Слева на столе оглушительно тикает будильник. Сегодня компьютер переехал ко мне в комнату, кулер шумит излишне громко и от него нагревается занавеска. За ней - мутное небо, мутная погода и длинная вязкая ночь. Сижу в тёмной комнате в тёмных очках перед монитором. Спать не хочется. Одиночество ощутимо почти физически, оно скользит моими пальцами по холодному монитору, берёт моими руками мобильник, а тот лишь показывает время: три второго ночи. Врёт, наверное. У меня часы всегда врут... Чуствую, как боль разливается по затылку, по шее; вспоминаю, что вроде бы остались блины от моих очередных попыток изображать из себя кулинара; комната тонет перед глазами, тихими-тихими шагами по комнатам... Вот они, родимые, притаились в шкафу, накрытые сверху ещё одной тарелкой. Ставлю обе тарелки на стол, жестами фокусника снимаю верхнюю, умудряясь при этом не нагреметь... Сижу на корточках и ем. Холодно, ужасно холодно... Шум вентилятора по возвращении в комнату кажется просто оглушительным. Перечитала старое письмо...да, оно уже успело стать для меня старым, ведь с того времени прошла вечность... Не осталось почти ничего, только несколько фотографий, воспоминания и стихи, написанные в сиюминутном порыве, а потом не вызывающие ничего, кроме ненависти.
И зачем я только сижу тут, посреди ночи, и собираю разбегающиеся мысли, как жуков в коробку?

3 января 2007