An August Sander of the Middle East? Akram Zaatari's El Madani Projects as 'Equivocal Documents'
Совершенно зря был полупустой зал. Конечно, наш институт сравнительно консервативен и не очень жалует фотографию, но лекция-то была вовсе не об истории фотографии. Софи Берреби защитила свою кандидатскую у нас, а теперь преподает в Амстердаме, непосредственно общаясь с таким искусствоведческими звездами как Мики Бал. Ее лекция была компактной, грамотной, невероятно изящно-умной и скомпонованной. Пример очень хорошей истории искусств, плюс темно-красная, в черноту помада и красивые, полные, покатые плечи и бледные руки совсем как на портретах Энгра.
Фотография фотографией, но самым интересным оказался анализ известной картины Мане портрет Эмиль Золя из музея Орсе. Софи и еще раз доказала, что подобные картины такого уровня мастеров неисчерпаемы. Конечно, я читала про дружеские и солидарные отношения художника и писателя. Я также помнила, что в правом верхнем углу набор из японской гравюры, репродукции "Олимпии" Мане и рисунка Тициана - все это говорит и о влиянии японских принтов, привезенных из не так давно "открывшейся" Европе Японии, и о солидарности со скандальной "Олимпией", которая крепится поверх Тициана, перекрывая его литографию. Но я не обращала внимания на такую очевидность, что репродукция "Олимпии" черно-белая, а следовательно, скорее всего фотография. Как только в один ряд выстроились гравюра, литография и фотография, я сразу же поняла, что сейчас Софи будет говорить о Беньямине. Действительно, все три сменяющих друг друга метода массового производства изображений описаны как стремительно сменяющие друг друга в самом известном тексте Вальтера Беньямина "Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости". Более того, Олимпия Мане действительно смотрит не на зрителя своим знаменитым "конфронтирующим" взглядом, как на оригинале, а заметно косит на сидящего справа от нее Золя - вполне возможно, что Мане таким образом почувствовал те возможности новых ракурсов и подвижности камеры, которые принесут фотография и кинематограф, а также судьбу всей живописи, потенциально готовой превратиться в документ. Об этом же уже писал Поль Валери, критикуя музей, который превращается из места созерцания в место тренировки своей эрудиции (разве вы не испытывали то примитивное удовольствие от одного только узнавания автора или еще и названия картины, находящейся перед вами?!). Тогда музей начинает походить на библиотеку: "Венера превращается в документ".
[392x321]
Начиная с Дада и кубистов объекты или вырезки из газет и журналов начинают непосредственно использоваться в коллажах. Да и вообще, можем ли мы, вслед за Бретоном, сказать, что каждый документ есть произведение искусств? Ведь в понятие документа заложена идея правды, верности. Можно ли тогда считать верным утверждение Барта, что документальный характер фотографии делает ее наиболее близкой к запечатлению реальности? Впрочем, стоит учитывать, что мы живем уже не в 19 веке с его позитивизмом и беспрекословной верой в авторитет документа или фотографии, особенно с изобретением фотошопа.
Очень интересной оказалась тема использования документа (при всей подвижности смысла этого понятия) в произведениях искусств. Так, например, карьера известного фотографа Akram Zaatari представляется произросшей непосредственно и в первую очередь из его работы с архивами. А чудесный фотограф Adam Sander, начинавший с фото-ателье, а со временем сам вышедший на улицу с фотокамерой, на вопрос о том, что такого он не снял на фотокамеру, о чем он и сейчас жалеет, отметил: "Я бы хотел сфотографировать каждого жителя нашего района".
[250x355] [показать]
Как и всегда, очень много вопросов, очень много интересного и неожиданного, спрошенного и дополненного, отвеченного и неразрешимого.