в застенках витебского вокзала
я провожала.
я плакала и дрожала.
господи, как хотелось укрыться
(здесь лица,лица...)
в черную куртку.
окурки
бросали на рельсы, топтали,
объятья вокзальные,
последние, очень горячие.
мячиком
проскочила мысль - навсегда.
поезда-поезда-поезда...
электричками нервными,
полуослепшая,
но доберусь,
и пусть
все будет против.
фотография на развороте -
такая малость,
но это - все, что осталось...
в застенках витебского вокзала
я провожала.
я плакала и дрожала...

Она сидела в кресле, покачивая ногой под музыку.
Из колонок прозрачными мелодиями, нежными переплетами лился джаз. Алиса
смотрела в потолок, растянув губы в полуулыбке, и перебирала пальцами моток красной шерсти. Разбивать молчание никому из нас не хотелось. Я заворожено
глядела, как из ее пальцев с коротко стрижеными ногтями просачиваются яркие нитки. Спицы валялись тут же – на полу.
Комнату взорвали смешки саксофона, когда Алиса вдруг, тряхнув длинной челкой,
взглянула на меня своими серыми глазами. В уголках уже заметны были морщины, и эти
длинные сине-зеленые гольфы ей совсем не шли.
- Ну, - требовательно начала она, - говори, как живешь.
- Я скоро умру.
- Не страшно, - отрезала моя девочка. Мое счастье, воспоминания о
котором я берегла последние несколько лет, как святыню…
Я несу ее нежно, мою страшную тайну…
Словно и не было бесконечных признаний, словно и не нам было всегда тепло
рядом. Она цедила слова сквозь зубы с явным раздражением,
хотя внешне была спокойна и даже расслаблена.
- До того, что ты больна, мне нет никакого дела. Все, что некогда нас
связывало, порвалось, - для наглядности она легко перерезала ножом тяжелую
шерстяную нить, - для меня ты умерла еще полгода назад, когда перестала
отвечать на письма.
- Но я была в больнице! – вместе с криком вырвались слезы.
- Плевать! Ты должна была тогда поддержать меня.
Моя глупая, нежная, эгоистичная девочка. Как я люблю тебя, даже сейчас,
когда каждое твое слово – как плевок мне в лицо.
Поцелуй в запястье, словно удар током. Когда она успела сесть рядом и взять
мою руку в свою теплую ладонь, я не заметила. Время затормозилось где-то между
двумя ударами сердца.
- Прости…прости… - шептала она, обливаясь слезами и
целуя мне руки, как в каком-то дешевом романтичном кино. Это было настолько
неожиданно, что первые полминуты я думала о том, что окружающая
действительность слишком часто похожа на дешевое кино. И лишь спустя какое-то
время поняла, что она, она! Сидит со мной и просит ее простить.
И когда начался приступ, она сидела рядом, сжимая мои пальцы до боли,
слушала мои крики и плакала. И, пожалуй, я готова пережить это
снова и снова, если она останется рядом.
Моя милая девочка. Моя Алиса, забывшая, как несколько лет
назад она убежала от меня, гонимая любопытством, в кроличью нору…

But it's time to face the true -
I will never be with you...
(c) James Blunt

вот так вот встретились, мило посидели, попили кофе.
много шутили, говорили о музыке, об общих знакомых.
ели мороженое, говорили о наркотиках
(а о чем мы с ним можем еще говорить? музыка, кино, наркотики).
было приятно, ненапряжно и легко, после четырех месяцев необщения.
ты представить себе не можешь, как приятно смотреть на тебя
и не чувствовать ни-че-го.

каждый глоток воздуха - полноценно-завершенная жизнь..
каждый сантиметр, приблизивший меня к Цели - полноценно-длинная дорога.
неужели. я. могла. так. любить.
покапельно принимаю музыку.
чтобы не захлебнуться в себе приходится держать голову высоко поднятой.
сложило на раз-два-три
и выбросило далеко-далеко за борт. куда даже чайки не долетают.
тихо. и только море шумит.
никого больше под палящим солнцем.
никогошеньки...

