Вечером в номере "Болоньи" слышно: бой часов из костёла Святого Ильи, бас с бранчливым тембром этажом выше (въехали русские), шум редких прохожих, которые возвращаются из баров (женский смех сквозь поднятую гильотину окна), и доисторический, по меткому определению Пелевина, гул самолёта.
Если эпитет "пражский" передаёт извилистость улиц, замковую камерность дворов и вообще городской ландшафт с силуэтами готики, то в каждом европоцентричном городе есть пражские очаги, осколки, симулякры. Например, в Вене можно обнаружить правдоподобный пражский пятачок у Рыбной пристани.
И только в Праге много самой Праги.
Много пражской брусчатки - разнокалиберной и разнофактурной, всех цветов, каких бывает фасоль или галька, - чёрной, белой, песчаной, розовой. Наблюдатели говорят, что когда перекладывали дорогу возле Пороховых ворот, каждый из 300-летних камней нумеровали на тыльной стороне, чтобы собрать мостовую в той же последовательности.
Вид из окна отеля "Болонья" на улице Konviktska, в котором останавливался Рысаков в конце декабря 2012 года.
