Для того чтобы почтить память отдавших свои жизни той войне совсем не обязательно раз в год идти к памятнику с горяще-красными цветами. Тем не менее, вот уже третий мой лондонский год я езжу на 9 мая к Imperial War Museum, к памятнику советским воинам, чтобы принять участие в церемонии возложения цветов. Наверное, мне сложно отвыкнуть от танцами и школой заложенной привычки концертов, выступлений, празднеств на 9 мая. Каждый год мы читали стихи, такие что вслушивались даже стены и рыдали не только ветераны, но и родители, сотни раз слышавшие эти срифмованные строчки на наших репетициях. Каждый год мы выступали на районных и городских площадках Москвы с веселыми, узорчатыми танцами: Калинкой, Барыней, Коробейниками - а под конец пели красивую добрую песню и детские, не очень понимающие еще ручки нашей младшей группы протягивали ветеранам красные гвоздики.

Я выросла в то время, когда в школе был особенно силен "культ войны", который теперь так модно критиковать. Смотр строя и песни, стихи, круглые столы с ветеранами, школьный музей "Юнг огненных рейсов" - я не жалею, я счастлива, что все это было, было и останется со мной. Сквозь множество наигранного пафоса, нескончаемость из года в год повторяемых, читаемых по бумажке пошловатых речей представителей муниципальной власти, тысячу раз отрепетированных стихов, маршировок и улыбок, тем ярче светило и грело то самое, настоящее, и все очищали из года в год маленькие, сморщенные слезы ветеранов, непременно сидящих в первом ряду, так что даже во время вертушек невозможно не видеть в зале эти добрые глаза и блестящие ордена.

Вчера было хорошо. Было солнце, дети, зеленая трава и красные цветы - то что рисуют малыши на рисунках на тему "мир". Были старики англичане, которые подходили, спрашивали откуда я, благодарили меня за то, что советские люди сделали для победы над фашистами, искренне улыбались и радовались моей молодости. А потом, вдруг, тоненький, чистый голос пел акапелло "Мне кажется порой, что солдаты". Слегка дрожащий и иногда надрывающийся, он был так девственен и осторожен, что все замерли, и невозможно было услышать ничего кроме этого голоса и искренне пробирающихся, шуршащих по щеке слез. Очень сильно.

И слава богу, что даже в наш век пропаганды "альтермодернизма" и анти-историчности, есть мы, которые помним. По-моему, так.

[467x350]
[320x427]
[300x400]