Буду постепенно рассказывать про давно и недавно посещенные, но не описанные лондонские выставки.

Была терракотовая армия из Китая, был римский Адриан, теперь настала очередь иранского правителя шаха Аббаса, правившего в Иране в течение 42 стабильных лет (1587-1629). Очередная выставка Британского музея из серии "Правители мира" не может не быть пряной, сумрачной, состоящей сплошь из тканей и непрерывной линии каллиграфических сплетений, если дело идет об Иране и его расцвете во время правления Аббаса.

Ну что же, Британский музей, построили вы в свое время в центре музея эту доминрующе-устрашающую ротонду, теперь мучайтесь в выставками, которые приходится закручивать спиралью, алогично компоновать из-за узкого и круглого зала. Впрочем, неудобность выставочного пространства забывается, как только ты засматриваешься на тонкую нитку каллиграфии, на узоры на фарфоре и невесомую прозрачность тканей. Конечно, учитывая то, что европеец очень мало знает об истории восточных стран, выставка перенасыщена текстами с непрекращаемым упоминанием сложночитаемых имен и терминов. По крайней мере, выбор остается за зрителем: либо вникать и разбираться, постигая смысл, контекст и мотивацию, либо просто наслаждаться экзотической красотой и немыслимым совершенством исполнения.
[200x373]

Я совмещала эти два способа познания. Особенно интересно мне было проследить, как стремится изобразить себя шах в изобразительном искусстве, учитывая, что одной из главных тем моего курса по Поздней Античности было "изображение императора в изобразительном искусстве". Всего два отдельных изображения шаха на листах манускрипта можно найти на выставке. На первом, написанным индийский автором во время посольства в Исфахан, изображен мудрый и сильный, самодостаточный правитель. На втором, написанном уже иранским мастером и на закате лет правления великого Аббаса, основной темой является заслуженный отдых и умиротворение в компании молодого и красивого, безбородого юноши. Интересно, что на монетах, которые через каллиграфию насыщены информацией о вере и силе государства, император на изображался: ему важнее было быть косвенно ассоциируемым с теми благотворительностями, которые он спонсировал. Также он сохранял для истории свое имя в монументальных надписях на зданиях, им построенных - не даром для искусства Востока каллиграфия всегда не просто красивые письмена, а часть их визуальной, а не только вербальной культуры. По сохранившимся материалам, шах Аббас предстает перед нами как сочетающий в себе огненность темперамента с аскетичностью его жизни.
[показать]      [показать]

Даже я, совершенно равнодушная и непонимающая текстиля и его фактурной и эстетической прелести, не могла насмотреться на то плотные и геометрически-яркие ковры, то на тончайшие золотистые материи с какими-то подобными колокольчикам нежным цветами. Конечно, все выставки об иранском искусстве и истории обречены не неполноценность уже потому, что невозможно на фотографиях передать всю притягательную синеву и монументальность их архитектуры. Кураторы выставки сделали еще один шажок вперед, чтобы приблизить дух местной архитектуры к посетителю выставки: поставили друг на против друга огромные экраны, разместили под ними скамеечки и запустили нарезку из видов глазурных синих куполов, чугунных решеток и прочих архитектурных чудес.
[показать]      [200x300]

Но есть на выставке и тема европейских отношений с Ираном тех дней - это знаменитые портреты посла в Иран от Великобритании и его жены: Роберта и Терезия Шерлей (Sherley), - которые не так давно уже красовались на выставке Ван Дика в Тейт Британ. Красивые, богатые восточные костюмы занимают большее пространство полотна, с некоторыми, однако, элементами европейского костюма, например, манжетами и воротничками. В руке Терезии пистолет, оказывается, изображен не как очередная аллегория, а скорее как отсылка на реальные случаи, когда, подвергнувшись нападениям, она была вынуждена защищать себя и мужа. Часы - ставший модным атрибут в Иране благодаря восхищавшему иранцев мастерству западных часовщиков. Одним словом, чувствуется диалог культур: очевидно, что Роберт Шерлей гордится своим саном посла в Иране, в то время как иранцы были заинтересованы в культуре и быте европейцев - такой почти идиллической диалогичности уже не будет в колонизаторском 19 веке.
[450x357]

Выставка "Shah Abbas: The Remaking of Iran" - это расказанная нам очередная восточная сказка. Сказка о том, как из разваливающейся страны, пребывающей в состоянии гражданской войны, шах Аббас, мудрый и человечный правитель, воссоздал сильную страну, с сильной религией (он первый отдал предпочтение шиитам), богатым искусством, разнообразными торговыми партнерами и расширившимися границами. Выставка вышла хорошая и качественная, несмотря на то что пришлось ее запихнуть в этот бессмысленно круглый зал выставочного пространства Британского музея. Брошюры и интервью кураторов не дают забыть, что благодаря этой выставке Лондон узнает об истории Ирана, через что лучше постигнет его настоящее, которое теперь для англичан, которые живут непосредственно вместе с бесчисленными арабами, не просто экзотическое напоминание о далеких народах и культурах. Ну что же, дай бог хоть так можно заставить англичан думать о том, что не Европой единой... Вот только занятно: все эти бесконечные выставки о "великих и неповторимых" довольно стандартны и даже немного скучны в своем предсказуемом сюжете, а как интересно (хотя и сложно) было бы сделать темой выставки те самые "межвременья", затерявшиеся между правлениями великих!

[351x450]