Разлюбить не смогу, но в бреду
имя твое шептать не буду.
Дней маета, ночей пустота,
ненужность рта. Ну что так устал?
Черных стекол броня твоя
от меня...
(с) Н.С.

глубокомысленные изречения в устах юной девушки не вызывают ничего, кроме улыбки у более взрослого собеседника. потому что в устах юной девушки все звучит юношеским максимализмом.
впрочем, те же мысли в устах более зрелого человека звучат всего лишь еще одной псевдофилософией.
но выдаются за истину.

на кофейной чашке выбит осколок.
было ли? былью ли? выторговал
себе иллюзию счастья с толком,
да пробирался один на вокзал,

от себя сбегая. далеко, но
не дальше осени. высмотрел
пару журналов, Москву, кино
да десяток безумных стрел,

пролетевших мимо пустого сердца -
(тринадцать ударов в час).
кулоны, джоули, цельсии, мегагерцы...
шутка. веришь ли? нет никакого "нас".

голоса нет. ветер, собаки, лестницы.
все. вылезай из мыслей. приехали.
хочется спать. или "чуть-чуть" повеситься.
кофе. осколки. былью ли? было ли?..

Ты мне все рассказал про негнущийся промысел божий
и про путь одиночки, проверенный правом стрелы.
Не приемлю. Слаба. Дохловата. Зело тонкокожа.
В Древней Спарте меня б непременно - башкой со скалы...
(с) К.М.

любовь - это когда сходишь с ума от того, что он героинщик. а вовсе не от того, что он с другой женщиной.

ах, Саня...два года. уже пошел третий с тех пор, как он пропал. с тех пор, как он утешал меня на вокзале. на Витебском вокзале, куда я и сейчас не могу зайти без слез. с той минуты, как он сцеловывал мои слезы, смотрел, смеясь своими яркими, синими глазами и обещал вернуться через пару недель. где они - эти две недели?! Саня, черт побери! где ты?! жив ли ты...мертв ли ты...ты живешь во мне. пульсируешь в каждой клетке моего тела, ты дышишь моими легкими и смотришь моими глазами.
он - героинщик. он - алкоголик. он - пропавший без вести. он - два самых счастливых месяца в моей жизни.
каждая минута, проведенная рядом с ним - в памяти. а без него - иглами. я уже вся состою из игл. скоро сама стану одной пульсирующей иглой, пульсирующей им одним. зачем? почему именно он? не знаю.. как так вышло, что он поселился в моей крови...
тоска по нему - не становится привычкой. она наваливается каждую ночь в снах, где я вижу, что он вернулся. что он смеется, как раньше, поет - как раньше. что он жив. главное - был бы жив...
ревнуй меня, Анлас, ревнуй. его нет, но он есть. ты это видишь. тебе больно, и я стараюсь, но ничего не могу поделать - он есть во мне.
уличный музыкант в ободранных штанах и старой джинсовой куртке. с длинным синим шарфон, повязанным на рюкзак. со сломанным носом и шрамом на правой щеке. с песочными волосами. бе-зу-ми-е.
и может быть, я сама не хочу, чтобы он отпускал меня...

иногда из романтичной, милой и смешливой дурочки
я превращаюсь в злую, циничную суку
с шутками поручика ржевского.
само собой, это меня не украшает.
зато хоть какое-то разнообразие...

сука.
ты сука. ненавижу тебя.
ты вошла в мою жизнь нелепой девочкой с глубоким голосом, ты взорвала к чертям все мои представления о любви, ты впивалась в мои губы губами только для того, чтобы отпустив, сказать:"я тебя боюсь".
мне было с тобой плохо. и без тебя не-вы-но-си-мо. ты звонила и посылала меня нахуй. молча, ты одна так умеешь. тебе нравился мой запах, а я сходила с ума по твоей коже, по твоей груди и серым глазам. черт, я ведь и сейчас схожу по тебе с ума.
но не вернусь. потому что с тобой я умру. все время, когда ты была в моей жизни, я медленно угасала. у тебя были Н., Таш, Лё, бесчисленные любовницы, бывшие любовницы, подруги...плюс-минус Сай. не надо говорить, что ты меня любила. не верю. если бы любила не доводила бы до истерик специально и радостно. ты бы не пугала меня своей смертью, не била бы упреками...
господи, как плохо без тебя, если бы ты знала! но с тобой - много хуже.
я лежала в реанимации, когда ты присылала смски о том, какая я тварь бессердечная, что не могу тебя понять.
похуй.
ни одна женщина еще не делала мне так больно.
ты первая.
поздравляю.

