Она сидела в кресле, покачивая ногой под музыку.
Из колонок прозрачными мелодиями, нежными переплетами лился джаз. Алиса
смотрела в потолок, растянув губы в полуулыбке, и перебирала пальцами моток красной шерсти. Разбивать молчание никому из нас не хотелось. Я заворожено
глядела, как из ее пальцев с коротко стрижеными ногтями просачиваются яркие нитки. Спицы валялись тут же – на полу.
Комнату взорвали смешки саксофона, когда Алиса вдруг, тряхнув длинной челкой,
взглянула на меня своими серыми глазами. В уголках уже заметны были морщины, и эти
длинные сине-зеленые гольфы ей совсем не шли.
- Ну, - требовательно начала она, - говори, как живешь.
- Я скоро умру.
- Не страшно, - отрезала моя девочка. Мое счастье, воспоминания о
котором я берегла последние несколько лет, как святыню…
Я несу ее нежно, мою страшную тайну…
Словно и не было бесконечных признаний, словно и не нам было всегда тепло
рядом. Она цедила слова сквозь зубы с явным раздражением,
хотя внешне была спокойна и даже расслаблена.
- До того, что ты больна, мне нет никакого дела. Все, что некогда нас
связывало, порвалось, - для наглядности она легко перерезала ножом тяжелую
шерстяную нить, - для меня ты умерла еще полгода назад, когда перестала
отвечать на письма.
- Но я была в больнице! – вместе с криком вырвались слезы.
- Плевать! Ты должна была тогда поддержать меня.
Моя глупая, нежная, эгоистичная девочка. Как я люблю тебя, даже сейчас,
когда каждое твое слово – как плевок мне в лицо.
Поцелуй в запястье, словно удар током. Когда она успела сесть рядом и взять
мою руку в свою теплую ладонь, я не заметила. Время затормозилось где-то между
двумя ударами сердца.
- Прости…прости… - шептала она, обливаясь слезами и
целуя мне руки, как в каком-то дешевом романтичном кино. Это было настолько
неожиданно, что первые полминуты я думала о том, что окружающая
действительность слишком часто похожа на дешевое кино. И лишь спустя какое-то
время поняла, что она, она! Сидит со мной и просит ее простить.
И когда начался приступ, она сидела рядом, сжимая мои пальцы до боли,
слушала мои крики и плакала. И, пожалуй, я готова пережить это
снова и снова, если она останется рядом.
Моя милая девочка. Моя Алиса, забывшая, как несколько лет
назад она убежала от меня, гонимая любопытством, в кроличью нору…