О Тарковском.

Сегодня напомнили о той теории Отто Ранка про травму рождения. Кажется, совсем недавно что-то об этом я читала в какой-то книге, но, кажется, не вспомню точно. Ранк пишет о комплексе утраченного рая: когда человек рождается на свет (это ли не начало окнца?) он, таким образом, оказывается насильно вытолкнутым в холодный неприветливый мир из теплой влажности блаженного материнского лона. С уст родившегося срывается крик ужаса. Однако, зря младенец так переживает: впереди его ждут по крайней мере три месяца пребывания в мире тотального везеня, окруженный светом нескончаемой череды удач; ему везет - все его желания исполняются просто так, безо всяких усилий с его, ребенка, стороны. Стоит ему лишь подумать о голоде, как к его рту уже прижимается сочащаяся молоком материнская грудь. Со временем, правда, начинаются сложности, и очень скоро и этот рай окажется для него тесен. Тогда-то и начнутся метания, страдания, неудовлетворенность, а потом угрызения совести, сжатые кулаки, дергающиеся веки и прочие прелести психических расстройств.

Бодрой походкой шизофреника идем мы, изгнанные, по жизни, слетаясь и разлетаясь, как гребанные атомы. И каждую секунду своего существования мечтаем лишь об одном: вернуться в священные покои, где тело наше было так незначительно, глаза слепы, но наше подобное далианской яичнице сознание плавилось и растворялось в околоплодных водах. Мы мечтаем об идеальном обществе, идеальном государстве, идеальной семье, идеальном доме как идеальной матке. Только бы вернуться в то непреходящее везение. Для этого же мы напиваемся дло чертей, пробуем наркотики и сутками играем в покер.
(Некоторые психоаналитики доходили до абсурда, пытаясь придать фрикциям в половом акте характер тщетных попыток вернуться в лоно. *Впусти-впусти-впусти.* Но такой подход заставляет меня ненавидеть мужчин, поэтому я его отрицаю. Мне ближе представление о том, что любовный акт - суть ожесточенный акт ненависти и желание убить, и желание смерти. Об этом как-нибудь в другой раз).

Пора вернуться к Тарковскому и его зонам. Желания в них исполняются, как исполнялись тогда, в матке; но всё же зоны вызывают трепет, ужас. Нельзя, к ним нельзя приближаться. Рай отгорожен колючей проволокой. Мама, говорит он, я хочу вернуться в тебя; но я тебя ненавижу. Вот и ходит вокруг да около со своей дурацкой свечкой. Опять бедный гений.