издеваться, между прочим, не обязательно.

- Ладно, - махнул рукой Серега. - Раз тебя ПТУ не исправило, значит не судьба уже. Кстати, - он посмотрел на крупного мужика. - Знакомьтесь. Это Юра - рейнджер. Боевой мужик. Пять лет за границей работал.

- Лелик - поэт, - познакомился с Юрой Лелик.

- Макс - разбандяй, - сунул ему руку Макс.

После того, как все перезнакомились, компания загрузились в Волгу и отправилась на рыбалку.

Сергей сидел за рулем, рейнджер расположился рядом с ним, а Макс с Леликом вольготно устроились сзади и обозревали окрестности. Макс даже снял свои черные очки, чтобы не пропустить ни одной детали подмосковного пейзажа. Впрочем, он это явно зря сделал, потому что Сергей примерно раз в пять минут оборачивался, пристально обозревал Максову колоритную физиономию, восхищенно произносил: "Ну и рожа у тебя…", после чего поворачивался обратно, в последнюю минуту избежав столкновения со встречной машиной.

А Лелик вдруг вспомнил, как он познакомился с Максом. Учились они в одной школе, но Макс был на класс старше, так что во время учебы они не общались. Макс в школе был личностью очень заметной, потому что постоянно совершал какие-то эпатажные выходки, чем приводил в восхищение всех учеников, за исключением педагогического состава. Более-менее тесно они за время учебы столкнулись только один раз и об этом случае очень любили вспоминать. А дело было так. Лелик после уроков сходил домой пообедать, а потом отправился в магазин "Культтовары" за тетрадками и ручками. Неподалеку от магазина он увидел Макса (который в тот момент был побрит налысо, в знак протеста против требований завуча подстричь свои длинные волосы), шедшего ему навстречу. Оба они шли так, что неминуемо должны были столкнуться. По неписаным школьным законам Лелик обязан был изменить траекторию своего движения, чтобы избежать столкновения, но он этого почему-то не сделал. Затмение на него какое-то нашло. И произошло страшное: Лелик легонько столкнулся с Максом плечом. Оба остановились. Макс потрясенно посмотрел Лелику в глаза, легонько ткнул его кулачком в скулу и отправился дальше.

Уже после окончания школы, когда они подружились, Макс очень любил вспоминать этот эпизод и говаривал:

- Лех! Вот видишь! Даже тогда проявились наши внутренние интеллигентность и благородство. Не было произнесено ни одного, позорящего нас слова. Никаких тебе "Ты, козел, куда прешь, твою маму!" Никаких безобразных драк и так далее. Ты, прям как д'Артаньян, по молодости и горячности совершил проступок, за который должен был понести наказание. Я, оценив твой молодой порыв, произвел отеческое внушение максимально мягким образом. После этого мы довольные разошлись. Ну не прелесть?

А подружились они тогда, когда Лелик был на первом курсе института. Он возвращался домой с какой-то пьянки и, дожидаясь автобуса у метро, внезапно увидел Макса, который тоже возвращался с изрядно увеселительного мероприятия. Стоять было скучно, они переглянулись, поздоровались и заболтались настолько, что даже не заметили, как доехали до своей остановки. Там вышли, Лелик проводил Макса к его дому, где они потрепались часок, затем Макс пошел Лелика провожать к его дому, где они тоже потрепались часок. Собственно, так они до семи утра и трепались, расхаживая от одного дома к другому. После этого и подружились.

Тут Волга остановилась у закрытых ворот какой-то войсковой части, прервав Леликовы воспоминания. Сергей нажал на гудок и оглашал окрестности до тех пор, пока из будки пропускного пункта не выскочил какой-то солдатик.

- Чего гудишь как пароход на случке с паровозом? - заорал солдатик, увидев в машине людей в штатском. - Здесь секретная зона! Разворачивайся, пока я тебе заряд не влепил.

- Имя, фамилия, воинское звание! - отрывисто бросил Сергей, глядя солдатику прямо в глаза.

Лелик был поражен перемене, которая в одну секунду случилась с лицом Сергея. Минуту назад это был добродушный и улыбающийся человек, а сейчас стал похож просто на Чингисхана какого-то. "Мне бы так уметь, - с завистью подумал Лелик, но в глубине души он понимал, что никогда так не сможет, даже если наденет генеральские погоны"

- Упал, отжался, салага! - неожиданно пискнул Макс, высунув голову из окна, приведя солдатика в шок своим огненным глазом.

- Сержант Капустин! - отрапортовал солдат, встав по стойке смирно.

- Быстро звони заму по тылу и сообщи, что полковник Лисицын с группой офицеров уже на месте, - скомандовал Серега и солдатик помчался выполнять приказание.

- О! - приятно удивился Макс. - С группой офицеров! Я польщен.

- А ты что, не офицер, что ли? - спросил его Сергей. - Ты же в институте какого-то вшивого лейтенанта получил. И Лелик тоже. Так что вы паршивые, конечно, но офицеры. Формально.

- Мог бы, кстати, брату хоть раз капитана присвоить, - припомнил старые обиды Макс.

- Здрассте! - возмутился Сергей. - Я тебя на каждое 23-е февраля спрашиваю - чего тебе дарить: капитана присвоить или денег подкинуть. Сам же все время денег просишь, бездельник. А еще претензии какие-то предъявляешь.

- А зачем мне капитан? - неожиданно передумал Макс. - Форму все равно не дадут. А без формы капитаном быть не интересно.

