Настроение сейчас - 50/50
Мальчик умирал...
Его жизнь, его короткая жизнь гасла… гасла, будто маленький огонек, который еще раз, не зажечь...
Он с невыразимым ужасом ощущал, как реками из него текла жизнь...текла кровь...И он ничего не мог сделать... силы покинули его.
Что-то внутри жгло, горело, что-то страшное происходило с его телом...
Каждый удар его умирающего сердца был страшным мучением. Каждый глоток воздуха был последним подвигом его, еще детского, организма.
Казалось, звуки умерли... Было невероятно тихо. Или это от громких выстрелов из пистолета у него отказал слух? Комната опустилась во мрак. Или это он спускался туда? Туда... в холодные объятия тьмы.
И вот он уже попался - его охватил пронизывающий к костям холод. Но это замерзало не только его тело, но и душа... Мальчику показалось, будто он снова оказался в ледяной воде, в которую упал сегодня.
Знал ли он тогда, что это будет его последняя выходка? Знал ли он, что это последний раз его будет ругать отец? Знал ли он, что умрет... умрет на свой день рождения?.. Не знал... Этого никто не знал. Ведь люди это всего лишь игрушки... игрушки в руках судьбы.
Все... было, казалось, в тумане. Или это через слезы, которые текли и текли от осознания полной беспомощности перед лицом смерти? Сквозь них, он, лишь, видел два красных огонька, которые зловеще светились в глазах дракона изображенного на рукоятке меча, который проткнул его насквозь, от которого ему судилось умереть.
Он тихо плакал, стонав от боли, которая пожирала его всего. Он не знал где деться, что сделать, чтобы эта боль исчезла. От безысходности он повернулся лицом к почему-то неподвижному отцу и начал звать...
Он звал его, дедушку... захлебываясь слезами, глотая кровь... он звал, звал, но это был лишь шепот...Родные слышали его, но они ничем не могли ему помочь - они были мертвыми...
Но мальчик не понимал этого, не знал... И, не оставляя надежду, он звал, но этого шепота уже даже он не слышал - тьма пожирала и звуки...
Смерть молча стояла возле него... стояла, наклонив голову. Холодно смотря в его большие глаза, лучистый блеск которых гас… Она ждала... ждала, когда же он, в конце концов, сдастся.
Но мальчик не сдавался... Другой бы умер сразу, а он, уцепившись своими маленькими ручками, держался за тонкую нить жизни, которая вот-вот оборвется.
Но время вышло... Нить оборвалась...
...ощутив последний, сильный удар боли в сердце, мальчик машинально схватился руками за лезвие меча. Он уже не ощутил, как его острое лезвие прорезало плоть его ладоней...
- Не...- так прозвучало последнее, не до конца сказанное слово Жени, мальчика, судьба которого была невиданно страшной...
***
21 марта 1993 г.
К дому №6 подъехала машина скорой помощи... Желтый свет ее фар осветил пушистый снег, который грустно и не заметно в полнейшей тьме падал на заснеженную дорогу.
Из машины быстро выпрыгнул высокий, лет п'ятидесяти мужчина с немного поседевшими усами. Скривившись от холода, дежурный врач Симферопольской центральной больницы осмотрел дом своими глазами, которые немало видели в этом мире, но не того, что ждало его за дверью этого небольшого, ничего не обещающего дома. Он все думал, что это был простой сердечный приступ...
Из машины выпрыгнули еще две медсестры, которые, ощутив холод, еще сильнее закутались в свои пальто. Они, оглядываясь, догнали его возле порога.
- В окнах почему-то не светиться, Андрей Николаевич...- посматривая на темные, зашторенные окна, тихо сказала старшая из медсестер - Светлана Григорьевна.
Она обменялась взглядом с другой медсестрой, Мариной, которая первый раз дежурила.
Не успел Андрей Николаевич нажать на звонок, как услышал, что к ним по дороге кто-то бежит. Это была пожилая женщина, которая на ходу завязывала зеленый платок. Она пыхтела, видно ей такие забеги были не по силе.
- Ой, батюшки! Ой, Господи, наконец-то вы приехали! Боже, там стреляли, и ребенок кричал!- перепугано, волнуясь, кричала бабушка. - Я как услышала так сразу в милицию и вам. Господи, Господи...- закрывая калитку, божилась она.
