Когда-нибудь, мой трепетный друг, когда-нибудь мы встретимся там, где в Золотое Море впадает самая прекрасная река на этом свете, где все такое зыбкое и нереальное, и даже белоснежное солнце в туманном мареве неба, и рогульки крабов на прибрежных камнях, и шум набегающей воды… Когда-нибудь я улыбнусь твоим следам на песке, и мой голос разнесется над дюнами времени, что протянулись ровно с востока на запад; я обниму тебя нежно, словно охапку бархатных маргариток, и наши паруса наполнит собой ветер с чудным морским названием… Полотняный морской змей запляшет на флагштоке, и потревоженные белоснежные птицы под звон судового колокола поднимутся на восходящих потоках воздуха все выше и выше, насколько хватает глаз.
И окажется тогда, что все настоящие Истории лежат где-то впереди, бесчисленные миры, рассыпанные по ветхой карте окоема, мириады вселенных, дрейфующих вместе с планктоном по дорогам морских течений.
Кое в чем прав был Стивенсон, умирающий на Самоа поздним вечером одного ничем не примечательного дня… «Море превращает людей в истории».