- Ой, Макс, не смеши меня! - вмешался в разговор Лелик. - Ты на себя посмотри. Худой же, как Кащей Бессмертный после медового месяца с Василисой Прекрасной. Какая форма? Это же пародия на всю русскую армию будет!

Макс хотел было возмутиться, но в этот момент открылись ворота части, откуда выехал Уазик. Из машины выскочил майор с усталым лицом, который подошел к их Волге и стал здороваться с Сергеем.

- Вот, товарищ зам по тылу, - сказал Сергей. - Привез я вам своих товарищей, чтобы скучно на рыбалке не было. Знакомьтесь. Подполковник Дубинин, - он махнул рукой в сторону рейнджера. - И группа товарищей, - Сергей махнул рукой в сторону заднего сидения.

- Майор Хомяков, - представился зам по тылу Юре. - Но меня тут все зовут просто Тыл. - Приветствую, - кивнул он головой в сторону Лелика и Макса.

- Здрассте, - развязно сказал Макс. - Позвольте представиться. Потомственный иудейский индей - Максим Васильевич Бычий Глаз.

- Это мой брат, - объяснил Тылу Сергей. - В семье, как говорится, не без этого… Он всегда из себя придурка корчит. А вот когда напьется, ему и корчить не надо. Вы его, товарищ майор, на всякой черной работе используйте. Дрова, там, поколоть, костер развести.

- Договорились, - ответил Тыл. - Генерал у меня там в машине сидит. Знакомиться будем, когда на место приедем. Так что вы следуйте за мной в колонне сзади. Тут ехать не долго. Минут двадцать, - и майор отправился к Уазику.

- Слышь, Макс, - лениво сказал Серега, когда майор отошел. - Ты компанию-то - дифференциируй. Это со своими можешь язык распускать. А здесь - старший офицерский состав. Будешь умничать, подобьют тебе второй глаз в один момент. Имей в виду, что я даже вмешиваться не собираюсь.

- Не подобьют, - ответил Макс. - Меня Лелик защитит. Правда, Лелик?

- Ага. Как же, - язвительно ответил Лелик. - Ты будешь языком болтать, а мне за тебя люлей получать? Обойдешься. У меня задача - культурно выпить на природе и рыбки поймать. Я Наташе обещал. А если ты опять собираешься меня в истории втравливать, имей в виду, что я сегодня играю на стороне противника.

- Нет, ну дела! - возмутился Макс. - Главное, все на меня набросились, как тигры лютые. Мужики! Да что с вами такое? Не похмелились с утра? А я тут при чем?

- Ну почему же "все"? - спросил рейнджер Юра, повернувшись к Максу. - Я на тебя пока не набрасывался, - и он ласково и как-то не очень хорошо посмотрел Максу в лицо. - Ты бы это сразу заметил.

- Во! - только и смог ответить Макс.

Он снова нацепил черные очки, нахохлился и забился в угол сиденья. Лелику даже стало жалко приятеля, он хотел было его развеселить, но как оказалось, они уже приехали на место.

На месте было хорошо. Огороженный участок с полянкой, на берегу Можайского моря, где все было устроено по-военному удобно и комфортно. На поляне было установлено несколько палаток (одна большая и две поменьше), ближе к лесу располагалась беседка, покрытая маскировочной тканью. Сразу за беседкой начинался лес.

Лелик вышел из Волги и тут же увидел генерала, который, пыхтя, выполз из своего Уазика. Генерал был - как с картинки. Невысокий, толстый, лысый, с красным лицом и насупленными бровями.

- Здрассте, товарищ генерал, - поприветствовал его Лелик, который не очень любил военных, но генеральские звезды даже ему внушали уважение.

Генерал мрачно осмотрел Лелика с головы до ног, особое внимание обратив на его длинные волосы и шкиперскую бородку, презрительно скривился, пробормотал что-то нелестное и отправился в беседку.

Из Волги, тем временем, выполз все еще обиженный Макс.

- А чего, Максюш, хорошее местечко, не правда ли? - попытался Лелик завести с ним разговор.

- Не подлизывайся, - процедил Макс сквозь зубы. - Ты мне больше не друг. Часа на два, как минимум. Или до первого стакана.

В этот момент к ним подошел Тыл и предложил кое-что показать. Друзья, разумеется, не возражали. Тыл повел их в лес, и минут через пять компания очутилась у дверей довольно внушительного ангара.

- Как вы думаете - что там? - спросил Тыл, довольно улыбаясь.

- Тоже мне - бином Ньютона, - мрачно ответил Макс. - Какая-нибудь супер-секретная межконтинентальная ракета класса "Земля - Воздух - Вечное блаженство" Мы ею рыбу глушить будем, что ли?

- А ты как думаешь? - обратился Тыл к Лелику.

- Ну, - замялся Лелик. - Танк какой-нибудь. Или самолет. Или вертолет. Покатаете хоть?

Тыл еще раз довольно улыбнулся, затем открыл ворота ангара и предложил зайти внутрь… Весь ангар был уставлен ящиками с московской водкой. Просто от пола до потолка. Впрочем, начиная от двери в ящиках наблюдалась значительная брешь, которая показывала, что рыболовный сезон в части начался довольно рано.

- Круто! - сказал Лелик. - Стратегические запасы Родины. Так вот какие они! Просто глаз радуется.