Звезды тают на груди,
поцелуев шелк...
я по палубе моей
за тобой пошел -
лови блесну!..
(с)

мне бы хотелось сделать из фонарного света ветряные мельницы.
хотелось бы, как фрекен Снорк, прокатиться на тучке.
еще набрать стакан тумана и выпить, смакуя каждый глоток.
мне мечтается о постоянном солнце по утрам, ласковой теплоте днем, туманном влажном вечере и прохладной звездной ночи.
мне мечтается о запахе ромашек.
и еще и пиве с фисташками.
вот такое вот прозаичное завершение,да)

перетекая из музыки в музыку, перемещая себя из пространства в пространство...
расскажи мне про свой мир?..
он пахнет солнечной пылью...перетекания завершаются перетеканием. гелий тела.
ее зовут Яблоня.
она сама себе выбрала именно это имя, хотя я понятия не имею, что она на самом деле.
у нее изящные ветви. весной покрываются белыми цветами, которые усыпают все вокруг.
она любит, когда я привожу к ней людей.
те, кто ей не нравятся, обычно, в конечном итоге, сильно обижают меня. так было два раза.
есть четыре человека, знакомых с нею. понравились ей только две девушки, с которыми я ее знакомила. ей вообще девушки нравятся больше. наверное, она лесбиянка))
однажды мы с ней вместе читали Павича "Обратная сторона ветра". вместе сходили с ума. тихо, но уверенно. она смеялась, а потом плакала и говорила, что еще такого никогда не слышала...
у нее на стволе нарисовано сердце. оно гораздо более настоящее, чем у многих людей.
она любит, когда я читаю ей свои стихи...
Яблоня.

занимательно. кто-то не может найти себя настоящего, кто-то играет сам с собой в прятки. пусть. для каждого из нас это всего лишь начало третьего и еще одна ночь.
мне бы очень хотелось быть чьей-то музой. чтобы меня сочиняли. сочиняли, выдумывали, оставляли буквами на бумаге или красками на холсте. я бы сидела на подоконнике, тихонько курила и бормотала в полусне непонятные фразы про желтые картинки.

глупый Аннгел мой. тебя нельзя забыть. но рядом с тобой мне безумно тяжело. прости. свитера с высоким воротом, сигареты, псевдоравнодушное молчание, когда ты сжимаешься в комок...так неправильно. не забываю. просто бегу. страшно.

мне снятся кошмары вперемешку с воспоминаниями о домике среди сосен. брат. собака. у нас сейчас весна. везде гадость какая-то, а у нас Весна.

никто, кстати, не оборачивается, когда я прошу

вниз, с балкона,
куском размокшего рафинада
падает перележалый снег.
не надо. уже не надо
догонять, хватать за запястья -
засахаренный человек
в теплых руках распадается.

палкой разворошили март,
как муравейник,
что успокоился на ночлег.

опуская веки. не опуская век.
какая, к чертям, разница?
просто прошло то время,
когда лучшим наркотиком были
страницы книг. муравейник март - дразнится.

да разве упомнишь все,
разбирая остатки земли и осени?

больно лететь, когда тебя сбросили
и не спросили.
и неприятно лежать
куском размокшего рафинада
перебродившей земле под стать.
и повторять, что не надо...

не надо держать.

мне не быть твоим ангелом,преклонивший колена царь.
мне вообще не быть,если тебе интересно.
я - рабыня. и мне ли не знать свое место,
на которое и врага посадить неизменно жаль.
я честна, но что тебе знать про честность?..

государь, ты храбро сражался,ты достойный победы муж,
и любая отдаться тебе была бы,конечно,рада.
Только я - ребенок войны, постелей награда
быстро и капитально тело мое разрушит.
какие титулы,господи?.. нет, ничего не надо...

