В его взгляде читалось беспокойство и усталость. Он что, провел множество бессонных ночей около сего скорбного ложа, переживая за хрупкую человеческую жизнь? Бред. Он меня не узнал, что ли? Хотя да, где уж ему помнить какую-то десятилетнюю девчонку, чудом избежавшую смерти от его руки, тем более через восемь лет. Кажется Он - в отсутствие других терминов,- не понял, что я-то его не забыла. Великолепно.
Неожиданно Он поднялся и одним длинным текучим движением преодолел разделяющие нас метры. Я против воли восхитилась его стремительной грацией и скрытой силой дикого зверя, не забыв как бы не специально вжаться поглубже в постель.
-Как ты?- с тревогой спросил он, наметанным взглядом окидывая от макушки до пяток мое бедное многострадальное тело.
Я попыталась ответить, даже еще не понимая, что именно хочу сказать, но пересохшие губы и горло категорически отказались выдавать хоть что-нибудь членораздельное. Мужчина моментально понял причину такой неразговорчивости. Чуть приподняв за плечи, он усадил меня повыше и взял с подоконника чашку с водой. Так как руки мои все еще не повиновались, он сам напоил меня, следя за тем, чтоб я не захлебнулась собственными жадными глотками. Я все пыталась ухватить его за рубашку, больше мешая, чем наоборот.
Откинувшись обратно на подушки, я поняла, что все не плохо. Начать с того, что какова вероятность в Черных горах в бреду не только выжить, но и встретить единственного, должно быть, местного жителя, к тому же… его? К тому же, Он вызывает во мне дикий безотчетный ужас, даже не страх, который мне удается прятать только в силу природного упрямства. И пугает меня его взгляд, хотя ничего особенного в нем нет. Ну ладно, ужас - вполне понятно и объяснимо. Но есть кое-что похуже: я его не ненавижу! Вот это уже странно и непонятно и пугает самим фактом такого положения дел. Я должна его ненавидеть! Он убил мою семью, разрушил мою жизнь, он частенько врывался в мои кошмары, а я- я!- не испытывала по отношению к нему ничего соответствующего. Не то, чтобы не хочу, а просто не могу. Как-будто это чувство попросту не имеет с ним ничего общего. Им можно восхищаться, можно уважать его. Его можно бояться. Все это проверено на собственном опыте и, в целом, это, кажется, все, что вообще можно чувствовать к нему в его присутствии. Потому что, когда я столько лет искала способ поквитаться с ним, отомстить, когда заключала контракт с Церковью, я могла его ненавидеть. Боялась, но ненавидела! У меня, похоже, остался единственный способ получит полноценное удовольствие от его смерти. Этот шанс заключается в призрачной надежде, что средство, которым меня опоили, все еще продолжает действовать, и поэтому я пока просто плохо соображаю…
Вихрь эмоций, охвативший меня, определенно помог очистить разум и выделить несколько дельных мыслей. По крайней мере, я сообразила, что лучше будет не притворяться эдакой фанатичной мстительницей, а вести себя так, как хочется. Это наверняка поставит его в тупик и заставит хоть чуть-чуть, да растеряться. Ну, это уже в идеале. Но озадачен он будет точно, и мне останется только незаметно послать весточку церковникам, а там они и без меня разберутся.
Я подняла на него глаза и случайно наткнулась взглядом на маленький острый огонек в глубине его зрачков. Узнал. В таком случае меня поражает его желание долечить меня до логичного итога. Причем, скорее всего, это будет выздоровление, а не могила.
Мои потрескавшиеся губы с трудом разошлись в жутковатой улыбке.
-Сволочь ты, Охотник,- хрипло констатировала я, снова проваливаясь в беспамятство.
Наградой мне стало ошарашенное лицо мужчины на фоне стремительно тускнеющего потолка. Что ж, пару секунд я была абсолютно собой довольна, но позлорадствовать вдоволь не успела.