Глаз у него, между тем, радовался вовсе не по поводу водки. Лелик зарабатывал вполне прилично и всегда мог купить себе выпивку. А вот на Макса, который принципиально не работал уже лет десять и постоянно находился в поисках дармовой выпивки, было просто приятно смотреть. Человек прямо-таки расцвел на глазах. Макс смотрел на это изобилие с чувством глубокой нежности, и в глазу нет-нет да и вскипала слеза умиления. Лелик даже забеспокоился как бы у друга крыша не поехала от подобной картины. Внезапно Макс рванулся в ангар и стал бродить между ящиками с водкой, периодически поглаживая блестящие бока сосудов с живительной влагой.

- И брал он эти бутылки, и разговаривал с ними, - язвительно процитировал Лелик, но Макс не обратил на него никакого внимания.

- Ладно, мужики, - решительно сказал Тыл. - Полюбовались и хватит. Берите один ящик и тащите его в беседку. На завтрак должно хватить. Если что, еще сходим.

Лелик с Максом взяли ящик и потащили его обратно. По пути Макс вел себя просто кошмарно, устраивая безобразные сцены всякий раз, когда Лелик спотыкался о корень. Тем не менее, в беседку ящик прибыл целым и невредимым.

Тыл быстренько порубал колбасы, хлеба, овощей и вся компания села завтракать. Генерал приподнял правую бровь, и все наполнили бокалы. Сергей с рейнджером плеснули себе немножко коньяка, а остальным налили по полстакана водки.

- Ну, что? - спросил генерал, обведя всю компанию суровым взором. - Как говорится, дай Бог, чтобы не последняя?

Все промолчали.

- Ладно, - генерал поднес стакан ко рту. - Вмазали.

Все выпили. Лелик потянулся за колбасой.

- Стоп! - неожиданно крикнул генерал, и Лелик уронил колбасу к себе в стакан.

- После первой не закусывают, - объяснил Тыл.

- Салага, - презрительно сказал генерал. - Шпак.

- Негодяй, однозначно, - пискнул со своего места Макс.

Тут генерал впервые обратил внимание на колоритную Максову физиономию и спросил:

- А ты кто такой?

- Я? - приподнял брови Макс. - Я специалист по экзистенциальным обобщениям в среде метафизических барбитуратов.

- Молодчинка, - похвалил генерал. - А чего глаз бычий? От этих... как их... битуратов?

- Авария в лаборатории, - объяснил Макс. - Неожиданно вскипела химическая реакция, которая грозила жутким взрывом. Пришлось своим лицом прикрывать мензурку, как какому-то Александру Матросову.

Генерал немного помолчал, затем потребовал наполнить стаканы и произнес:

- Второй тост - за прекрасных дам.

Все встали. Кроме Лелика с Максом. Впрочем, Лелик подумал и тоже встал. Макс подумал и вставать не стал. Выпили. Сели. Начали закусывать.

- Вот ты мне скажи, - поинтересовался генерал у Лелика. - Зачем на голове такую пакость отрастил? Смотреть же противно.

- А я - творческий человек, - задорно ответил Лелик. - Мне длинные волосы творить помогают.

- Длинные волосы только в суп попадают, - твердо заявил генерал. - А чего ты там вытворяешь? Мазюкаешь?

- Он песни пишет, - сообщил Сергей. - Довольно неплохие, кстати.

- Ну, пускай споет, - милостиво разрешил генерал. - Вот еще по стакану пропустим и пусть споет.

Лелику петь вовсе не хотелось, но понимал, что придется. Тыл сходил за гитарой (он вообще не принимал участие в застолье, а только смотрел, чтобы у всех было налито), и Лелик стал ее настраивать.

- Классная музыка, - заявил генерал. - Прям хоть сейчас на конкурс войсковой самодеятельности.

- Это я настраиваюсь, - объяснил Лелик.

- А это я шучу, - свирепо заявил генерал, хрустнув огурцом. - Давай, пой уже. Истомил всю компанию.

Лелик наконец настроил гитару и запел. Изрядно принявший на грудь генерал с интересом слушал и снабжал песню своими комментариями.

- "Оставь мне немного дневного света в твоих глазах", - пел Лелик. *

- Знаю я этих тварей, - заявил генерал. - Дневного света захотел. Вот как сковородкой по лбу получишь, сразу темно в глазах станет.

- "Живой акварели дня, в твоих глазах"

- А у моей стервы один глаз зеленый, а другой - карий, - победно заявил генерал. - Я ее так и зову: зеленоблядая кареглазка.

- А вот у меня была девка, - начал было Макс, но генерал на него так цыкнул, что Макс заткнулся до конца песни. Генерал явно не терпел себе конкурентов.

- "Холст на котором я спал всю ночь, ты убрала цветами"

- Моя стерва брезент из гаража выкинула, - поведал обществу генерал. - А я на нем весь офицерский городок перетрахал. Чего мне теперь - на канистрах, что ли?

- Брезент новый достанем, - негромко пообещал Тыл.

- Тылушко ты мой, - обрадовался генерал. - Чего бы я без тебя делал? Давай, наливай еще. Больно песня душевная. Прям вся моя жизнь.

- "Ты уйдешь, забрав их с собой, пока я сплю", - пел Лелик.

- Сколько бы не уходила, все равно обратно вернется, - заявил генерал. - Куда ей от меня деваться? Потом, знаете же, что как уйдет, я тут же буду гудеть недели две. А ей это надо?

- "Есть еще ночь, наложница сна, она любит грех"

- Мило, - одобрил генерал.

- "Но ночь молодеет в душе, от нашей любви"

- Любовь-морковь, - скривился генерал. - Ненавижу.

- "Я возведу тебя на престол, сам займу место у трона"

- Ремня ей хорошего надо дать, - сообщил генерал. - Исполосовать, как жучку.