и рожденная снегом, лежащим на горных хребтах,
продана тебе. владей, но, прошу, без лести.
мое место - твоя постель, и на этом месте
сотни девушек видят себя в золотых мечтах.
моя честь...а впрочем, что тебе знать о чести?..

тело женщины, как меха и золото - ценный трофей.
и дикарка с севера сгодится до середины лета.
никаких обещаний, клятв...никаких обетов.
я была рождена, чтоб седлать молодых коней
и страстно любить... но что тебе знать об этом?..

от меня пахло Саней. Господи, непонятно откуда,в серой больничной палате, на мне появился и на две недели осел его запах. и сидя на полу в закутке между ванной и улицей, у балконной двери, я курила, вдыхая от своих плеч его настоящий запах. Саня.
если бы я могла быть уверена в том, что эту боль возможно когда-нибудь выкричать, вытащить, выковырять из сердца и околосердечных мышц, то можно было бы надеяться, что все это не зря. но пока боль даже частично не ушла.
поэтому его запах...
это как послание, как...как надежда.
глупое чувство.

нашла на балконе мертвую синичку.
плачу.

если вы когда-нибудь проводили потрясающую ночь с женщиной, о которой мечтали с момента знакомства с нею, то вы приблизительно поймете, что я сейчас чувствую...

грядут перемены. хотя...какие, к черту, перемены? цветы, мартини, любимая женщина, которая боготворит другую женщину, ту, которая боготворит мою любимую женщину. Санта-Барбара. я запутана и меня сжигает ревность, когда одна говорит "я увижу Иру - женщину моей мечты!", а вторая "без Анн тут пусто". и я между ними, как фонарный столб, как нечто, мешающее их свободному существованию. хотя Ира, якобы, натуралка, а Анн, якобы жить без меня не может, и это я дала ей волю к изни и бла-бла-бла...
как тогда... Она постепенно забыла меня и муки ревности сменились тупой болью (действительно, чего ты хочешь от замужней женщины,Сай?..). потом я встретила Анн - маленькую, нежную, сумасшедшую девочку, у которой было столько женщин, что мне даже мысль о ревности казалась глупой. пока не...пока.не.
Ира, Ира...ты отобрала у меня волю, желание писать стихи, и даже не заметила. а теперь отбираешь Анн и тоже не замечаешь.
и мне стоит лишь поддаться урагану и упасть, чтобы не стоять между вами фонарным столбом. упасть и спрятаться под опавшими листьями. моя чертова ревность.

С днем рождения меня, что ли))))

Это цитата сообщения Rasto Оригинальное сообщение

Женской половине Одессы с необъятным таки уважением...

(на анекдотах.ру в свое время публиковал, сейчас вот припомнилось. :-) )

Воистину забавный город!
Город, где тебе любая бабушка (Молодой чоловэк, ви шутитэ? Ах, ви таки и правда заблудились? Маша, он ховорит что заблудился! Но хдэ тут блуждать?! Вам просто нужно пройти прямо три минуты и повернуть налэво. Три ваших минуты, сказала я - я видела как ви ходитэ!) не просто показывает дорогу, но и попутно проводит экскурсию, рассказывает кучу анекдотов и все это - не позволяя даже помочь (Ах, молодой чоловэк, я живу в Одэсе 45 лэт и ви думаэтэ, я таки дам вам поднэсти свои сумки?)!
Город, где девушки, идя навстречу, улыбаются и смотрят в глаза так, что у тебя выправляется осанка, перестает ныть лет 15 назад сломанная нога и становится стыдно за с утра так и не начищенные ботинки.
Где таможенник раз взглянув на тебя говорит: "Проходите, проходите, я и по глазам вижу, что у вас нет валюты". И тебя, блин, это не задевает, а плющит настолько, что ты готов остаться и поболтать с ним еще минут 10-15.
Город, где от солнца просыпается чувство юмора и ты на вопрос соседки по лавочке в парке "Ви москич?" отвечаешь "Да. Простите, так вышло". Где нашу рекламу показывают на украинском языке, что уже вызывает неудержимый хохот, где пожарные приходят на подмогу "пе(р)шими", а на центральной улице бюро ритуальный услуг зазывает клиентов красотой "последней фотографии" на плите.
Где "ховорок" пристает уже через пару часов и ты уже НЕ МОЖЕШЬ не косить под одессита. И тебе это прощают, понятливо улыбаясь!!!
Город, где есть "Институт древней географии", где снимали "Дежа Вю", где на Деребасовский есть 4 гостинницы (ага! навернул 4 круга, а нашел только 3. Одесситы, зачем спрятали гостинницу? Или это тоже шутка?) и номера там стоят такие деньги, что ты в шоке убегаешь, боясь взглянуть, что ж это за "люкс" тебе предложат за наши 300 рублей, где ради тебя одного соглашаются открыть кафе на час раньше, что бы напоить тебя кофем и при этом тебе дают 6 разных сортов сахара! Я посчитал! :_) Сорт кофе - один, а сахара - шесть! Город, где солнце садится на час позже.
Город, в котором я когда-то был счастлив с ней, город, в котором я счастлив и один. Где я чувствую себя ДОМА и понимаю, что таки да - я бы мог тут жить.

