Короткий день был обесцвечен заморозком; тот вытянул их него все соки, иссушил землю, дохнул ледяным воздухом на капли воды, покрывающие стекло. Вчера оно запотевало слишком быстро, пока сгущались, синели сумерки, и я могла бы успеть написать на нём ногтём...желание, имя – всё равно. Но я не стала. А сегодня стёкла на веранде и в гараже покрылись узором, листьями, нарисованными кистью января. Крышка почтового ящика скрипит, закованная в холод, и кажется, будто по ней разбросаны капли. Так и есть, только вот вода кругом застыла; застыла картинками на окнах, хрустящим льдом в чёрной земле, прозрачными сосульками на ветвях яблони, что под водостоком...
Странные дни наступили: стоит только проснуться, а они уже подходят к концу... Новые привычки: накидывать кофту на плечи, завязывая рукава узлом спереди – так уютнее; отказываться от алкоголя, тогда как с августа не было такого дня, чтобы мы встречались и не пили – почему-то не хочется; не спать по ночам – иначе никак не выходит.
Замороженные почки чёрной смородины, согретые в тёплых тонких пальцах, а потом ими же раздавленные, издают запах прошедшего лета. Запах поцелуев на скамейке за густой листвой сирени, та же сирень в волосах, волосы светлые, длинные, приятно скользят между пальцев... Это запах кругов, которые нарезают пчёлы вокруг цветов, умиротворяюще жужжа среди начинающей спадать к вечеру жары. Это запах джинсовой куртки, которую я накидываю на чужие плечи, не слушая робких протестов... Зачем только вспомнилось? Мы пришли на то же место, с человеком, которого зовут тем же именем. В городе было неспокойно, он прибивал светом фонарей к земле, и потому мы сбежали оттуда в кладбищенскую тишину, в темноту, разделяемую надвое лучом фонарика и остатками белого льда на дороге. Небо над погостом было чёрным, над городом же светилось мертвенно-розовым цветом. Мы ушли в черноту, плавающую среди могил, и там, на окраине, слушали отдалённый лай собак, хруст ломающейся замороженной земли под колёсами автомобиля где-то там, за рекой, где светились окна деревенских домов. Слышно было далеко, и огонёк зажигалки не дрожал, был очередной безветреный день, из череды тех, когда кажется, что весь мир стал каким-то не таким. Я не помню, о чём мы говорили.
Спасибо, что не расспрашивала меня ни о чём.

Музыка: The Mission – (Slave To) Lust

13 января 2007