- "Мы станем смотреть свысока, на любовь других", - пел Лелик.

- Ржевский, вы пробовали на чердаке? - пошутил генерал и так захохотал, что подавился водкой.

Собственно, песня на этом и закончилась.

Дальше Лелик петь отказался, потому что не привык, чтобы его песни комментировались подобным образом. Обычно их выслушивали молча, с тихой грустью или даже со слезами, вскипающими вдруг в уголке глаз. А это беспардонные комментарии генерала Лелик, конечно, вынести не мог.

Но генералу так понравилось звуковое сопровождение к собственным "остротам", что он требовал и требовал. Начался даже небольшой конфликт, потому что генерал в пьяном состоянии довольно быстро переходил к боевым действиям, но тут Макс решил разрядить обстановку, схватил гитару и стал орать "Когда еврейское казачество восстало", зверски терзая струны. Генерал сразу успокоился, подпер рукой щеку и стал слушать с большим интересом.

Завтрак потихоньку затухал. Генерал с Максом нарезались до синих крокодилов, рассказывали друг другу истории из жизни и временами плакали. Сергей с рейнджером выпили по паре рюмок коньяку и обсуждали снасть, которую надо взять на рыбалку. Лелик уж очень много не пил (хотя квакнул довольно прилично), поэтому не принимал участия в слезливых разговорах генерала с Максом, и ему было очень скучно. Он пробовал было заговорить с Тылом, но тот занимался обслуживанием генерала и в посторонние разговоры не вступал.

Наконец, генерал поднялся, заявил:

- Все! Хватит жрать. Отправляемся на рыбалку!

С этими словами он упал через скамейку на спину и немедленно заснул.

- Так, - решительно сказал Сергей. - Утреннее мероприятие считаю закрытым. Мы с Юркой берем катер, а ты, Лелик, с Максом - отправляйтесь вон к той плакучей иве на берегу. Там стоит лодка со всем снаряжением. На обед встречаемся здесь в 15 ноль-ноль. Вопросы есть?

- Ейесть, - нетвердо сказал Макс. - В к-к-каком году р-р-родился и умер Кром-вель?

- Лех, - обратился Сергей к Лелику. - Ты уж за этим буратиной проследи. А то брякнется в воду, что я потом родителям скажу?

- Слушаюсь, господин вахмистр! - четко ответил Лелик. - Проследим в лучшем виде. Тем более, что он не тонет.

- Кто не тонет? - удивился Сергей.

- Буратино, - объяснил Лелик. - Он же деревянный.

- Я помню все твои трещинки, Буратино, - внезапно завыл Макс.

- Слушай, Серег, - невозмутимо спросил Юра, - может их не надо на рыбалку отправлять? Лелик, похоже, тоже не очень в кондиции.

- Злобная клевета и бытовой антисемитизм, - твердо заявил Лелик. - Я в полном порядке.

- По порядку номеров - рассчитайсь! - неожиданно скомандовал Макс.

- Почему подворотничок грязный? - отозвался генерал, продолжая спать.

- Так, - сказал Сергей. - Лелик. Ты сколько стаканов выпил?

- Два-три, не больше, - ответил Лелик. - И уж точно никак не восемь. Пять-шесть, а может даже три-четыре.

- Ясно, - отозвался Сергей. - Давай по-другому выяснять. А ну, произнеси слово "экзистенциализм"?

- Экзис танцы онанизм, - четко выговорил Лелик.

- Понятно. А теперь скажи слово "мост".

- Мост.

- Все нормально, - успокоился Сергей. - Первая стадия, конечно, пройдена, но до третьей он еще не дошел. Так что корму от носа отличит. Лелик, забирай Макса и шуруйте к лодке. Заодно и проветритесь на речке.

Лелик подхватил Макса, и приятели отправились к речке, раскачиваясь, как березки на ветру. Макса окончательно развезло и он принялся Лелику на все лады хвастаться своей зародившейся дружбой с генералом.

- Лех, - бормотал Макс, - все теперь. В люди я вышел, понял? Сам генерал, ик, сказал, что если кто Макса обидит, он сразу две тыщи сабель под ружье, понял? Это тебе не прапор какой-нибудь задрипанный. Это боевой генерал. Краса и гордость русской армии…

- Ага, - ответил Лелик. - Только эта краса почему-то под столом сейчас валяется.

- Ну, выпил человек, - убежденно заявил Макс. - Имеет полное право отдохнуть, понял?

- Ладно, - сказал Лелик. - Пришли уже. Ты в лодку-то сесть можешь?

- Не знаю никакой лодки, - заявил Макс. - Мне был обещан танк для рыбалки, понял?

Лелик понял только одно, что толку сейчас от Макса не добиться, поэтому взял и спихнул его в воду. Макс сразу ушел на дно, но через минуту всплыл лицом вверх и стал лежать на воде, внимательно глядя на приятеля.

- Ну что, - спросил Лелик. - В сознание пришел?

- Хочу рыбку ловить, - заявил Макс. - Я чувствую, как меня за попу лещи кусают. Тут рыбы - видимо-невидимо.

- Ну тогда вылезай на берег, - сказал Лелик. - Или в лодку забирайся.

- Мне не нужна лодка, - закапризничал Макс. - Я сам - небольшой пароход. Под названием "Максим Дунаевский". "Пора-пора-порадуемся на своем веку, красавице и пушке, счастливому брелку, пока-пока-покачиваюсь я на водной глади, судьбе не раз шепнем…", - опять завыл он на всю реку.

- Макс, - сказал Лелик. - Хорош орать. Всю рыбу распугаешь. Залезай в лодку.

