О, нашёл! «Whiskey In The Jar» – хоть одна нормальная песня в его машине. Сразу чувствуешь себя по-другому, слушая её, сидя в пустом старом опеле, на заднем сидении. Правая рука с дымящейся сигаретой лежит на двери за опущенным стеклом, всматриваюсь в ночь через открытый багажник. Музыку слушаю негромко, чтобы не привлекать странные силуэты, которые могут появиться ниоткуда. Эти кошаки оставили меня «сторожить» их колымагу, будто, я представляю большую опасность для гопоты или кого-либо ещё, попивая пивко и наслаждаясь песней. Подсветил пульт от магнитолы и нашёл долгожданную кнопку «vol +». Только вот песня уже заканчивается. Ничего, зато есть две забористые композиции The Offspring, которые как нельзя лучше подходят для этой тёплой майской ночи. Курю и выжидаю, когда же наконец вернутся Димон и Антон, потащившие семь минут назад старые колёса в квартиру Димону, почти владельцу этого авто.
Вообще, вечер начинался безобидно. Сидел в парке с Юроном и Лизкой, пил пиво, немного мучительно скучал по своей; мы втроём болтали, обсуждали всё и вся и просто были рады увидеть друг друга спустя полторы или две недели. Когда провожали Лизку, я чуть было не взорвался, переполненный жидкостью, но Лизка меня спасла, дав воспользоваться ватерклозетом в её квартире. После чего мы с Юроном пошли на тихую дорожку, между его домом и детским садом и, взяв предварительно ещё по бутылке, стояли и о чём-то трещали. Что ещё надо человеку, чтобы умиротворённо провести вечер, кроме лучшего друга, бутылки пива и этого спокойного места, сплошь окутанного только что распустившейся зеленью, по которой все так истосковались за зиму, и особенно я.
Ленивый и домашний, в общем-то, парень, я собирался после этой бутылочки пойти и домой, посмотреть какой-нибудь фильм или почитать книгу, или что-нибудь ещё. Но Юрик уговорил меня взять ещё по одному пиву. Тогда мы встретили Гену и он присоединился к нам, а через десять минут они с Юроном уехали, чтобы бухать где-то в ночи. Я отказался от такого предложения, боялся, что это затянется уж очень надолго. Таким образом, оставшись один на улице с только что начатым пивом и кальмарами, я потащился домой. Было десять часов вечера. Родители ещё не спали, а Димон с Антоном были в Балашихе, покупали колёса. Ничего не оставалось, как допить пиво дома. Родители были не против, а меня уже слегка пошатывало, поэтому пил я его медленно, включив «Исчезающую точку» на компьютере, фильм, целиком сфокусированный на чуваке, угоняющем на мощном додже с форсированным движком от полиции. Именно то, что мне было нужно.
Когда на середине фильма я поймал себя на том, что клюю носом и вот-вот засну на клавиатуре, решил не ждать ничьего звонка, а кроме Димона ещё и Юрон хотел позвонить, чтобы вытащить меня гулять за полночь, когда вернётся. Но только я пришёл в ванную, чтобы умыться перед сном, зазвонил телефон и сонный, но предвкушающий приятную встречу с приятелями, которых не видел уже не один месяц, я потащился к шиномонтажке. Сел в машину: под ногами пара пустых бутылок из под пива, слева от меня на заднем сидении куча каких-то тряпок и картонная коробка. Пока Димон следил за тем, как меняю колёса, мы с Антоном рассказывали друг другу о произошедшем в жизни каждого за эти несколько месяцев. Работник шиномонтажки поднимал домкратом то правый, то левый бок машины. Антон начал всерьёз беспокоиться, не надо ли нам выйти из машины, но вроде не надо было. Когда же всё было закончено, колёса заменены и отправлены покоиться в комнату Димона, мы поехали подобрать Аньку и Марину.
- Поехали на Полежаевскую, там есть круглосуточный макдак, - сказал Димон, вырулив с парковки и выключив навигатор. Мигом оказавшись на месте, мы встали у столба заказа:
- Тётенька! –Димон жалобным голосом пытался уговорить нам ответить хоть кого-нибудь по ту сторону динамика, – Тётенька! Хелп ми! Есть кто-нибудь? Тётенька! –не переставал он забавляться под наш дружный смех. Сначала в ответ мы слышали только какие-то переговоры не то с кухни, не то ещё откуда. После этого послышались скрипы, а потом и вовсе нечто, напоминавшее частое тяжёлое дыхание двух совокупляющихся псин. Мы покатывались со смеху и решили подъехать к окошку, вдруг хотя бы там нам помогут? Пока стояли в очереди, к машине подошёл парень лет 27, видимо из стоящего сзади автомобиля и с растерянной улыбкой спросил нас:
- Вы уже заказывали там что-нибудь? Тётка несёт какой-то бред, ничего не понятно, – было заметно, что это ситуация рассмешила и его. Мы успокоили парня, сказав, что, наверное, стоит подъехать к окошку.
Замученные суетящиеся работники макдака сначала забыли взять с нас денег, потом пытались дать нам сразу два заказа за одну цену, но оба раза Димон, к общему удивлению, расставлял всё на свои места. На вопрос, «на кой чёрт?», ведь мы могли бы дважды поесть на халяву, он заступился за работницу, выдававшую нам заказ. «У неё это из зарплаты вычтут, а мне этого не надо». Выражение «какой русский не любит халявы» оказывается, не такое уж верное в наше время.
Поели на парковке и двинулись к дому. Кишечник вёл машину очень уверенно, это было заметно на любом повороте. Оставшиеся ночные часы всё было не менее обыденно, чем в любой другой вечер: снова пиво, снова разговоры, шутки, воспоминания и так до 5 утра, когда я понял, что количество алкоголя превысило способности моего организма. Признаки этого уже засохли на рукавах кофты. А я, немного виляя, но всё ещё вполне ясно соображая, пошёл домой и отрубился, стоило только плюхнуться на кровать.