Пальцы бежали по расстроенному пианино, на стену прилипнув, слушала сквозь сон зимняя Прага. Груда фантиков взлетели вихрем, окно не закрою. Белая чашка с музыкой вчерашнего утра. Разбросанное хокку, отрывки синусоид, пьяные гитары. Вот теперь надо откопать кровать, я помню, что надо идти долго на север, а потом повернуть на восток и я ее найду.

Веревки дрыгаются, пальцы шевелятся. Затишье перед бурей. Взмываюсь под потолок, подхваченный вихрем фантиков.

- А вот интересно, здесь, под потолком, нужно ли задумываться о земле? Или сразу, как подумаешь, проснешься?
- Ты уже думаешь об этом, но ничего же не происходит.
- Это от того, что я не по правде думаю.

Ветер стал серым, фантики рассыпались. Трудно лежать на полу и думать о чуткости рук. Беру в руки свое тело и подымаю его, кладу на кровать. Спи, Шень.