Макс нехотя поднялся (глубина у берега была - по пояс) и плюхнулся на дно лодки.

Лелик оттолкнул посудину от берега и попытался было в нее запрыгнуть, но выпитая за завтраком водка несколько испортила его реакцию и глазомер, поэтому Лелик упал в воду в нескольких сантиметрах от носа лодки.

- Ма-а-акс! - заорал Лелик.

- Я вас слушаю, - граммофонным голосом отозвался Макс со дна лодки.

- Человек за бортом!

- При наличии человека за бортом, - забормотал Макс, вспоминая, видимо, какую-то инструкцию, - следует произвести обналичивание человека на борт, путем кидания ему спасательного конца или еще какого-нибудь плавучего предмета.

- Круг кидай, идиотина, - орал Лелик. - Или сюда греби! Я же в одежде!

Макс послушно высунулся из лодки и стал отчаянно грести руками в сторону приятеля. Тут Лелик неожиданно вспомнил, что глубина здесь очень небольшая, поэтому просто встал на ноги, добрел до лодки и плюхнулся в нее.

- Товарищ капитан, - отрапортовал Макс. - Спасательная операция блестяще завершена. При поимке особо опасного утопленника больше всех отличился старпом Максим. Команда требует наградить его очень ценным подарком в виде стограммульки.

- Макс, - поинтересовался Лелик. - А тебя никогда не били веслом по ушам?

- Нет, - с достоинством ответил Максим. - Этот вид сексуальных извращений мне пока не доступен.

Лелик махнул на него рукой и стал разбираться с удочками. При этом оказалось, что наживку они забыли на берегу, поэтому во время легкого брифинга с Максом было решено, что сейчас они рыбачить не будут, а все наверстают после обеда. Приняв такое важное стратегическое решение, Лелик подогнал лодку к берегу, и они с Максом заснули до обеда.

Проснулись они от того, что лодка стала сильно раскачиваться.

- Макс! - заорал Лелик. - Началось землетрясение! Спасай женщин и детей!

- И водку, - закричал Макс в ответ.

Но оказалось, что это вовсе не землетрясение, а просто Сергей раскачивает лодку.

- И что же ты, негодяй, делаешь? - спросил его разъяренный Макс. - У меня уже морская болезнь началась!

- Вставать пора, рыболовы фиговы, - презрительно сказал Сергей. - Обед через пятнадцать минут будет готов. Ну что, много рыбы наловили? Внесете что-нибудь в общий котел?

- Ничего мы не наловили, - недовольно ответил Макс. - Сам же видишь, весь день спасали женщин и детей, просто как пчелки кокосовые.

- Ага, - сказал Сергей. – Прям успасались оба два. Ты на себя посмотри, папа карла! На щеке весло отпечаталось, на ухе – скамейка, волосы – как у бабы Яги в период весенней случки избушек. Кошмар ходячий, а не человек.

- Не надо излишне морализировать, - веско сказал Макс. – У тебя тоже есть свои недостатки. Я же о них не ору на всю реку…

Тут Макс вдруг заорал на всю реку:

- Люди! Слушайте все! У Сереги любовница в соседнем подъезде живет! Он, когда идет за хлебом, всегда к ней заходит. А Серегина жена до сих пор думает, что в радиусе пяти километров от их дома нет ни одной булоч… "нойй-й-й-й-й-й-й"- закончил Макс, вибрируя головой после удара по ней веслом.

- Серег, - испуганно спросил Макс. – Ты чего – совсем с копыт рухнул? Кто ж по голове веслом бьет?

- У него лопасти пластмассовые, - успокаивающе сказал Сергей. – Так что с твоей головой ничего такого не случится. Впрочем, оно в любом случае не случится, хоть тебе кувалдой по башке лупи. Все мозги ты давно пропил.

- Ну, Серег, ты это… - пристыдил его Лелик. – Зря так. Веслом-то. Ладно еще – ведром, а то веслом… Нехорошо…

- Ладно, рыболовы. У меня там сейчас из-за вас уха переварится. Быстро умываться и шуруйте обедать. Ждать вас никто не будет, - с этими словами он ушел по направлению к палаткам.

- Видал? – спросил Макс Лелика. – Чуть смертоубийство со мной не сделал. У меня теперь на голове шишка вскочит. Как я тогда каску на голову натяну?

- Какую такую каску? – не понял Лелик.

- Строительную. Я что – тебе не говорил? Я же на стройку устроился. Буду теперь мастер-кирпичеукладыватель третьего разряда, - похвастался Макс.

- Знаешь, Макс, - только и сказал Лелик. – Я уже в тебе ко всему привык, так что уже даже и не удивляюсь. Если ты заявишь, что устроился работать манекенщицей, я и то не удивлюсь. Манекенщицей, так манекенщицей. Тем более, что они все такие же вешалки, как и ты. И грудь у них у всех – точь в точь, как у тебя.

- Ага, - польщено сказал Макс, друзья вылезли из лодки и стали умываться.

- Лех, - опять завел разговор Макс. – А ведь медики врут, что во сне человек медленнее трезвеет, чем наяву.

- Это еще почему?

- Мы сколько с тобой проспали?

- Часа два, не больше.

- Вот! Если бы мы не спали, то фиг бы я так протрезвел, - заявил Макс. – А сейчас – смотри! Трезвый, как стеклышко!

С этими словами Макс поскользнулся на глинистом берегу, замахал руками, пытаясь удержать равновесие, схватил Лелика за рубашку, и они вместе рухнули в реку.

