Как всегда, когда он чувствовал неладное в голову ему, тесня, друг дружку, толпой лезли глупые мысли. Алик грустно улыбнулся. Полнолуние, казалось бы, какое чудное время для таких, как он, но в этот раз ему было не до обострившейся жажды крови. Кстати контролировать её тренированному вампиру не составляло особого труда, конечно, если под нос, (точнее под клыки) не тыкали свежей кровушкой. Он был высшим, хоть и не умел трансформироваться в летучую мышь. Но в клане Кельвина, в котором он состоял с рождения, и не только потому, что он был его приёмным сыном, его уважали. Ха, с рождения. Ну, разве это не глупые мысли. Рождение предполагает жизнь, а таких как он, люди обычно умерщвляют сразу же. Спасло только то, что его умертвили более гуманные существа, предложив взамен кое-что другое. И Алик, ни когда не знавший жизни, умер сразу после рождения, чтобы выжить.
Парадоксально, но он изгнанный людьми, проклятый ими, как и его новые собратья, их, людей, не ненавидел. На протяжении все своей не маленькой жизни, он пытался понять, как они живут. Наблюдая за жизнями миллионов людей, сменой поколений и такой естественной в их кругах смертью, он с каждым годом всё больше и больше завидовал им. Завидовал той гаме эмоций и ощущений, которая окружала каждого из них, завидовал их тёплой крови, которая помимо утоления его жажды, давала ему на краткое мгновение реально ожить, и даже их неразумному прожиганию столь кратковременных и малочисленных дней, он тоже завидовал. Потому, что у него ни когда не было ничего этого, потому что за все двести пятьдесят лет своего существования, урождённый барон Алик Фон Герц, жил только девять месяцев в утробе своей матери, кстати, одной из последних родившей от вампира, и полтора часа после рождения. Отец, ко времени рождения своего единственного сына, уже покинул мир, как живых, так и мёртвых, а ребёнок полу вампир, вдобавок родился ещё и альбиносом. Но старый друг отца, влиятельный глава клана Кельвин, не бросил единственную кровинушку старого друга, и спас белоглазого мальчонку, на свой манер.
Кстати многие высшие вампиры людей ценили только, как источник пищи, а в остальном люто ненавидели. Но ненависть эта, как в последствии разобрался Алик, проистекала из такой же точно зависти, что терзала и его самого. Владея, подпольно, половиной людского мира, они всё равно не могли наслаждаться деньгами так, как это получалось у тех, за чей счёт они жили. Ещё больше, эту ненависть подогрела потеря, единственной оставшейся возможности размножения половым путём, через людей. Таким образом, теперь вампиры могли распространяться только через укус, но процент смертности во время обращения стихийно возрастал с каждым годом. Да и из обратившихся, слишком не многие становились вампирами и в последствии могли стать хотя бы на половину высшими. Вампиры вымирали. И кроме людей винить им было некого, но не плохую экологию ведь, в самом деле.
А дело было и в самом деле в людях, точнее в их крови. За последний век, состав крови изменился на столько, что стал вызывать такие, жуткие изменения и тяжёлые последствия, вплоть до частичной потери способности к регенерации, что уж там говорить о способности к размножению. Но мёртвое тело по прежнему требовало того, что ему было нужно. И когда заболевать начали высшие, в лучших лабораториях стали искать выход.
Алик был посвящён в эту проблему, и даже участвовал в разработке препарата, который должен был способствовать восстановлению людской крови. Но за неделю до окончания работы по эксперименту, его срочно вызвал Кельвин. Алик впервые получал задание так сухо и официально, что только подтвердило его срочность и секретность. На первый взгляд оно было крайне простым, всего-то выследить и доставить без шума двадцати трёхлетнюю Лику Горностаеву. Но неожиданно в последний день слежки рядом с девушкой появился ещё один вампир. Он был явно одиночка, возможно из недавно обращённых, но планы спутал конкретно.
И теперь подкарауливая у подъезда его дома, когда он появится с Ликой, Алик отчётливо сознавал, что допустил непростительную ошибку.
Во втором часу ночи они появились у подъезда, быстро поднялись в квартиру. И тут Алик понял свою оплошность, он не предвидел, что квартира, в которую вампир завёл девушку, была квартирой обычного человека, и он не мог войти в неё без разрешения. Точнее мог конечно, но ценой колоссальной затраты сил и потерей не меньше часа времени.
Картина, представившаяся его взору, была по истине ужасающая. Он никогда не видел, чтобы кровь пили настолько не аккуратно и жестоко по отношению к жертве. Всё тело девушки свело судорогой, большей частью кровь проливалась просто мимо, но самое отвратительное состояло в том, что он даже не потрудился отключить её сознание. На такое зверство не способен был ни кто, даже из самых лютых человека ненавистников. Кровь жертвы слаще, когда жертва расслаблена, и находиться в забытье.
Оценив ситуацию мгновенно, Алик не колеблясь не минуты, впервые за двести пятьдесят лет совершил убийство, причём убийство хоть и омерзительного ему, но всё же собрата. Он всадил ему в спину серебряный клинок, подаренный Кельвином на столетие и не представляющий смертельной опасности для высшего, в отличие от света восходящего солнца. И сразу принялся спасать девушку.
Ни каких эмоций просто не было. Шок был настолько сильным, что стёр не только болевые ощущения, но и мысли из головы. Хотя сознание по-прежнему оставалось ясным. Лика, смотрела снизу вверх, на своего спасителя. Как-то странно он выглядит, отстранёно подумала она. Он был высок и строен, но его кожа была очень бледной, почти что мертвецкой, вдобавок белые, словно крашеные волосы и абсолютно бесцветные глаза. Положение спасало лицо с тонкими очень породистыми и красивыми чертами. Наверное, в нормальном состоянии, она бы до смерти испугалась, а так ей было всё равно, странная внешность этого человека её не смущала.
Рядом с ней на полу валялась груда непонятных останков, бывшая минуту назад Александром. Это он, своими неожиданными действиями, вогнал её в это ступорное состояние. Она совершенно не помнила, когда здесь появился этот второй и что он сделал с Алексом, просто внезапно положение физического тела Лики изменилось. Хотя она даже не почувствовала как.
Тем временем он наклонился и поднял её с пола, на руках донёс до кровати, и там бережно уложил. Вышел из комнаты, но вернулся через минуту с ватой и бинтами. Ловко сделав компресс, перевязал её шею, видимо там была рана. Закончив, он посмотрел в глаза Лике, и вдруг улыбнулся, обнажив ровные белые зубы и два клыка. Лика опять не успела испугаться. Просто на этот раз сознание было более милосердно к ней.
Он успел. Ещё бы одна минута и эта нелепая случайность испортила бы всё. Алик конечно помнил, что в достаточно скупых инструкциях относительно Горностаевой, была пометка, что девушку категорически запрещено обращать в вампира, но первым пунктом значилось, что её непременно надо доставить живой или мёртвой.

Два дня её сознание блуждало далеко от тела. Возможно, оно так и не вернулось бы к нему, но кто-то крепко держал связующие нити и тянул его обратно тихо, уверенно и властно.