Знаешь, небо, и воздух, и утро, и свет,
Приходящие снизу соседи с собакой,
Грозный вид командорских мужских эполет,
Трёхметровые куры, бегущие в страхе,
Звёзды, жадно готовые нас поглотить
(Будь то овен, и рак, и, естественно, дева),
Тополя, нам попавшиеся на пути,
Провода и драконы, круги на посевах,
Числа, числа, числища, бесчисленный сонм
Этих древних коров и котов годовалых,
Даже многоэтажный извилистый дом –
Это всё для тебя удручающе мало.

Смыслы странные, мысли упрямые, как
Узелок, что рубил Александр беспощадно,
Потому что он был далеко не дурак:
Воевал, пил и жил повсеместно развратно,
Покоряя весь мир неземной красотой
Рек багряных, и лишь океан был безмолвным,
Поминутно прощаясь с чужою мечтой
И бросая её в закипевшие волны.

Так не будем страдать, вспоминать, забывать,
Перечёркивать, вписывать с чистой страницы,
Чтоб вымарывать следом опять и опять,
Наступая на грабли с надменностью в лицах,
Мол, судьба и проклятье. И щёки горят.
Из щелей сквозняки проникают за ширмы.
Декорации сносит штормами подряд,
И недолго до следующей Фукусимы,
Так что жди и надейся, но лучше не суть,
Потому что ничтожны копания эти
И исчезнут за миг, и дадут отдохнуть
От себя и тебя подуставшей планете.