Уныло и привычно болит и ноет что-то внутри. Это что-то называется душа, насколько я знаю. Она вроде бы, не материальна, опять же, если верить общепринятым теориям, что однако же не мешает ей с внушающими уважение регулярностью и постоянством болеть. Мысли скачут и рвутся, не распутавшись до конца. Казалось бы, почти лучшее состояние для того, чтобы дописать начатый пару дней назад рассказ, но руки сами собой начинают печатать сообщение для дневника. И, наверное, не только для дневника.
Неплохо маскируемый страх общения сочетающейся с гипертрафированной искренностью и бесконечным, бездонным желанием общаться. Характерная особенность людей пишущих? Вполне возможно, зависимость как раз обратна. Сейчас уж сложно вспомнить, как так получилось, что эти две вещи связались когда-то во мне самом вместе. Причем очень накрепко.
И сейчас больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы Он вышел из душа, взъерошил бы неловким жестом мокрые волосы и засмеялся бы, смотря на меня, и теребя полотенце. Все проблемы и боль потеряли бы смысл в это мгновение. Растворились бы в бесконечно-зеленой загадочной глубине его глаз. Как бы мне хотелось просто обнять его сейчас, прижаться к его мокрому телу и уткнуться носом в его растрепанные волосы, шепча самые важные слова.
И я знаю, что зсыпая, я почувствую как он обнимает меня, а он почувствует мой сонный поцелуй.
Но, Небо, как же невмоготу горько иногда становится от того, что он вот так вот не выйдет из душа и не войдет в мою комнату, ероша непослушные мокрые волосы. Не засмеется неловко и игриво и не обнимет меня, "пытаясь" "вытащить" из-за компьютера, хотя и так знает, что это ему с легкостью удастся.
И все же я знаю, что засыпать мы будем в объятиях друг друга. Несмотря на расстаяния, разделяющее нас физически. Мы рядом.

Настроение сейчас - усталое
В колонках играет - David Bowie