Создалось ощущение, что драма была сделана под Бориса Невзорова. Так оно или нет, проверить я не могу, но хочу сказать, что весь актерский состав смотрелся потрясающе. Прежде всего следует назвать Лжедмитрия (Глеб Подгородинский), царицу Марфу (Татьяна Лебедева), Марину Мнишек (Елена Харитонова, женщина очень яркой, выразительной красоты) и Петра Басманова (я все первое действие пыталась вспомнить, откуда мне знакомо его лицо, но потом признала Владимира Богина).

Несмотря на то, что общеизвестные исторические факты драма Островского не искажает, было бы неверно относиться к ней как к странице учебника по истории. Островский - моралист. Он рассказывает о судьбах людей, о трудных временах, составляя собственные примеры или антипримеры, оставляя, однако, окончательные выводы за пределами сцены. Окончательные выводы всегда делает зритель.
И я проведу вас, мои уважаемые читатели, тем же путем, с тем лишь отличием, что не просто расскажу о главных героях, но и объясню их роль в рассказанной истории.

Начнем с главного героя. Литавры, бейте! На сцене появляется Василий Шуйский, истинный московский боярин допетровской Руси, недалекий, живущий сегодняшним днем и уповающий на славу предков. Его до сих пор спокойное существование (не сказать прозябание) вдруг нарушилось: пришел в Москву Гришка Отрепьев и объявил себя Дмитрием, царевичем, которого Шуйский сам похоронил в Угличе много лет назад. И это событие ставит Шуйского перед непростым выбором: отречься от собственных слов и признать самозванца государем, или стоять на своем, сохранив честь и лицо, но потеряв богатства и, возможно, жизнь.
Из этой ситуации Шуйский выходит очень хитрым способом, сумев соединить лицемерие и искренность. Поклявшись брату на иконе, что отнимет трон у самозванца, идет на суд и стоит прямо. Не солгав и не покривив душой, он признается в измене, с легким сердцем идет на плаху, а затем, когда казнь заменили на ссылку, сидит себе в черной избе и вынашивает планы заговора.

По выбору и ложь и правда служат
У нас в руках орудием для блага
Народного. Нужна народу правда -
И мы даем ее; мы правду прячем,
Когда обман народу во спасенье.
Мы лжем ему: и мрут и оживают
По нашей воле люди; по базарам
Молва пройдет о знаменьях чудесных;
Убогие, блаженные пророчат,
Застонет камень, дерево заплачет,
Из недр земли послышатся глаголы,
И наша ложь в народе будет правдой,
В хронографы за правду перейдет...

И тут милостью Дмитрия его отвозят обратно в Москву и возвращают все добро и все почести. И что же делает Шуйский? Он благодарит Дмитрия очень извращенным способом: начинает поддакивать ему где надо и где не надо, и в результате добивается того, что Дмитрий, чувствуя себя великим - а значит, безнаказанным - начинает творить бесчинства, вызывающие всеобщее возмущение.
Где-то посередине всеобщей смуты Шуйский обращается к черни: просит прощения у народа на коленях. Он, возвысившийся через покаяние, обретший власть и осмелившийся, наконец, потребовать себе корону, мигом теряет свое былое величие и лишается любого доверия, убив беззащитного Дмитрия и буквально проложив себе путь на трон кровью. Не случайно в финальной сцене он идет про кроваво-красной дороге на фоне кроваво-красного неба, не случайно Голицын бросает в конце:

Крамольник он от головы до пяток!
Боярином ему б и оставаться,
Крамольнику не след короноваться.
Крамолой сел Борис, а Дмитрий силой:
Обоим трон московский был могилой.
Для Шуйского примеров не довольно;
Он хочет сесть на царство самовольно -
Не царствовать ему! На трон свободный
Садится лишь избранник всенародный.

Итак, кто же он был, Василий Шуйский? Государственный изменник, заговорщик или честный человек, решившийся ложью сохранить честь предков?

Забавно, что такую же смесь искренности и лицемерия мы наблюдаем и в Лжедмитрии. Но там, где Шуйский взывает к памяти предков и родовой чести, Дмитрий обращается к общечеловеческим ценностям.

