Что они для меня значили? Мне трудно ответить на этот вопрос. Но, я думаю о них каждый день. Я вспоминаю их. Я улыбаюсь, хотя это совсем не смешно. Я люблю их за то, что они люди, за то, что они совершенны, за то, что у них полно недостатков. Что еще сказать? Я не знаю. Я их помню. Всех помню, как одного. Я не знаю где они. Я могу лишь догадываться. Мне очень хочется их видеть. Им меня? Им меня, наверное, нет. Я даже подозреваю, что вряд ли они меня помнят. Хотя нет, наверное, помнят. Но с какой стороны? Мне бы очень хотелось верить, что с хорошей, но боюсь, что это не так. Как бы мне хотелось, чтобы с ними все было в порядке, чтобы они не пошли по наклонной плоскости. Как сейчас помню, подхожу к лавочке, один из них играет на гитаре и поет что-то вроде: «Ящик водки, ящик водки, мы достанем ящик водки...». Это был Макс. Вряд ли я забуду их имена, но все-таки мне хотелось бы написать их сейчас, так, на всякий случай. Просто для себя. Просто, как память. Хорошая память. Как что-то интересное, необычное для моей жизни, обычное, точнее, обыденное для них. Была среди них девочка (почему-то мне хочется ее называть именно девочкой, потому что, даже, несмотря на ее недетскую жизнь, трудную трудовую жизнь, было в ней что-то детское, наивное); так вот, эта девочка по имени Люда, крашенная рыжая полноватая пацанка с короткой стрижкой рассказывала Коржыку о том, что ее отец-алкоголик получил зарплату и даже не предложил купить ей мороженное. Да черт возьми, конечно, там не в мороженом дело было. Просто ей было обидно то безразличие, которому подвергали ее родители. И именно в разговорах с Коржыком, в разговорах со своей компанией она находила ту поддержку, которую она не могла найти в родном доме. Не, они не новые капитаны песка, хотя и похожи. Ах Люда, Люда, «подруга сердечная». Глупо ты тогда сказала: «Представляете девчонки!». От меня обычно не ожидают таких эмоций. Я вообще глубоко прячу свои эмоции, но в тот момент мне хотелось обнять тебя и сказать: «Не плачь. Я с тобой. Я люблю тебя». Но я не поняла еще что такое любовь и до сих пор боюсь предстать перед людьми такой, какая я есть на самом деле. Я не хочу переводить тему разговора на себя. Идем дальше. Коржык. КоржЫк. КОРЖЫК. «Моя кличка, ведь правда, что хочу с ней, то и делаю». Я думаю, что теперь всем понятно, почему она пишется через «Ы». Кстати, это его объяснение, даже цитата, если я не ошибаюсь. Ваня: «Девчонки, пойдемте, мы познакомим вас с Коржыком и другими». Вот черт возьми, но меня тогда пробрал страх. Такой блин зловещей тогда мне показалась его кличка. Но когда мы с этой целью обогнули ДК перед нами на лавочке сидел такой симпатичный маленький мальчик. Нет, конечно, он был уже не маленьким, просто очень хрупким и небольшого роста. Но вместе с тем, в нем чувствовалась какая-то сила, а его выразительные карие глаза и пушистые длинные ресницы придавали его мужественности какую-то особую загадочность. Блин, кажется, я опять написала какую-то ахинею. Но мне хотелось написать красиво, подстать этому парню. Он очень красивый как внешне, так и (особенно) внутренне. Как-то мы разговаривали с ним по телефону. Дура я дура, да просто молодая тогда была, не думала, о чем говорила, короче, я его оскорбила (надеюсь, что немного, т.е. несильно). Я спросила: «Кто тебе больше нравится Оля (Урбан) или Оля из твоего двора?». А он ответил: «Юля». Вот так, настоящий мужчина, который навеки вечные предан только одной женщине (она, кстати, проколола ему ухо, но предан он был ей, естественно, не поэтому). Юля, да так просто, так сказать, к слову, Юля ходила с гордо поднятой головой всегда не одна, не обращая на Коржыка никакого внимания, наверняка думая: «Куда теперь денется?», но я не могу говорить за нее. На мой взгляд, она была вполне посредственной девушкой. Но это видимо, только на мой взгляд. Я редко ее видела, да что там говорить, я плохо ее знала. И вовсе не имею права полагать насчет того, о чем она собственно думала. Так что, прошу простить меня на сей счет. ДА НЕ В ЭТОМ ДЕЛО. ПОНИМАЕШЬ, Я НЕ ХОЧУ ПИСАТЬ О НИХ ПЛОХО, ОНИ НАВСЕГДА ВО МНЕ, ОНИ ВСЕ. Прости, эмоции, опять эмоции. Просто я не хочу понимать, что больше никогда с ними не встречусь. Стоп. Творческий кризис. Хотя, да какое там ХОТЯ! Была еще Марина, блокнот Таждика, Тимур, другая Юля, Эля, Вова, Урбан, Ваня... Но о них позже, ладно?