- … - сказал Лелик, вынырнув.

- А че я-то, че я-то? – заныл Макс, отплевываясь. – Сам же видел, что я поскользнулся.

- Скользняк фигов, - сказал Лелик, с ненавистью глядя на Макса. – Второй раз из-за тебя сегодня купаюсь. Как мы на обед пойдем? Мокрые с головы до ног?

- Ну и что? Мокрые и пойдем. Скажем, что с бредешком шуровали по речке.

- С каким бредешком? – заорал Лелик. – А рыба где?

- Рыбу купим, - рассудительно сказал Макс. – Давай по бережку пройдем, тут под каждым кустом рыболов сидит. Не все же такие разбандяи, как мы. Купим пару рыбок и внесем долю в общий котел. Неудобно же с пустыми руками идти. Что мы – халявщики, что ли?

- Ну, Макс, - только и сказал Лелик, глядя на приятеля с тихой злобой.

Но подумав, он вынужден был признать, что Максимкино предложение не было лишено смысла. Друзья кое как выжали одежду и направились по бережку в поисках рыболовов. Макс оказался прав. Буквально минуты через три они увидели компанию из трех рыболовов, которые явно времени не теряли: рядом с каждым из них стояло по ведерку, в котором плескалась крупная рыба.

- Здорово, мужики! – сказал Макс преувеличенно бодрым голосом. – Как поклевка? Поклевывает?

- Если ты будешь так орать, - заметил один из рыболовов, - поклевка скоро закончится. А я сделаю конец твоей жизни, потому что из-за тебя проиграю спор.

- На какую тему спор? - поинтересовался Макс, значительно тише.

- Кто больше поймает, - объяснил другой рыболов.

- А на что спорим? – спросил Макс совсем тихо.

- На щелбаны, - объяснил третий мужик.

Тут Макс с Леликом заметили, что у первого рыболова лоб красный и распухший, у второго – чуть покрасневший, а у третьего – девственно белый. Макс мигнул Лелику в сторону третьего рыболова, мол, вот с кем надо общаться, друзья подошли к нему, и Лелик завел интеллигентную беседу:

- Простите, дорогой друг, вы бы не могли продать нам пару рыбок, ибо мы обещали женам привезти что-нибудь с рыбалки, но так ничего и не наловили? – и Лелик искательно улыбнулся.

- Это почему вы ничего не наловили? – недоуменно спросил мужик. – Рыбы кругом – полно. Уж пару-то за день можно было поймать, хоть голыми руками.

- Видите ли, - поспешил объяснить Лелик. – Мы с другом сначала спорили о роли кварт-секст аккорда в творчестве Моцарта, а потом заигрались в шахматы. Вот ничего и не поймали, - и он снова искательно улыбнулся.

- Да пошел ты, - презрительно сплюнул мужик и демонстративно отвернулся к своим удочкам.

Лелик расстроился, поняв, что он так и не научился общаться с простыми людьми, но тут вмешался Макс.

- Блин, мужик, да чего ты слушаешь этого жмурика? – бойко затараторил он. – У него с полбанки и солнечного удара прям в соплетение уже крыша поехала. Ну забыли мы удочки, забыли, врать не буду. А как приехали на место, квакнули раз, потом другой, затем по последней и после этого еще по полбанки. Ясный хрен -–заснули, как цуцики. А когда проснулись – ни водки, ни рыбки, ни удочек, тем более, что удочек не было, а водку всю выпили. И чего теперь делать? Трубы трубят и горят, жены дома наливаются змеиным ядом, я уж не говорю о тещах, а домой ехать надо. Надо мужик. Потому что. Деваться некуда. А без рыбки – трындец. Не только теща, жена башку снимет, скажет, что опять нажрались. А мы разве нажрались? Так, квакнули себе, как царевна-лягушка, отчаявшись ждать своего сопливого прынца, - сказал он, твердо глядя мужику в глаза.

- Ну, так бы сразу и сказал, - ответил мужик, заметно подобрев. – А то несут чушь всякую… Только я бесплатно не отдам, - опять посуровел мужик.

- Лех, - спросил Макс. – У тебя там деньги хоть какие-нибудь остались?

Лелик порылся по карманам и достал мокрый рубль, который весь день купался вместе с ним. Макс протянул эту купюру рыболову.

- Вот. Как говорится, чем богаты, тем и богаты.

- Мда, - сказал мужик, разглядывая рубль, который буквально расползался в его руках. – Негусто. Ладно, подождите минуту, - сказал он, встал, подошел к кустам, достал оттуда полиэтиленовый пакет в котором что-то лежало, черпанул пакетом воды и отдал друзьям.

Лелик заглянул в пакет и увидел пару довольно здоровых лещей, которые лежали на боку и признаков жизни не подавали.

- Они дохлые, что ли? – недовольно спросил он рыбака.

- Какие дохлые? – удивился тот. – Ты понюхай.

Лелик принюхался, но никаким криминалом рыба не пахла. Самой рыбой, впрочем, тоже не пахло.

- Так, - сказал рыболов. – Я бы с вашим трухлявым рублем не очень бы привередничал. Или берете рыбу, или шуруйте отсюда к черту, а то всю рыбалку испортили.

- Берем, берем, - торопливо сказал Макс, они с Леликом быстро подхватили пакет и побежали в сторону дислокации своей компании.

На полянке уже все было готово к обеду. Народ сидел за столом, а над костром висел здоровенный котел, у которого колдовал Сергей.