Вы знаете одно лишь средство -- страх!
Везде, во всем вы властвуете страхом:
Вы жен своих любить вас приучали
Побоями и страхом; ваши дети
От страха глаз поднять на вас не смеют;
От страха пахарь пашет ваше поле;
Идет от страха воин на войну;
Ведет его под страхом воевода;
Со страхом ваш посол посольство правит;
От страха вы молчите в думе царской!

Дмитрий сильно отличается от своего окружения. Его менталитет и мировоззрение сформировалось по европейскому образцу, а не по старомосковскому. Он часто забывается и говорит, как куртуазный европейский рыцарь, он пытается быть гуманистом и проявить милосердие, ему же принадлежат обвинительные речи в адрес всех православных - что-де ритуалы соблюдаете, а о сути веры давно забыли, если вообще знали. И при этом он остается молодой, порывистой, искренней личностью, со всеми заблуждениями юности.
Царица Марфа, несчастная, забывшая себя женщина, для которой когда-то единственным счастьем был сын, не смогла устоять перед лаской и горячей привязанностью самозванца. Ее, жену Ивана Грозного, не брали уговоры и угрозы Басманова (боярина, исполнявшего у Дмитрия обязанности, схожие с обязанностями главы тайной полиции), но перед Дмитрием, предложившим ей вернуть сына, у нее подкосились ноги.
Дмитрий еще очень молод, но уже сейчас в нем сказывается стремление добиваться своей цели любыми средствами. Примечательно, однако, то, что он не лжет. Он, очевидно, сильно жаждет любви - настолько, что готов пойти на все, лишь бы заполучить ее. Но это работает на царице, и совсем не так дело обстоит с Мариной Мнишек.
Марина - женщина яркой, необыкновенной красоты, холодная, умная и мстительная. Она не умеет любить, только управлять и увещевать. Не допуская до себя Дмитрия, она вертит им как хочет, и добивается даже того, что ее коронуют вместе с самозванцем. Дмитрий видит ее манипуляции, но она ему дорога, и он соглашается на любые условия, лишь бы заполучить - о, не ее любовь, на это она неспособна - но хоть видимость привязанности.

Нетрудно догадаться, что за картину мы наблюдаем при дворе Лжедмитрия - тяжелые на подъем бояре, которые заботятся лишь о собственном достатке, Шуйский, намеренно провоцирующий царя, уверенный в том, что поступает на благо Руси, а на деле плетущий самый обыкновенный заговор, холодная Марина Мнишек, пользующаяся своей властью, и чернь, которую заботит не происхождение государя, а то, что поляков в Москве стало много и попов притесняют. Одним словом, добрые жители Москвы пекутся только о собственной особе. Только один думает не о себе, а о службе и долге - Петр Басманов. Бывший холоп, который при царе Борисе сумел выслужиться до чинов и боярства - шут его знает, доносами или честной службой. Он единственный не потакает самозванцу и единственный же пытается его спасти, пусть даже методами, противными Дмитрию. В какой-то степени он идеологический противник Шуйского. Не случайно именно Басманову принадлежат слова, раскрывающие суть конфликта драмы.

Ты Федором Иванычем был послан
Похоронить царевича, ты знаешь,
Кого ты хоронил. Вы с патриархом
Не раз божились, что царевич Дмитрий
Похоронен тобой в соборной церкви;
Зачем же ты молчишь теперь, не скажешь
Народу правды? Вы похоронили
Попова сына, так бы ты и молвил;
А ты молчишь да морщишься -- мол, знаю,
Да не скажу до случая.

Собственно, мораль сей истории весьма проста. Или вы, бояре и народ честной, признаете Дмитрия своим государем и не совершаете измены и убийства, или не признаете и не становитесь клятвопреступниками. Казалось бы, куда проще. Но бояре целовали крест, крестились, божились, клялись служить и не изменять - и свергали одного царя за другим. Поэтому и время такое было, смутное. А что еще заслуживает страна, где верность, безусловная верность, никогда не была в чести?