Нет, не мороз и не снег, и не бой колоколов в зияющем морозом пространстве. Не ток реки и не костер на закате. Не взгляд вверх, прислонившись к стволу огромного дерева. Не головокружение риска и пространства. Не брызги морской воды на щеке, пронзительная свежесть и мокрый металл и черные лужи на палубе. Не синий блеск отворенных в утро окон. Не венецианские мотивы и ромбики цветных стекол-окон. Не старые сказки и не знакомые лица под маской. Не теплый ветер, подталкивающий в спину и не кривые деревца, уцепившиеся за самый край горы, пьющие бесконечность торчащими корнями...

А - бронзовый разлет бровей городских скульптур, и лукавый поворот переулка, и желтые квадратики окошек, вспыхивающие и гаснущие по мановению мысли случайного прохожего, и маленькие кафешки, в которых свое горе и свой театр каждый вечер, и ангелы, дующие на фонари, чтобы они зажигались, и визжащее, хохочущее, растрепанное, хныкающее, за-руку-ведомое, маленькое, гордое детство, и леденцы, сквозь которые светишь фонариком - наша маленькая сказка, не правда ли?

Не громадные корабли, идущие через ночь, ветер и лед, не фонарь, покачивающийся в давящей всеокеанской тьме и видный за много километров, не лес, дрожащий от красоты рассвета, не дальний звон бубенцов, слышный во дворе замерзшей, полузаброшенной, зимующей усадьбы и не лай собак за забором, когда весна красит землю черным и сыплет на нее салатовую пыльцу ростков...

Нет и да.

Фонарь за окном моим то гаснет, то вздрагивает, то вспыхивает, трепетно, нежно, и так всю ночь. Он любит свет моего окна, он грустит, когда его нет...

Завороженный танец улиц, танец, танец, надо вступить, надо сделать свой шаг.

Не мор, не чума, не темнота.

Островзглядые улицы и свежий ветер из кондитерской, пахнущий ванилью.

Хочется жить.