Напоследок - история. :-)
Вводная часть. Должен сказать тем, кто не бывал тут, что Одесса - город, где стОит свернуть с любой центральной улицы во двор и ты моментально попадаешь в свой замкнутый мир. Тут тихо, сумрачно, и никого! То есть абсолютно никого! Только белье на веревках между трех этажными домами, да ленивый кот на подоконнике. Ни номеров домов, ни номеров квартир, ни домофонов - ни-че-го. В один такой двор пришлось зайти и мне...
Включаем фантазию. Москвич заходит в одесский дворик после получаса его поисков и, оглядываясь, в растерянности чешет затылок. Замечает живого (живого!) человека и спешит спросить, куда он вообще попал! Старая одесситка в перстнях сидит на стульчике возле обшарпанного подъезда с видом удава Каа, таки встретившего того самого единственного оставшегося в живых (впрочем, это временно) бандерлога и внимательно смотрит на меня. Она уже предвкушает... :-)
Начинаем проникаться.
- Добрый день! Прастите, вы не магли бы падсказать, эта дом №4?
Минута молчания в память доверчивого москвича, после чего:
- Пожалуйста, хромше! Я плохо слышу.
- Я говорю: ДОБРЫЙ ДЕНЬ! Прастите, вы не магли бы падсказать, эта дом №4?
- Ой, зачем же так кричать, ви не на Привозе!.. Ви и правда думаете, что сейчас день? Ви и правда думаете, что он добрый?
Теперь уже пауза с моей стороны, после чего нахожусь:
- Ну, вы же не спите...
- Ах, молодой чоловэк, в моем возрасте на сон нужно все меньше времени! Был бы жив мой покойный Мойша, он бы вам подтвердил, что перед смертью спать не хочется вовсе! Я уже пожила свое, я видела белых, видела красных, видела холубых, мнэ скоро и на тот свет можно, а вот ви должны себя бэрэчь. Зачем ви так всюду спешите? Прямо как мой покойный Мойша, да будет земля ему пухом!
- Аминь. И все-таки, вы не падскажете, где тут дом №4?!
- Почему не подскажу? Подскажу. Но, простите, ви уверены, что вам нужен именно этот дом? Я вот уже так часто начинаю забывать что мнэ нужно, что, не поверите, инохда хожу в махазин за хлебом с запиской. Иначе моху не вспомнить, зачем я таки вишла из дома. Был бы жив... Так какая улица Вас (Вас звучит уже чуть издевательски) интересует?
С отупевшим взором шарю по карманам в поисках записки с адресом, нахожу, достаю, ловлю на себе иронический взгляд старушки и снова комкаю в карман.
- Эта! Эта улица! На ней должен быть дом №4!
- Ну, если ви ховорите, что должен, то он наверняка есть! Не расстраивайтесь и посмотрите на стене под аркой - может быть, там что-то написано?
Матерясь про себя, иду назад к арке. На желтой стене между граффити "Океан Ельзи" и "Динамо-Киев" вижу такую же желтую, едва различимую цифру 4. Скрипя зубами возвращаюсь.
- Ну и што там написано? - глаза Читать далее...