Страстная седмица. В субботу впервые исповедовалась. Впервые в жизни. Прочитав список грехов, не обнаружила у себя штук пяти. Да-с, мадам...
Исповедовал батюшка, цикл проповедей которого мне предстоит расшифровать и отредактировать. Смотрел на меня с состраданием, когда я читала свой четырехстраничный список грехов и плакала. Точнее, как-то даже тихонько поскрипывая голосом, причитала. Смотрел и говорил: "Господи, прости". Сказал, что на том пути, который я выбрала, мои гордыня и эгоизм - мне не помощники. Возможно, придется много прощать, понимать и принимать... Я ответила, что понимаю.
На самом деле, готовилась к исповеди на ходу. В метро читала покаянный канон, молитву Богородице дочитывала, пробиваясь сквозь пешеходов на Васильевском... В пятницу и вовсе думала отложить исповедь. Спасли мои два института, хочешь-не хочешь сдавать экзамен, а идти надо, будь что будет. Вот и пошла.
Я читала свои грехи, поясняла батюшке, а сама, как двоечница, думала, что и вовсе не отпустит мне их... До фига. Даже смертных успела насобирать, а не то, чтобы по мелочи как-то хулиганила.
Батюшка сказал встать на колени, я поняла, что отпустит. Через епитрахиль чувствовала его руку на моей голове и крестное знамение. И что-то уходило... Сердце успокаивалось...
Назначен месяц покаянного канона...
Потом слезы полились свободно. Ручьем. Бежала по улице, твердила: "Господи, какая я у тебя непутевая"... В каком-то подъезде разрыдалась. Ничего не могла поделать.
Вернулась домой в светлой уверенности - Бог есть Любовь. Внутри меня наступила, состоялась... какая-то светлая тишина. Хотелось бы, чтобы она никогда не покидала моего сердца... Иначе совсем плохо. Иначе уже и не хочется.