Ни с того, ни с сего под занавес рабочего дня вспомнилась одна история.

Я тогда еще не помышлял о том, чтобы стать профессиональным журналистом. Жил в Мончегорске, работал электриком на комбинате "Североникель" и только иногда кое-что пописывал в местную газету "Мончегорский рабочий", как истинный мончегорский рабочий. Так вот. Числился я в цехе электролиза меди. И отмечали как-то мы какую-то юбилейную годовщину этого самого цеха. После экшна в нашем ДК я тиснул в "Мончегорке" коротенькую заметочку о том, что и как было на этом празднестве. Ничего особенного - привел только несколько строк из частушки, которую сочинил кто-то из цеховских, про крановщицу. А дело в том, что крановщиц частенько не хватало, и начальству приходилось иногда звонить домой тем, кто отдыхал или праздновал, и вытаскивать их на работу - иногда прямо из-за праздничного стола. Звучала частушка примерно так:

Напилася я пьяна,
Не дойду я до крана,
Довела меня
Тропка дальняя
До поста до охраны...


Пелась она в актовом зале ДК и слышала ее не одна сотня людей. Но... На следующий день после выхода заметки меня вызвали на ковер к председателю профкома цеха - политкорректной даме. Вошел я в кабинет с тягостным предчувствием взыскания. Рядом с ней сидит мой коллега по цеху, фотограф, принимавший участие в организации праздника.
- Как же вы так, - укоризненно произнесла дама. - Разве можно такое писать про свой же цех! Крановщицы у вас пьяными на работу ходят...
- Я б с тобой поговорил бы, как мужик с мужиком!!! - фотограф был не столь корректен. - Морду за такое бить надо! Ты же всему коллективу цеха в лицо плюнул!
Словом, долго они читали мне мораль - ей-богу, я понял, что ощущали люди, которых в тридцатые годы прорабатывали за какой-нибудь правый уклон.