Дойдя к ним, она, держась рукой за поясницу, поднялась на большое крыльцо, где все изумленно ждали ее.
- Ой, сердце...- положив руку на грудь, простонала она, переводя дух. – Старый Михаил, Дмитрий, и сын его малый Женечка, ой батюшки. Хоть бы живые были...- она умолкла, и начала ждать, когда же врач позвонит или откроет дверь.
- Стреляли? – изумился Андрей Николаевич (Марина перепугалась, на лице Светланы появилось волнение и страх) - Я думал, что это сердечный приступ… Где же милиция?.. – посмотрев на улицу, сказал он, - Нам наверное не стоит заходить… Убийцы ещё могут быть там.
- Ушли.…Ушли, я видела. Мы должны зайти, там могут быть раненные, или ещё хуже…
Она была права. Андрей Николаевич настороженно нажал на кнопку звонка. Где-то во внутри дома послышался глухой звон. Он нажимал несколько раз, но им никто не отворил. Врач посмотрел в небольшое окно, которое было слева и лишь заглянул в полнейшую тьму, которая была за ним. Тогда он начал стучать в дверь, но в доме никто не отзывался
- Дмитрий, открой! - крикнула бабушка.
Тишина.
- Господи... убили. - перепугано выдохнула она.
Андрей Николаевич, обеспокоено посмотрев на нее, сразу понял что предположения бабушки могут подтвердиться. Он взялся за ручку и, опустив ее вниз, отворил дверь.
В доме было темно... зловеще темно.
Андрей Николаевич начал на ощупь искать включатель, который по обыкновению был во всех домах на стене возле двери. Найдя, то, что искал, врач включил свет. Лучше бы он этого не делал...
- Святая Богородица!!! - выкрикнула бабушка и на ее глаза сразу же навернулись слезы.
Марина закрыла глаза и запрятала лицо от этого ужаса, прислонившись к плечу Светланы, которая смотрела на ЭТО остекленевшими от ужаса глазами.
Все потеряли дар речи, даже Андрей Николаевич...
Посреди гостиной, которая одновременно служила и кухней, на деревянном полу, в большой красно-багровой луже крови лежал рыжеволосый мальчик... Мальчик лет семы шести не больше.
Из его маленького тельца торчал, словно крест из могилы меч... меч, который был в его сердце, меч, за который малыш держался своими ручками, которые тоже были все в крови.
Шок. Ужас. Всё это застыло в воздухе. На лицах этих случайных свидетелей. Пауза.
Андрей Николаевич, сам не заметив этого, ступил несколько шагов вперед к ребенку. Он увидел лицо мальчика, которое отображало печать смерти...
Бледное, еще совсем юное личико мальчика было мокро от слез, которые смешались с кровью, которая маленьким ручейком медленно текла из его полуоткрытого ротика, на котором казалось, застыло его последнее слово...
Его ярко-зелённые, словно два листочка глаза были широко открытыми, в них застыл ужас и боль... Они были направлены вверх. Но он не смотрел на потолок, нет... было такое впечатление, что он смотрел дальше, может на само небо...
Он умер... в этом не было сомнения, от такой страшной раны умирают мгновенно.
Но его лицо было еще таким живым...
Он напоминал маленького симпатичного ангела... Крыльями, которого была кровь... кровь, которая растеклась по полу так, что образовала два крылышка... Казалось, что вот сейчас он вынет из себя меч и взмахнет своими кровавыми крыльями, и полетит... полетит в то небо, на которое он так смотрит... Это было бы чудо, но чудес не бывает...
Недалеко от него лежал мужчина, отец мальчика? Тоже в луже крови он лежал на животе, простерев правую руку вперед. Его серая клетчатая рубашка была в пятнах крови, в нескольких местах были дыры. Очевидно, ему стреляли в спину.
В комнате было тихо - и никто не осмеливался нарушить эту скорбную тишину.
Но первая не выдержала бабушка.
- Ой, Господи-и-и-и-и...За что же ты так этого ребе-е-е-нка?.. Дмитрий, кто же это так ва-а-а-ас?.. - плакала она.
