Сказка-притча Зинаиды Миркиной.

"Жил на свете белый заяц, такой же, как все, самый обыкновенный, только задумчивый. Он недотепой был,
вечно он терял то морковку, то листик капусты, другие зайчики подхватывали это.

А однажды он притащил что-то необычайное, что даже зайцам у него не захотелось забирать, но было
очень интересно, что это. А оказалось, что эта вещь, длинная, как морковка, и белая, как капуста, -
футляр от скрипки. А скрипка была серебряной. Он взял серебряную скрипку и заиграл.
И все притихли и слушали.

А скрипка, хоть, конечно, ни одного слова сказано не было, все-таки все понимали, - скрипка говорила:
"Все хорошо. Все удивительно хорошо. И звезды это знают, и деревья, и цветы, и лучи, только зайцы
еще этого не знают". Когда заяц кончил играть, старая Зайчиха привела свои уши и лапы в порядок,
усы тоже, и сказала: "Чепуха какая-то! Как же все хорошо, когда не хватает капусты и морковки...?!
И вообще, на свете есть волки!" Белый заяц опять заиграл, и снова все застыли.

Но вдруг начался переполох.Зайцы побежали, кто куда. Только он один остался. На поляне появились
волки. А белый заяц плакал и продолжал играть. Он бормотал: "Если моя скрипка говорит неправду,
то пускай волки меня съедят".

Вдруг волки остановились, попятились, и белый заяц почувствовал на голове чью-то мягкую руку.
Это была девочка-волшебница. Волки отступили. А девочка сказала белому зайцу: "Ты, пожалуйста,
никогда не сомневайся в том, что говорит твоя скрипка. Сейчас ты увидишь". Она взяла откуда-то
точно такую же скрипку, как у него, а ее смычок оказался волшебной палочкой. Потом девочка взмахнула
волшебной палочкой, и вырос удивительный заячий город, в котором все было так, как говорила скрипка.
Всего было вдоволь. И главное, что волшебная стена не пускала волков. Здесь были зайцы в полной
безопасности. И девочка сказала, что плакать в этом городе никто никогда не будет, разве что - от
счастья, но это не считается. Все так и было.

Однако через несколько дней зайцы услышали плач. Это оказался волчий вой. Волки были голодны.
Они мерзли. И тут-то зайцы зашевелились, загалдели и стали думать, что делать: пускать волков
или не пускать. Один маленький зайчонок плакал и кричал, что умрет от страха, если в город пустят
волков. Другой радовался: теперь только, когда зайцы живут в сытости и тепле, а волкам худо, он
по-настоящему счастлив. А третий говорил, что он не может быть счастлив, когда кто-то плачет и воет:
"Давайте поверим волкам и пустим их".

Девочка-волшебница погладила первого по головке и сказала: "Не бойся! Я в беду тебя не дам".
А второму сказала: "Ты злорадный и можешь сам стать волком. Не думай, что волки всегда волки,
а зайцы всегда зайцы... Всякое бывает". Третьему девочка сказала: "В тебе нет злорадства, волка из
тебя не получится, но ты безответственный".
- А что такое "ответственный"?- загалдели зайцы.
- Это такой заяц или волк, или человек, который может быть одновременно и в волчьей, и в заячьей шкуре.
- А как это? - спросили зайцы. Но тут она ничего не ответила, взяла откуда-то свою шубку белую пушистую
и взяла смычок, волшебную палочку. Стена разомкнулась, и девочка ушла к волкам.

Морозная ночь, светятся только волчьи глаза. Она стала играть волкам на своей серебряной скрипочке,
такой же, как у белого зайца, и скрипка говорила: "Все хорошо. И деревья это знают, и звезды это знают,
и зайцы теперь это знают, только волки этого еще не знают". Волки хмуро слушали. Потом один из них
проговорил: "Что ж ты говоришь-то? Как все хорошо, когда мы голодные?! Нам холодно! Мы не виноваты,
что родились волками. Что же нам делать?"
Девочка сказала: "Я тоже голодная, мне тоже холодно." И заиграла снова. Волки слушали. Но когда она
сыграла в третий раз, волки сгрудились, потом подошел старый волк и сказал: "Ты обманщица. Нам не
стало теплее, и в желудке по-прежнему пусто. Ты обманщица, и мы тебя съедим".
- Ну что ж, - сказала она, - раз вы мне не поверили, вам ничего другого и не остается.

Но тут от стаи волков отделился один, встал между волками и ей и сказал: "Нет, я не дам ее съесть,
она не обманщица. Если мы можем так сидеть и слушать ее, я готов голодать и холодать. Это хорошо,
если мы можем сидеть и слушать ее. Но если мы тронем ее хоть одним зубом, это будет ужасно..."
Девочка вдруг подняла голову и сказала: "Ну вот, ты уже не волк. Ты Друг". А белое облачко,
которое было где-то рядом над ними, приплыло и оказалось белым заячьим городом. Стена расступилась
и впустила девочку и Друга. И уплыл город, как и приплыл: он же был волшебный.

Все волки, кроме Друга, остались в морозном лесу и завыли от тоски: "Если б мы знали, а теперь
мы навсегда одни..." Но вдруг издали раздался тоненький тихий звон, и кто-то расслышал, что говорит
серебряная скрипка: "Все хорошо. Все очень хорошо. И никогда не поздно этому поверить". "