Мне снова нравится Серёжа. Который раз я была уверена, что это было глупое наваждение или только лишь симпатия к светлому, чистому и во многом непонятному человеку с тяжёлой судьбой. Всё таки это был мой первый опыт общения с молодым человеком-мессионером, будущим священником.

В поездке же, о которой см. 3 поста в RosanChanger, моё платоническое чувство приобрело-таки черты грязной человеческой пошлости (как я люблю говорить, говнецо-то прёт!): я возревновала. При чём к девушке, которую очень люблю и с которой мы, в общем-то, вдвоём начали выхаживать и обуючивать (окказионализм нашей преподавательницы по литведу - значит можно) Серёжкины будни.

Раньше было очевидно, что он воспринимал нас как единое целое, что не удивительно: видел нас только вдвоём (просто виделись мы только на определённых мероприятиях МА "Покров", где с ней двоём), если созванивались - то только когда я была у неё в гостях - и говорили по громкой связи. Какую-либо индивидуализацию можно было заметить только когда мы с ним находились вдвоём. Вернее, она была заметна только потому, что мы были вдвоём. Тут всё понятно: давно не виделись, обрадовались, много болтали, в итоге проводил меня до эскалатора и в глазах светилась радость и братская любовь. До этого дня я не видела его примерно месяц. Жаль только, что такие эмоции у него мимолётны и им легко забываемы.

А тут я заметила явное внимание к ней и игнорирование меня. В это время мы ехали в автобусе, было темно, вечер, Женька играл что-то жутко душещипательное, и я не могла не найти повода погрустить. И так было погано, ведь я знаю, что у меня это временно, что тут не может быть ни грамма физиологического, что у Серёжи одна Любовь, и до неё нам расти и расти... но душила прозаическая ревность... ко мне не подсел, а сел к ней, меня не обнимает на словах Шевчука "Мир так тесен - Дай-ка, брат, тебя обнять", а её обнимает... меня водой не поливает на источнике, а её... и т.п. Бред.

Скорее бы это закончилось и я могла бы так же спокойно воспринимать его рядом, как раньше.