...Ещё один тихий, звёздный вечер. С холодных ночных светил падают редкими хлопьями ледяные кристаллы снега, собравшиеся в комочки. Они парят в свежем, чуть-чуть морозном воздухе, словно хотят подольше полетать, чтобы не касаться этой бренной, пропитанной кровью земли... Но им всё равно придётся это сделать: земное притяжение ещё никто не отменял. Обрядившись в жидкий саван, крохотные звёздочки неумолимо касаются горячей кожи, раскалённых языков костра, оседают на волосах и ресницах, а потом тихо и безмолвно погибают... И им никак не скрыться от этой огненной стихии, на горе или на счастье...
К мерцающему огню подходили мои генералы: закутавшаяся в огромный воротник Джилду, всегда мрачная и никогда не замерзающая Арилата, умудрённый опытом лучший стратег Иржи и его первый оппонент и лучший ученик юный Янош, чуть-чуть прикрытая меховым платьем стопроцентная блондинка и мой лучший лучник Кастилия и совсем не похожая на неё сестра с колоритной египетской внешностью Шаро. За ними подтягивался остальной личный состав и некоторые воины. Всего человек тридцать. Остальные либо отправлялись спать, либо занимались своими делами.
Арх уже занял своё место у огня, такого же горячего, как и он; прямо, бесхитростно, но бесконечно нежно посмотрел в глубину вечной стихии, таинственной и священной, - неба. В это мгновение его янтарные глаза замерли, зрачок сузился, и языки беснующегося пламени вдоволь смогли наиграться в их матовом стекле, бессмысленно соревнуясь с вечной тишиной и покоем, которые были сильнее этой суеты в бесконечное число раз...
Через секунду Арх начал говорить, и его приятный, бархатно-хрипловатый баритон заполнил воздух. Воцарилась мягкая тишина – всё внимало ему...
«..Когда-то очень давно, в те далёкие и забытые времена, в которых ещё были край и конец света, а людей ещё можно было пересчитать, произошла эта история.
В те времена жил один молодой монах, по имени Казуки Китамура. В своей семье он был первенцем, поэтому родители отправили его на Ледяной Остров, в старый монастырь. Учитель, славившийся тем, что владел длинным мечом лучше всех в Ледяной Земле, скончался за пять лет до рождения назначенного ему ученика. Казуки, прибышему на остров в возрасте шести лет, пришлось в одиночку жить в полуразрушенном деревянном доме, днём и ночью охотясь в вечных льдах на таких же голодных, как и он, животных. Утешение он находил только в чтении многочисленных рукописей, оставленных его Учителем. Из деревянного бруска ученик вырезал себе меч, во всём следуя предписаниям старого монаха. Одинадцать лет он учился этому древнему, благословлённому языческими богами ремеслу; ремеслу, которое смело ставят под загадочное название «искусство». Ножом на груди Казуки вырезал иероглифами «Меч – это философия. Философия – это гармония. Гармония – это единение тела и духа». Не зная ни голода, ни жажды, ни устали он отрабатывал удары своим оружием, изранивая тело в кровь, заучивал наизусть философские трактаты, измождая душу. Нескоро он понял, что всё это надо прочувствовать, а не осознать, любоваться, а не изучать.
В семнадцать лет Казуки покинул старый монастырь и отправился на большую землю. Он участвовал во многих состязаниях величайших мастеров самурайского меча и ни разу не проигрывал, даже самым маститым бойцам. За первую победу побеждённый им великий мастер Первой провинции, Ки Цзинь, подарил ему свой меч.
Император, наслышанный о поразительной силе и мастерстве юного Казуки, а также о его необыкновенной приверженности философии, направил его в южный район страны. Монах знал, что эту провинцию часто посещали мессионеры, а это могло привести к её отделению. Но это не пугало Казуки.
Юноша, молодой, а потому и нетерпеливый, сразу же потребовал встечи с первосвященником. Она состоялась летом, в пихтовом лесу, на заре. Казуки положил меч в каноэ и поплыл в условленное место. До заката спорили два монаха, пока Казуки полностью не убедился в нескольких истинах. Во-первых, проповедник постоянно повторял одно и то же, только разными словами, во-вторых, часто он запинался и опускал глаза к земле, будто вспоминая хорошо заученный текст, в-третьих, в его речи не было никакого смысла, он не слышал вопросов юноши. И, наконец, почему некоторые должны выстрадать своё мировоззрение, раз и навсегда пустив кровь из сонной артерии, а другие, просто украв ощущение чужой боли, именуются великими идеологами?! Бог – теоретик, придумано всё было гениально, беда в том, что претворяют в жизнь всё это приспешники ничтожности и глупости.
Разозлившись на бестолкового священника, в нечленораздельной речи которого он не слышал аргументов, монах не смог сдержать гнева. Казуки Китамура со звоном обнажил меч и, со словами: «Твой Бог – ничто, его нет, ибо он не в силах защитить тебя!», отрубил ему голову. Пустая кость с глухим звуком упала на землю, забрызгав её багровой кровью.
Казуки Китамура стал великим монахом, его имя до сих пор славят и чтут. Он пел сталь, а не убивал ей.
От всех предыдущих и будущих мастеров он отличался тем, что не исследовал спокойно Истину, как делали все, нет. Его путь – это бунт против Истины...».
Арх плавно закончил повествование, снизив, а затем сведя на нет голос, приподнял к обожаемому им небу глаза, наполнившиеся благодарностью, и слегка наклонил голову, в знак уважения и почитания.
Мне несколько надоели его сказки про меня. Но что я могу возразить Арху, если это не он мне их рассказывает?!.