Я все время застреваю на пороге дома. Одета, накрашена, но никуда не иду. Долго никуда не иду. Смотрю на кусок соседнего шестнадцатиэтажного дома, а он - на меня. Смотрим с ним друг на друга и молчим, молчим...
А потом небо. Белым пятном душит мое окно. С самого утра оно затыкает улицу белой ватой, и я начинаю чувствовать себя старой елочной игрушкой, которая лежит в коробке с такой же старой ватой... А у ваты этой куча деревянных заноз... И вот, каждое утро я чувствую себя этой игрушкой, которую достают из коробки лишь раз в год... Но я почему-то не могу смириться со своим местом в этом мире и этой коробке. Непокорная такая игрушка.
И никто не тревожит мою коробку, и в коробке почти всегда тишина, ну если и будет какое перемещение, то тихо так стекло "цок-цок-цок" без ругани зацокает о товарищей.
В коробке с игрушками нет смерти. Если кто-то и умирает, то говорят, что на счастье... Заметут на совок, с шелестом опрокинут в мусорное ведро. Вот и вся наша блестящая жизнь.
Но если бы только все понимали, что все, что уходит, умирает (если, конечно, правильно умирает)... Все - на счастье. И все, что ни делается, - к лучшему. Не я придумала, а жаль... Но это чистая правда.