А знаете, я ведь очень боялась смерти. До Франции — да, а теперь — нет. Ведь там, на юге, всё было нереалистично-красиво, как на картине. И если ты — там, внутри этого, значит и ты — нереалистичный, нарисованный. А нарисованному существу не страшны страдания и смерть. Значит, и бояться не следует!
К тому же, тот красивый темноволосый и темноглазый мужчина, что смотрит с портрета на стене музея Старого Монпелье — он ведь уже 200 лет как мёртв. А если он, такой красивый, умер, то отчего бы и прочим (даже мне!) — не?

Только, мне кажется, страх ещё вернётся, ведь всё вокруг такое... настоящее! Ага, и реалистичное.