Она стояла и смотрела, как он спал. По его щеке и запутавшейся шевелюре проносились слабые световые блики из окна. Она прислушалась к его дыханию, но было слишком шумно, чтобы расслышать. Слабый желтый свет вырисовывал узкое лицо, сдвинутые во сне брови, кулак, положенный под щеку. Ей казалось - он вот-вот проснется, и по спине пробегали мурашки, а в самом низу горла (где-то в эзотерических книжках она читала, что именно там находится какая-то "творческая" и "эмоциональная" чакра) она чувствовала какое-то болезненное, тянущее ощущение. Как страх, но не страх. Как тоску - возможно. Как нежность - тоже возможно.
Их разделяло всего несколько шагов, но она и представить себе не могла, что можно приблизиться, можно войти в полосу тепла, излучаемую этим телом, вдохнуть его запах - вольно или невольно, если она нагнется к нему. Это было слишком странно, мучительно и радостно.
Однако она шагнула и, обмерев, склонилась к нему. Его золотистые ресницы дрогнули, губы приоткрылись, но он не проснулся.
Она подяла вдруг ставшую совсем тяжелой руку, и слегка потрясла его за плечо. За эти пару секунд движения она отдала бы жизнь - и желательно, безвозвратно, ибо дальше она уже ничего не могла промолвить от смущения и досады на себя за это. Он что-то заворчал во сне, и перевернулся на другой бок.
"Как же мне тебя жалко", - подумала она, и выпрямилась. Пару секунд посмотрела в окно на ледяной утренний пейзаж, снова склонилась к нему и пролепетала:

- Вставайте. Скоро Ваша станция...