- Вот, Серега, - торжествующе сказал Макс, подсовывая брату под нос пакет с лещами. – Всего один раз бредешком просквозили, так сразу двух лещей поймали. Смотри, какие здоровые! Бери в уху. Наш вклад, так сказать.

Сергей достал из воды одного леща, внимательно посмотрел на него, понюхал и заявил:

- Макс! Когда тетя Алла была тобой беременна и спрашивала меня: "Сереженька, а хочешь у тебя будет двоюродный братик?", я сразу отвечал, что предпочитаю вместо братика модель танка в натуральную величину.

- Что ты мне принес? – внезапно заорал Сергей. – Это же сушеная рыба! Вобла, чтобы тебя разорвало! Зачем ты ее в воду засунул? Я же мог этим чертовым лещом всю уху испортить!

- Да ладно тебе кричать-то, - не растерялся Макс. – Ну и что такого? Сушеная рыба. Плавала в речке. Это их рыбный Ленин. Мы с Леликом, видать, мавзолей случайно зацепили.

- А второй лещ тогда кто? – опять закричал Сергей.

- Маркс, разумеется, - твердо сказал Лелик, глядя Сергею прямо в глаза.

- Так, - сказал Сергей очень тихо. – Или вы немедленно исчезнете с глаз моих долой и сядете за стол, или я вами уху приправлю, хотя она из-за этого сильно потеряет во вкусе.

- Не надо нами уху приправлять, - сказал Макс, увлекая Лелика в сторону обеденного стола. – Мы очень костлявые.

- Сам ты костлявый, - недовольно сказал Лелик, который гордился своей упитанностью, но послушно отправился за стол.

В беседке сидел генерал вместе с рейнджером Юрой, а рядом, как всегда, суетился молчаливый Тыл. Макс изъявил Тылу желание прогуляться к заветному ангару с водкой, но Тыл красноречиво кивнул в сторону пяти бутылок с алкоголем, стоящих на краю стола. Макс легким движением бровей выразил сомнение в том, что эдакого детского количества хватит для обеда пяти мужиков, но Тыл сурово сдвинул брови у переносицы, намекая таким образом, что он – Тыл – отвечает перед Богом, людьми и Начальством за пищевое довольствие, поэтому Максу надо не зыркать бровями туда-сюда, а спокойно дожидаться обеда. Макс попытался было донести бровями до Тыла еще какую-то светлую мысль, но Тыл просто отвернулся и стал почтительно рассматривать бородавку на лице своего генерала.

- И где ж вы рыбачили? – спросил Юра, с интересом разглядывая помятые физиономии Макса и Лелика.

В этот момент генерал явственно икнул и тоже с интересом посмотрел на друзей.

- С бредешком ходили, - нехотя пояснил Лелик.

- И раздеться при этом забыли, - пояснил Юра генералу.

- А чего? – неожиданно защитил рыболовов генерал. – Заодно и одежку постирали. Правда, Максим?

- Ну да, - ответил Макс, обрадовавшись, что генерал его вообще вспомнил. – Мы с Леликом так и подумали, что, дескать, в дороге-то мы запылились, дай, думаем, сейчас с бредешком пройдем, заодно постирку постираем. А то неудобно же за стол грязными садиться вместе с высшим командным составом. Мы-то – люди маленькие. Это Лелик какой-никакой лейтенант, хоть и в запасных ходит, а я вообще – из рядовых составов. Плебс, по вашему.

- Да хватит тебе болтать-то, - поморщился Юра. – Что ты за болтушка такая? Тебя слово спросишь – в ответ сто получишь. Ты, Макс, поберег слова-то. Их запас у каждого человека ограничен.

- Видите ли, Юра, - ответил Макс. – Я, конечно, глубоко уважаю вас как человека, который владеет различными восточными единоборствами, и которому не составляет труда доказать мне что угодно посредством грубой физической силы, но позвольте вам заметить, что только межчеловеческое общение, которое вы называете пошлым термином "слова", позволяет индивидумам хоть немного развивать внутренние мышцы головы…

- Понесло коня на скачки, - заметил Юра Лелику.

- А он всегда такой, - пояснил Лелик, - когда жрать хочет с похмелья. Сколько Макса помню, ему сразу надо что-то в рот засунуть, тогда он заткнется. Но если не покормить вовремя парня, тогда начнутся такие диалоги, что даже Гамлет сразу покажется глухонемой Квазимодой.

- Сейчас покормим, - успокоил Юра. – Серега двойную уху делает. А его уха – это что-то с чем-то.

- Двойная уха? – заинтересовался Макс. – Это как? Каждому по двойной порции?

- Господи! – обалдел Юра. – Хоть бы денек пожить так, как ты. Живешь на свете уже лет двадцать пять, а до сих пор не знаешь простых житейских вещей. Всяким барахлом голова забита, но что такое двойная уха – мы не знаем. Невероятно, но это факт. Лелик, - повернулся он к поэту, - расскажи своему другану – что такое двойная уха.

- Ну, Макс, - пристыдил Лелик приятеля. – Стыдно в твои годы не знать такой элементарщины. Двойная уха – это когда в чан с водой кладутся две огромные рыбы. Причем разных сортов. Например, леща и ставриду. Или хека и минтая. Хотя может быть осетрину и сазана…

- Боже мой, - грустно сказал Юра, обращаясь к генералу. – Как подумаю, что у нас вся молодежь такая…

- А это потому что они в армии не служили, - спокойно объяснил генерал. – Давай их ко мне на пару годков. Домой вернутся – не узнаешь. По поводу всего будут в курсе. И что такое двойная уха, и что такое сортир, и как солнце восходит и заходит, и что такое любовь к Родине.

