Есть женщины-Ахматовы, есть - женщины-Цветаевы. Первые - королевы. Гордость, снисхождение, о-дарение собой. Вторая - преданность, боль. Гордость. Обо мне/о нас - у Цветаевой:

От природы не терплю запасов. Или съем, или отдам. А можно, чтобы не было страшно, вообразить себе так: хлеб стоит не 200 руб<лей>, а как прежде 2 коп<ейки>, но у меня этих двух копеек нет — и никогда не будет.
***

Я и Театр:
Я принадлежу к тем зрителям, которые, по окончании мистерии, разрывают на части Иуду.
***

Простонародье никогда не заблудится в городе. Звериное и дикарское чувство места.
***

Мужчины и женщины мне — не равно близки, равно — чужды. Я так же могу сказать: “вы, женщины”, как: “вы, мужчины”. Говоря: “мы — женщины”, всегда немножко преувеличиваю, веселюсь, играю.
***

Нас делят, дружочек, не вещи высокого порядка, а быт. Согласитесь, что не может быть одинаковое видение от жизни у человека, к<отор>ый весь день кружится среди кошелок, кухонных полотенец, просто народных лиц, вскипевшего или не вскипевшего молока и человека, в полном чистосердечии никогда не видавшего сырой моркови.
Женщине, если она человек, мужчина нужен, как роскошь, — очень, очень иногда. Книги, дом, забота о детях, радости от детей, одинокие прогулки, часы горечи, часы восторга, — что тут делать мужчине?
У женщины, вне мужчины, целых два моря: быт и собственная душа.
***

Не могу — хоть убейте — чтобы человек думал, что мне что-нибудь от него нужно.
Мне каждый нужен, ибо я ненасытна. Но другие, чаще всего, даже не голодны, отсюда это вечно-напряженное внимание: нужна ли я?