<…>

Голливуд,
Сенчури Сити, бульвар Пико
июнь 1960 года

Мэрилин отпраздновала свой тридцать четвертый день рождения в Голливуде, у Руперта Алена, своего агента по связям с общественностью и друга, в его квартире на Сибридж-плейс. Весь вечер она беседовала с драматургом Теннеси Уильямсом и его грозной матерью Эдвиной.
Очень встревоженная приближением этой даты, она вновь начала сеансы со своим спасителем. “Это повторяется, - говорила она Гринсону, - я все время возвращаюсь назад”. Иногда у нее было впечатление, как будто она поет свою жизнь под музыку, постоянно повторяющуюся , с трудом попадая в такт. В студии “Фокс”, ожидая съемок одной из последних сцен “Давай займемся любовью”, Мэрилин написала на клочке бумаги: “Чего я боюсь? Что не смогу играть? Боюсь своего страха сцены? Я знаю, что могу играть, но я боюсь. Я знаю, что не должна бояться. Но не бояться значило бы вообще не быть”.
На съемках ее предыдущего фильма “Некоторые любят погорячее” под руководством Билли Уайлдера Мэрилин с панической тревогой почувствовала, что ее уже не так ценят. ей пришлось защищать себя.

Однажды Монро не захотела выйти из своей гримерки на съемки сцены, в которой пела Running wildю Уайлдер попросил Сандру Уорнер, певицу, игравшую Эмили, одну из музыкантш в оркестре взять микрофон и спеть под музыку: “Мэрилин точно придет, когда услышит, что ты поешь вместо нее”. Действительно, слыша эту песню из-за кулис, Мэрилин вышла, бросила уничтожающий взгляд на Уайлдера, спокойно объявившего со своим венским акцентом: “Начнем с начала”. Мэрилин с яростью и блеском запела. В конце съемок для афиш вместо беременной Мэрилин были вынуждены сфотографировать дублершу. На рекламных фотографиях - Сандра в платьях главной героини фильма, с приклеенной головой Мэрилин Монро, а рядом с ней Джек Леммон и Тони Кертис. Мэрилин не могла не согласиться, но затаила обиду. Она еще долго не простит Сандре Уорнер этой “кражи тела”.

[показать]
На тех же съемках костюмер Орри-Келли снимал мерки, чтобы сшить платья, с двух актеров-мужчин, которым предстояло переодеваться в женщин, а потом с Мэрилин. Он имел несчастье сказать ей: “У Тони задница красивей, чем у тебя”. Разгневанная, она обернулась и распахнула блузку: “Возможно, но у нее нет такой груди!”.
Но была и другая Мэрилин. Уайлдер долго вспоминал об этой сцене: она не выходила из своего фургона, и когда помощник режиссера пришел за ней, то увидел, что Мэрилин читает “Права человека” Томаса Пейна. “Пошел ты!” - бросила она. Впоследствии, когда Билли Уайлдера спрашивали об опозданиях звезды во время съемок, он отвечал “У меня не было проблем с Монро. Это у Мэрилин были проблемы с Монро. В ней было что-то, что ее кусало, грызло, ело поедом. В ней был какой-то разлад, она словно искала потерянную часть себя. Как в этой сцене из “Некоторые любят погорячей”, когда она, пьяная и спросонья, открывая ящики комода, должна была приговаривать: “Куда подевалась эта бутылка бурбона?”. Мы положили по записке в каждый ящик, чтобы напомнить ей реплику. Но это не помогло, и, на шестьдесят третьем дубле за два дня, я отвел ее в сторону и сказал: “Что происходит? Не беспокойся. У нас получится”. Она удивилась: “О чем не беспокоиться?”. Мы сделали восемьдесят дублей. Но в конечном итоге дело того стоит. Это была великая актриса. Вечно опаздывающая Мэрилин была лучше всех других актрис того времени. Если бы мне был нужен кто-то другой, кто всегда являлся вовремя и знает наизусть все реплии, я бы пригласил свою старую тетушку из Вены. Она всегда вставала в пять утра и никогда ничего не забывала. Но кто захотел бы увидеть ее на экране?”.

[показать]
Вечером Уайлдер возвращается домой, целует жену, высокую красавицу Одри Янг, и говорит ей:
- Мэрилин была великолепна. Если бы мне было суждено изменить тебе с женщиной, это была бы ты.
- Если бы мне было суждено изменить тебе, я бы тоже выбрала ее, - ответила она.
В последний раз Билли Уайлдер видел Мэрилин Монро весной 1960 года, во время съемок “Давай займемся любовью”, на приеме после показа фильма “Зуд седьмого года”, устроенном в ресторане “Романофф” в Беверли Хиллз. Уайлдер предложил ей женскую роль в его следующем фильме “Нежная Ирма”. Недавно была церемония вручения Оскаров: Уайлдер был признан лучшим режиссером за фильм “Некоторые любят погорячее”, И.А.Л.Дайамонд - лучшим сценаристом, а Джек Леммон - лучшим актером. Платья Орри-Келли объявили лучшими костюбмами. Мэрилин, незабываемая Душечка, не получила номинации. Когда она узнала о награждении Симоны Синьоре за ее роль в малоизвестном британском фильме “Комната наверху”, она, казалось, совсем не расстроилась, а даже была довольна.
Уайлдер встретился с ней на следующий день.
- Как ты? Не слишком переживала?
- Нет, я вычитала у Фрейда, что мы часто подсознательно стремимся к неудача. А потом, ксе-таки многие не любят слишком горячих женщин.
- Знаешь, Мэрилин, видел я твоего Фрейда. Он был довольно несимпатичный тип. Я сохранил о нем неприятные воспоминания. До войны я жил в Берлине.ж Я был молодым журналистом, и мне пришла в голову экстравагантная идея поехать в Вену, чтобы взять у Фрейда интервью. Я брал интервью у Рихарда Штрауса, Артура Шницлера и многих других - тебе это, конечно, ничего не говорит, но то были деятели искусств того времени, когда Вена была культурной столицей Европы…