В колонках играет - мой любимый блюз
Настроение сейчас - непутевое

Ее звали…а впрочем, это не важно. Ее жизнь ничем не отличалась от миллионов других. Ничем не примечательная внешность, никаких особых талантов. Только голос. Чистый хрустальный голос, словно звенящий ручеек, льющийся из ее губ. Про нее обычно говорили: «Когда она смеется – жить хочется!..» И глаза. Каждый, кто хоть однажды ловил на себе ее пристальный взгляд, никогда не мог забыть этих больших карих глаз, в которых, по какой-то ей одной известной причине, всегда тлел уголек. И с каждым днем его свечение становилось все слабее, и на смену ему приходила тень.
Она мечтала научиться летать. С самого детства она с недоумением смотрела в небо и задавала всем один и тот же вопрос, на который никто не знал ответа: «Почему мы не умеем летать?» И каждый день она приходила на крышу одного из самых высоких домов и подолгу смотрела в манящее небо, мечтая о том, что однажды наступит тот день, когда она распахнет крылья и взлетит к облакам.
И этот день настал. Это случилось внезапно, нахлынуло волной и накрыло ее с головой. Это случилось в тот день, когда он впервые коснулся ее губ. Ее душа распахнула крылья, взлетела, открылась ему. В ее глазах тогда загорелся ярким светом огонек. Теперь она любила подолгу смотреть в небо, отражающееся в его глазах, держать его теплую руку и сидеть на старой излюбленной с детства крыше вдвоем, не замечая времени и ничего вокруг. Они долго летали вдвоем, просто держа друг друга за руки.
Но однажды ему надоело летать. Ее душа спустилась на землю, сложила крылья и забилась в самый дальний и темный угол. И она, как ни старалась, больше не могла взлететь.
И снова она приходила на крышу одна, и снова подолгу сидела, глядя в небо и спрашивая его: «Зачем?». Ведь она просто мечтала научиться летать.
Друзья перестали узнавать ее. Все реже из ее губ стал слышен ручеек, все реже она улыбалась и дарила радость другим, все слабее в ее глазах горел огонек, превращаясь в уголь.
Она снова стояла на крыше. Над головой стая птиц изрисовала зигзагами сизое небо. Все также неизменно играл свою музыку ветер, запутываясь в ее волосах, все также солнце тихо поглаживало ее по плечам и щекам, все также мерно снизу доносились звуки города. В ее глазах впервые не отражалось небо. Сердце молчало, лишь хрипло и сдавленно пытаясь стучать, душа безропотно умирала где-то в углу, еще тая в себе потускневшие воспоминания о мгновениях полета.
Она закрыла глаза. Сделала медленный вдох. Встряхнула волосами, будто отгоняя от себя ненужные мысли. Распахнула руки-крылья и сделала шаг вперед.
Она мечтала научиться летать…