Марина открыла лицо и, все еще держась одной ладонью за рот, заставила себя смотреть на эту картину, написанную безжалостными убийцами.
Андрей Николаевич молчал. Он не знал, что сказать. Он лишь подошел к мужчине и осторожно, медленно перевернул его на спину, осмотрел его. Это оказался мужчина сорока пяти лет, еще не очень старый. Его белое как снег лицо было искривлено болью, местами виднелись синие сосуды. Глаза были намертво закрытыми. Рот был залит кровью.
Самым ужасным было то, что у него была глубокая рана на животе от какого-то острого предмета. Возможно даже и от этого меча, который был в теле мальчика. Это была ужасная рана... Было видно, что, умирая, мужчина держался рукой за живот, чтобы его внутренности не вывалились на пол. Это была безобразная, страшная, ужасная картина.
Мужчина тоже умер и как видно давно.
Андрей Николаевич, сделал недовольную гримасу – у него не было не какого желания здесь находиться, и он хотел скорее доделать то, что ему положено. Не только потому, что здесь было убито два человека, а еще и из-за того, что здесь ощущалось чьё-то зловещее присутствие, будто само зло посетило эту несчастную семью. Или это ему лишь так кажется? Может это ограбление, может простое убийство, но факт остается фактом – здесь была смерть.
- Светлана Григорьевна, если хотите, осмотрите мальчика. - грустно обратился врач к старшей медсестре.
Та медленно подошла к мертвому ребенку...
Присев над ним, она машинально провела рукой по его лбу.
- Господи, он еще чуть-чуть теплый...- жалостно прошептала она.
- Значит, умер где-то минут пять назад. - грустно констатировал Андрей Николаевич.
- Если бы вы раньше приехали...- сквозь слезы сказала бабушка.
Андрей Николаевич посмотрел на нее и сказал:
- Это бы ничего не дало. Лезвие прямо в сердце. Я не понимаю, почему он не умер мгновенно.
- Жить хотел...- словно для самой себя, прошептала Светлана Григорьевна.
Врач ничего не сказал на это. Он лишь повернулся к Марине и сказал:
- Марина, позови Ивана. Пусть возьмет носилки. И...Марина! Слушай, позвони Степану из морга...у него работа есть.
Девушка кивнула и быстро выбежала из дома с огромным облегчением.
- За всю свою практику, вы, когда-нибудь такое видели? - обратилась к врачу Светлана.
- Чтобы вот так, зверски убивали детей? Нет, не видел. - сухо ответил он и, кое-что вспомнив, повернулся к бабушке. - Бабушка, вы, говорили еще и о каком-то Михаиле, если я правильно помню. Здесь кроме сына и отца кто-то еще жил?
- Да. Михаил, отец Дмитрия. - немного перестав плакать, ответила она. - Я не знаю, может, его нет дома... А, если есть, то...- и она снова пустила слезы.
Андрей Николаевич пошел осматривать другие комнаты. В одной из них он нашел труп пожилого мужчины... в него тоже стреляли, у него тоже была рана от меча.
- Убили всю семью. - не выдержав всего этого, в голос сказал он.
Тем временем возле дома проехала какая-то машина и своим шумом она нарушила ту атмосферу, которая царила не только в доме, а и на улице.
Светлана Григорьевна на миг повернула голову к улице, которая виднелась сквозь открытую дверь. “Милиция…- подумала женщина. – А нет… Странно, всегда мы опаздываем, а не они”. И она снова жалобно посмотрела на мальчика.
- Спи...- прошептала она и начала медленно опускать ладонь к его глазам – закрыть их...
Одна маленькая снежинка, которая проскользнула в комнату, каким-то чудом упала на щеку мальчика... И тут, на прикосновенье этой неощутимо маленькой снежинки, глаза мальчика перевили взгляд на женщину.
Это было настолько неожиданно и настолько страшно (представьте себя на месте женщины), что бедная Светлана Григорьевна, отдернув от мальчика руку, подскочила от испуга.
Секунды две позднее мальчик, словно вынырнув с воды, громко глотнул воздух, подняв голову. И как только он сделал этот долгожданный глоток кислорода, хриплым голосом прокричал на весь дом:
- НЕ СДАМСЯ!!!!!!! НЕ СДЕЛАЮ!!!!!!! Никогда... - уже тихо договорил он, закрыв от боли глаза и положил голову на пол.