- Нет уж, лучше вы к нам, - язвительно сказал Лелик, у которого при упоминании об армии портилось настроение, потому что он сразу начинал вспоминать тот год, который пришлось потратить на процесс откоса от службы в рядах доблестных вооруженных сил. Впрочем, палату в больнице имени Кащенко, где собралась компания таких же "убежденных пацифистов", он вспоминал с удовольствием, так как подобной концентрации интеллигентных и образованных людей ему не приходилось встречать ни до, ни после больницы.

- Объясняю для бестолковой молодежи, - назидательно сказал Юра. – Двойная уха называется двойной, потому что она готовится из рыбы и курятины. Обычно – из какой-то приличной жирной рыбы (в данном случае – леща, хотя вполне подойдет и осетрина) и петуха.

- А почему из петуха? – заинтересовался Макс. – Почему игнорируются курицы? Общество феминисток будет недовольно.

- Из петуха совершенно другой суп получается, - объяснил Юра. – Недаром говорят: куриный бульон и петушиный суп. Понял? Суп!

- Понял. Суп, - ответил Макс. – Только я уже не только язык, а все зубы готов проглотить. Скоро там будет эта уха? Согласен на любую. Одиночную, двойную, тройную, в парном катании и групповом выступлении. Лишь бы в супе и пожирнее. А то мне надо червячка заморить. Даже не червячка, а целую анаконду.

- Ишь, как разоряется, - неожиданно вступил в разговор Сергей, поднося к столу здоровенный котел с ухой. – Правду говорят, что халявщики больше всех выступают.

- Почему это "халявщики"? – обиделся Макс. – Мы тебе рыбу принесли. А то что она тебе не подошла для ухи, доказывает только твои недалекие кулинарные способности. Мы-то тут при чем?

- А чего они наловили? – заинтересовался Юра. – Неужели хоть чего-то поймали? Это значит, что я у тебе десять баксов выиграл?

- Выиграл ты, как же, - сказал Сергей. – Они притащили в пакете с водой двух сушеных лещей. Не знаю уж, где они их откопали. Видать, выцыганили у каких-то алкашей на берегу. Так что сам гони десять баксов.

- Нет, ну вы видали? – опять возмутился Макс. – Что ты за человек? Самое светлое очернить можешь. Мы с Леликом поймали двух здоровенных лещей, а потом сморились богатырским сном. Но так как забыли рыбку положить в ведро, она на солнце и скоптилась.

- Вот у меня один ефрейтор был, - неожиданно встрял в разговор генерал, обращаясь к Сереге, - точь в точь как твой братан.

- И чего? – заинтересовался Макс.

- Били его, - объяснил генерал. – Долго били. Года два. Но примерно к концу срока он стал почти что нормальный. Только заикался немного и не узнавал никого.

- А я и не сомневался, - сказал Макс, заметно озверев. – В вашей гребаной армии нормальный индивидум может выжить только в том случае, если окончательно поедет крышей. Иначе никак. Или взять автомат и пострелять к чертовой матери все вокруг. Лично я бы так и сделал. Так что давайте, призывайте меня. Я вам устрою такую тихую варфоломеевскую ночь, что мухи сами отделятся от котлет и журавлиным клином полетят в теплые края.

Генерал побагровел, хотел что-то сказать, но в этот момент Сергей стал разливать по мискам совершенно изумительно пахнущую уху, поэтому все распри тут же были забыты. Уха выглядела и благоухала настолько феноменально, что следующие минут двадцать в лесной тиши раздавались только бряцание ложек по дну мисок и нечленораздельные звуки, которые должны были изображать полный восторг перед этой пищей богов. Даже про выпивку все забыли.

Наконец, все более-менее утолили первый голод. По стаканам разлили водку, генерал произнес какой-то нечленораздельный тост, и все выпили. Потом еще раз наполнили миски, с видимым усилием похлебали уху и еще раз выпили, на этот раз уже без тоста. Наелись все. Даже Макс, который по причине частого отсутствия денег ходил голодным почти всегда.

Некоторое время народ тупо сидел за столом, отдуваясь и поглядывая на остатки ухи. Есть не хотелось, пить – тоже не хотелось, а хотелось только спать. Долго, вальяжно и безмятежно.

- А что делать… - сказал генерал печально. – Выпить-то – надо.

- Да ну его, - лениво сказал Сергей. – Я бы сейчас соснул часа два. Можно даже на стуле.

- Не боец! – решительно заявил Макс. – Раз начальство говорит, что надо выпить, значит надо выпить.

- Во! – обрадовался генерал. – Наш человек! Давай, подставляй стакан.

- А мне наплевать, - сонно ответил Сергей, - наш я человек или не наш. Юр, пошли спать. Все равно после обеда рыба тоже дрыхнет.

Сергей с рейнджером поднялись и отправились в палатку.

- Вы посмотрите на этих боевых офицеров! - негодующе закричал им вслед генерал. – Они, понимаете ли, пошли баиньки! Тихий, мля, час у них. Первый отряд! Сопляки!

- Во-во, товарищ генерал, - поддакнул Макс. – Серега с детства такой. Один я вырос дитем улицы.

Генерал сочувственно покачал головой, наполнил стаканы и они выпили. Лелик тоже выпил, но как-то неразборчиво, потому что он после двух мисок ухи и пары стаканов водки он спать хотел, как медведь – бороться. Но Лелик не мог проявить свою слабость перед генералом, который его явно не сильно уважал, поэтому сидел на стуле и боролся со сн