Это ещё что за хрень? - спросит добродушно настроенный читатель и будет, конечно же, не прав!
[600x800]
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Это не хрень, а подвешенная на цепи под самом потолком в костёле святого Якуба замумифицировавшаяся от времени человеческая рука (уже и на руку-то не слишком теперь похожая!).
В самом костёле стоит статуя Девы Марии, которой было принято дарить кольца, серьги, браслеты и прочие вещи, и надевать их на неё. Однажды ночью вор пробрался в костёл и попытался украсть какую-то вещь со статуи, а она возьми и схвати его за руку! Утром пришли люди и отрубили вору руку (иначе его и освободить-то было невозможно!), а саму руку привесили тут же, в назидание.
Также в костёле святого Якуба есть своё привидение: мясник Томаш. Во время гуситских войн устраивалось что-то вроде народных дружин, чтоб охранять костёлы от разграбления. Однажды настала очередь дежурить мяснику Томашу. А он решил зайти к подружке на часик, потом задержался ещё на часик, потом остался на всю ночь... Короче говоря, когда Томаш пришёл утром к костёлу, он был уже разграблен. Его соратники упрекали его и, надо думать, в выражениях не стеснялись. От огорчения Томаш умер (или покончил с собой). И с тех пор его призрак с топором в руках охраняет костёл!

А вот реальная история: один дворянин после смерти должен был быть похоронен в костёле святого Якуба. Каждую ночь ему снился один и тот же сон: он умирает, его хоронят, потом он пробуждается в своём склепе, пытается вырваться и не может... Поэтому дворянин решил себя обезопасить и попросил семейного доктора проткнуть ему сердце иглой - чтобы умереть уже наверняка. А доктор пожалел его и лишь поцарапал кожу на груди. И всё случилось так, как было в сновидении дворянина: он проснулся в гробу, легко оттуда выбрался (гробы крышками не закрывались) и попытался приподнять каменную плиту, закрывавшую вход в склеп. Бедняга кричал, звал на помощь, а прихожане криков испугались и некоторое время перестали посещать костёл. Потом кто-то догадался, что крики были слышны снизу, под полом, в склепе с надгробием в виде зелёной каменной пирамиды (я её видела); склеп вскрыли и увидели того дворянина с исцарапанными руками и уже мёртвого... С тех пор умершим представителям этого рода протыкали сердце, но только не иголкой, а кинжалом, да так с тем кинжалом в груди и хоронили.

Исполняли произведения Баха, Куперена. Это был последний день музыкального конкурса, который длился неделю. Играл японец. Холодрыга стояла, конечно, жуткая, но у меня был выбор: либо остаться в куртке, но сидеть на холодной скамье, либо постелить куртку на эту скамью, чтоб не примёрзнуть; выбрала второе, конечно же!
Как только японец заиграл, я подумала "эээ-х, у нас лучше играли!" (не подумайте, что это квасной патриотизм - нет. И в музыке разбираюсь, мягко говоря, не слишком хорошо, но... Я привыкла доверять собственным субъективным ощущениям, так вот, доверяя им, я вспомнила один органный концерт и первейшей мыслью было: "да, у нас играли лучше!"
Это был четверг, а по четвергам в костёле Богоматери Снежной поёт хор капуцинов. Я немедленно пожалела, что нахожусь не з д е с ь, а не т а м. Плюс холод. Плюс призрак мясника Томаша. Плюс отрубленная рука на цепи под потолком в десятке метров за моей спиной. Плюс надгробия слева и справа: сидишь как на кладбище!
Но я всё же заставила себя отрешиться от всех этих мелочей и слушать музыку, и ей-ей не пожалела!
Кстати, о публике! Ничего не могу сказать чехи вели себя безукоризненно (тут мне снова вспомнился всё тот же органный концерт, которым мне так понравился, но на котором публика была словно дикая: то и дело звонили мобильные, люди разговаривали в полный голос, аплодировали, когда не надо): аплодировали дважды, перед началом и после того, как японец сыграл все вещи, причём второй раз аплодировали так горячо, что органист в качестве комплимента публике сыграл ещё одно произведение...