Выставка "Палладио" в Королевской Академии Художеств, которая заканчивается в это воскресение - типовая выставка. Но типовая не значит плохая: здесь качественность и интеллигентность побеждают скуку и академичность.
[433x100]

Естественно, первые два просторных зала посвящены собственно работам, проектам, чертежам, рисункам Палладио, для большей цветастости и живописности разбавленные портретом архитектора работы Эль Греко и венецианскими картинами Конолетто. Безусловно, объемность и сдерживание внимания обеспечивают большие макеты основных построенных и планированных быть построенными вил и дворцов, расставленные по относительно просторным залам. Третья комната ожидаемо посвящена значимости Палладио для английской архитектуры, где макеты и фотографии Гринвича, Королевского дома и прочих творений Индиго Джонса - почитатели и косвенного ученика Палладио. В последнем зале маленькая барахолка, на которой собраны измерительные инструменты и краеугольный камень одной из арок.

Такого рода выставки - это академические книги, разве что страницы которых, став объемными, превратились в стены и залы, поэтому альтернативой походу на выставку можно считать вечер, проведенный за чтением хорошего каталога Палладио и его наследия. Впрочем, я тороплю не согласиться со мной тех, кто, как и я, предпочитают аутентичность качественным иллюстрациям и готовы в выходной день идти в Академию, чтобы посмотреть на чертежи, на которых жесткие линии туши вдавились полсотни лет тому назад в бархотистую, благородно пожелтевшую бумагу.
Ах да, еще в Royal Academy всегда стоит идти, чтобы полюбоваться публикой, в основном пожилой, хотя есть и молодые мамы с аккуратненькими детишками и успешными папами - эдакая мерипопинсовская семья. Да, большинство из них - владельцы как минимум одной загородной виллы, может быть, даже в стиле классицизма Палладио...
[370x361]

Послеримское отвращение к Лондону только и спасают мои любимые музеи и галереи. Впрочем, еще одним подарком был зарядивший мелкий серенький дождик, встретивший меня во дворике академии у памятника Джошуа Рейнолдсу. Только такой Лондон я и люблю, когда он честно и откровенно сер, мокр и сыр.