Бабушка и медсестра были шокированы, испуганы от того зрелища, свидетелями которого они только что стали. В ужасе они замерли и не знали что сказать, сделать…
- Живой... – тихо прошептала бабушка шокировано, но потом набравшись смелости выкрикнула: - Матерь Божья, живой!
Не веря во все это, Светлая Григорьевна, не сводя остекленевший от испуга взгляд от мальчика, перепугано выдушила из себя:
- Андрей Николаевич! – крикнула она. Тем временем мальчик еще громче застонал и, бессильно бросив левую руку на пол, забрал ее с меча. - Андрей Николаевич, он… он живой. Господи, ожил... - Тихо, тихо, маленький, не шевелись... Мы сейчас поможем. - успокаивала она его.
Но врач и без Светланы Григорьевны, бросив осматривать труп дедушки, бросился к прихожей. Ведь этот крик услышал наверно и сам Бог. Он быстро забежал в комнату. Перепугано посмотрев на малого, он увидел, что тот дышит, что тот ЖИВОЙ...
- Как?.. - мог только выдохнуть он.
Но сейчас не было времени удивляться - нужно было действовать, спасать мальчика. Он быстро подбежал к мальчику возле, которого уже не находила места Светлана и бабушка.
Медсестра разорвала ему рубашку, оголив его страшную рану. На это было страшно смотреть...мальчик дышал - его грудная клетка поднималась вверх вниз и меч своим лезвием терся об плоть еще больше прорезая маленькое тело...
Светлана думала, что на этой цепочке, которая она раньше заметила на мальчике был крестик, но сейчас она увидела, что на нем был лишь золотой перстень с красным камнем. "А зря..."- подумала она. - "Сейчас, вся надежда только на Бога..."
- Андрей Николаевич, оно прямо возле сердца. - ледяным голосом прошептала она, смотря на эту "живую" рану.
- Ты думаешь я не видел?! - разозлился врач, стараясь сконцентрироваться.
Женщина изумленно посмотрела на него. Чего это он? Хотя его можно было понять - он всем сердцем хотел спасти ребенка, который сделал невозможное, чтобы потом передать свою жизнь в их руки.
Тем временем к дому зашел милиционер. Он уже было хотел разинул рот, чтобы что-то сказать, но не смог. То что он увидел в этом дому потрясло его. Лишь через несколько секунд он в конце концов взял себя в руки и выкрикнул:
- Что здесь случилось?!
Но на него никто не обратил внимания - все думали лишь о мальчике...
- Господи, сделайте что-нибудь! - не выдержала бабушка, смотря на страдания ребенка. - Бог вернул ее из того мира, чтобы вы помогли ему. Выньте эту штуку!
- Нет! Только на операционном столе! - отрубил ей Андрей Николаевич.
- Тогда... - не знала, что сказать Светлана, - Тогда нужно его поднимать, Андрей Николаевич. Он ведь сейчас точно умрет. - мальчик сказал: "Папа." - Тихо, тихо, солнышко...- гладя мальчика по почти красным кудрям, прошептала женщина
- Света, быстро за носилками. Звони в операционную, пусть Сашку вызывают и Валеру. Чтобы все были готовы к нашему приезду.
Светлана выбежала из дома, толкнув плечом милиционера. Тем временем врач осматривал меч, (как тот был размещенный, на какой глубине), чтобы иметь хотя бы какое-то представление, как же мальчика поднимать вместе с ним, не убив его сердце. И здесь он окаменел, холодный пот выступил на покрытому морщинами лице, он в конце концов заметил это...
За минуту Светлана была уже с Иваном, который нес носилки. Тот стал как вкопанный перед той картиной, которая предстала перед ним.
Возле окровавленного мальчика на коленях стоял Андрей Николаевич, Светлана...
- Света, меч не только в мальчике, но и в полу... - сам в это не веря, сказал врач медсестре, посмотрев на нее, взглядом в котором гасла надежда, которая только что загорелась.
Все умолкли и на миг замерли. Это все усложняло в десять раз. Убийцы хорошо постаралась, чтобы его нельзя было спасти...