Очень yравятся эти две стати, побольше бы таких, это наверно мои любимые статьи про еду, автороство незнаю, до этого видел их в журнале "реакция". Все умолкаю далее статьи.


Статья первая


Передовая наука установила: описания и изображения еды — это порнография. Совершенно легальная порнография, которую свободно показывают по телевизору и публикуют в журналах.
Заниматься сексом и есть — стыдно. Еда связана с дефекацией. Удовольствие чревато расплатой.
В детстве я мечтал не пить и не есть. Это было отцензурированное Фрейдом желание никогда не мочиться и не испражняться. Что, в свою очередь, было отцензурированным желанием никогда не совокупляться. Что отталкивает в совокуплении? То, что в обмен на непродолжительное и весьма непостоянное удовольствие ты получаешь чудеснейший подарок — другого человека, бр-р-р... В детстве я не знал, зачем он. Было и так нормально.

* * *
Тест Люшера сообщает, что в хронической стрессовой ситуации люди психологически тянутся к комфорту и сладострастию. Когда Древний Рим пребывал в упадке, он все время жрал и совокуплялся. Не вставая — жрал и совокуплялся. Жрал и совокуплялся. Жрать и совокупляться — это одно и то же.
Древний Рим был рабовладельческим государством. Современный Рим — тоже. Офисное рабство связано с чувством голода. Офисный раб всегда хочет есть. Жрать! Протягивает корявые руки. Торопится опоздать. Четыре раза за смену ходит в буфет и все равно остается голоден. Буфет для него — это бегство.

* * *
Еда уродлива. Чтобы снять ее для рекламы, нужен специалист. Называется «дизайнер еды». Чтобы снять порнографию, тоже нужен специалист — замазывать прыщи на задницах. Или накрывать актеров шелковым одеялом — тогда это будет называться «фильм категории А».
Шелковые одеяла и фильмы категории А — отвратительны. Совсем другая фигня — если ты вкалываешь в лесу на морозце, думая без слов примерно такую мысль: «В этом квартале повезло с участком — точно обойдем бригаду Удальцова. А чем это так задорно повеяло в звенящем от морозца и напоенном хвойным настоем воздухе? Ах, это же Люська-повариха подбросила полешек в уютно потрескивающую матушку-печку! Ах, как она нежна и толстожопа, эта Люська, ах, какие у нее замечательные шерстяные рейтузы!»
Намашешься топором, поднимаешься вразвалочку по скрипучей приступке в вагончик, отряхнешь, солидно матерясь, снег с валенок. А Люська уже шустрит, зараза, с половником. И дух такой, что его ж мать, товарищи! И картошечка там, и лучок, и мясцо, соструганное топором с заледенелой лосиной туши! И самогона пряного на столе стакан — норму ж выполнил…

* * *
Советские фильмы категории «Девчата» и «Карьера Димы Горина» — это фильмы про титанов полового совокупления. Им не нужны замазанные прыщи — у них и так бензопила «Дружба». Гоголь писал когда-то, что мелькнувшая под юбкой щиколотка возбуждает сильнее, чем вываленная на всеобщее обозрение филейная часть. Это потому, что Гоголь был здоровым человеком и не ел пищевых добавок. Рабам бензиновых выхлопов мало щиколотки. У них не бензопила, а в лучшем случае авторучка. С колпачком из проверенного электроникой и смазанного лубрикатором латекса. В советских фильмах про радость труда нельзя было показывать секс. (Это правильно: то, что показывают в кино, постепенно исчезает из жизни. Радость труда показывали — и она исчезла.) Вместо секса в советских фильмах показывали еду.

* * *
Порнография не возбуждает. Ну, вы помните эти телепрограммки: «Шмяк» с Андреем Макаревичем, «Дешево и сердито» с Дарьей Донцовой, «Кто из двух команд мудаков быстрее сделает из яиц яичницу» и так далее. А вот когда читаешь про НАСТОЯЩИЙ БОРЩ в книжке современного писателя-деревенщика Бориса Екимова — возбуждает так, что хоть святых выноси.
Потому что — знаете что? Потому что передовая наука установила: телевизор — это говно. Там даже голую девку ухитряются показать так, что не хочется мастурбировать. А хочется блевать. Или спать. Или — что гораздо лучше — пойти покушать.



