Когда у тебя выпрямляется душа, будто она никогда не была изувеченной, когда на сердце твоём даже в полнолуние ни единого пятна, когда смятение твоё чисто, как сон, когда просишь у небес не лучшего для себя, а себе положенного, когда вместе с тем тебя тешит иллюзия, что не мир глобален, а ты глобален, и следовательно, тебе положено лишь лучшее, когда у тебя разрываются ноздри от весенней чувственности, а ритм твоей жизни наконец синхронизируется с бешеной пульсацией твоего сердца, и если чихнёт мотор, то только от паводковых брызг или вербной пыльцы, когда ты не можешь остановиться, закурить на кухне, всматриваясь в давно изученные магниты на дверце холодильника, чтобы провести ревизию этим сумасшедшим апрельским ночам, - тебе хочется сказать окружающим, прищурив хитро глаз: а хрен ль вы думали? - совершенно не держа в уме, что окружающие если и имеют интерес  к тебе, то только связанный с надеждой однажды похлопать тебя по плечу с плохо скрываемым мрачным удовлетворением: а хрен ль ты думал?