Странно видеть, как он, мой старый друг детства, снова пытается переписать ту грустную историю. Грустную историю, о которой гораздо легче думать как просто о грустной истории и не более, не соотнося её с собой. Иначе становится слишком тяжело, и прирученная привычная боль выходит из-под контроля, заставляя сжимать зубы, чтобы не кричать. На этот раз он пытается переписать прошлое уже совсем по-другому. И все же это будет ложью. Любое переписывание истории нашего прошлого будет ложью. Можно придумать взамен тысячи эпизодов из вымышленной жизни без слез. Можно даже выдумать нечто очень правдоподобное, пытаясь переписать собственную память. Но боль, монотонно и беспощадно терзающяя сердце при скрипе качелей и первых порывах холодного осеннего ветра, от этого не станет легче, она останется навсегда. Не пройдет острое чувство вины, вспышками боли прорезающее мозг и истерзанную душу. И мы не научимся так прощать себе прошлое. Не научимся. По-крайней мере так. И память по-прежнему будет хранить все.
Слишком театрально
Слишком горько
Слишком глупо
Слишком правдиво
Слишком больно
Жизнь не из тех книг, которые можно переписать с чистой страницы, забыв о предыдущей "редакции".
Ложь навсегда останется ложью. Боль навсегда останется болью. Пусть и видоизменившейся. Пусть и утихшей.
И лишь шрамом пролегшее по душе слово друг...
оно по-прежнему будет правдой.
И это по-прежнему будет слишком больно.

Настроение сейчас - грусть
В колонках играет - Dead Can Dance