Статья вторая


Судя по рекламе на упаковке, французский сыр с замечательной синей плесенью изготавливают в монастырях на лоне природы. На самом деле интерьеры цехов крупных пищевых комбинатов похожи на интерьеры химических заводов. Сотрудники носят маски. Чтобы не надышать? Нет. Чтобы не надышаться.
ЛУНА СЛОВНО РЕПА, А ЗВЕЗДЫ — ФАСОЛЬ
Самая характерная болезнь современной пищевой индустрии — это ее глобализация. Фермер, который выращивает яблоки в Подмосковье, не имеет возможности продать их в Москве. Он привязан к щупальцу длинной технологической цепочки. Подмосковные яблоки путешествуют за тысячу километров, там их превращают в пульпу, которую опять везут куда-то за тысячу километров, потом хранят в течении года-двух, после чего эти яблоки в виде сока попадут обратно в Москву. А в Москве в это время едят яблоки из Австралии.
Далекие перевозки продуктов и долгое их хранение приводят к тому, что в продуктах распространяются бактерии. Чтобы продукты не портились, в них добавляют стабилизаторы и консерванты. Современный человек потребляет огромные количества этих искусственных добавок — около 20 кг в год. Однако наш пищеварительный тракт не приспособлен для переработки этой химии. Бактерии, питающиеся химическими добавками, крайне прожорливы и активны, они медленно разрушают оболочку стенок кишечника, что является причиной разнообразных заболеваний. Кстати, те же бактерии обитают в подземных городских каналах со сточной водой. Иными словами, химически-биологическая ситуация в нашем кишечнике очень похожа на ситуацию в городской канализации.
СПАСИБО, МАМАША, ЗА ХЛЕБ И ЗА СОЛЬ
Человека очень легко обмануть. Раньше, когда продукты питания были натуральными, по внешнему виду и вкусу можно было легко определить, что молоко, мясо или овощи испортились. Сегодня на вкус и внешний вид уже ничего не возможно определить. То, что мы считаем вкусом продуктов, покупаемых в супермаркете, — это искусственный вкус. Если йогурт имеет вкус клубники — это не значит, что в нем плавала клубника; если растворимый суп имеет вкус куриного — это вовсе не значит, что он имеет какое-то отношение к курице.
Характерный вкус корочки белого хлеба — результат применения химического соединения, которое называется 2-ацетил-1-пирролин. Вкус цыпленка имитирует смесь из 12 препаратов. Ментентиол создает у нас во рту ощущение свежего грейпфрутового сока. Про суп из консервной банки, сосиски и колбасу даже думать не хочется — страшный сон. Все, что продается в супермаркетах, все, что упаковано и как-то обработано, — все это синтетическая пища.
Даже рестораны — это на самом деле предприятия по разогреву готовых блюд, которые привозят с завода. Выглядеть ресторан может очень традиционно — с бутылками старого вина, с засохшим луком и чесноком, которые свисают со стен, со старыми фотографиями и моделями парусников... все это шоу. За кулисами, на кухне — совсем другая история. Существуют даже полезные советы для владельцев таких ресторанов, там указано, сколько времени готовится то или иное блюдо: следует выдержать паузу, чтобы создать у посетителя реалистическое ощущение якобы реально идущего кухонного процесса.
АМЕРИКАНСКАЯ ГЕНЕТИКА — ЦАРИЦА ПОЛЕЙ
Или вот генетически измененные продукты, якобы более устойчивые против вредителей, содержащие больше полезных веществ и т. п. Проталкивают их концерны из США. Делается это так. В Латинской Америке модифицированную пшеницу выращивают на одном поле, а она сама собой распространяется на огромной территории просто ветром. Потом проводят тесты, обнаруживают запатентованные гены и предъявляют фермеру счет — новая пшеница защищена авторским правом. Иными словами, фермеров обманом вынуждают переходить на новые продукты. Потом оказывается, что генетически измененная пшеница второй раз не родится, у нее выключен соответствующий ген, семенной фонд надо каждый год покупать у американской фирмы и платить за авторское право.
Сейчас лоббисты проталкивают генетически измененные продукты в Европу. О том, как такие продукты действуют на человека в долгосрочной перспективе, никто, конечно, не знает. Университетская биологическая наука часто финансируется пищевыми концернами, негативные результаты публиковать не дают. Кажется, что борются с этой волной «новой еды» одиночки, которых прогрессивные коллеги считают сумасшедшими.
А ПРИЧИНА ОДНА — БЕЗБЛАГОДАТНОСТЬ
Какие последствия у всей этой ситуации? Это и эпидемии, и массовые отравления, и заболевания желудка, и астма, и всевозможные аллергии, и прежде всего — ожирение. Многие продукты вырабатывают зависимость. Очевидный пример — фруктоза, фруктовый сахар. Фруктоза применяется в тысячах разнообразных продуктов. Она чересчур сладка для нашего организма. У многих людей именно фруктоза вырабатывает зависимость от сладкого. Человек, привыкший к синтетическому вкусу, естественный вкус считает не очень-то и интересным.
Ситуация в пищевой индустрии напоминает ситуацию в современной поп-музыке. Мы не можем сказать по ее звукам, из чего она сделана. Нам это не важно. Нам слышатся естественные звуки естественных инструментов. Нас подхватывает энергетический поток, хотя на самом деле все это — чистая синтетика на месте прервавшейся традиции. Так же обстоит дело и с продуктами питания.
Спокойной ночи.
Приятного аппетита.